Паргоронские байки. Том 6 - Александр Валентинович Рудазов

Оргротор улыбнулся и чуть склонил голову. Да, за минувшие двести лет дети Мазеда обзавелись собственными детьми, а те – своими. Их пока еще было не так много, но они уже распространились по Чаше, снискали себе славу ловкачей, кудесников и авантюристов. К ним прилипло прозвище «бушуки», что на старопаргоронском значит «торговцы».

- У них любопытная мозговая активность, хотя и несовершенная, - прокомментировал Саа’Трирр. – К тому же с несколько узким спектром интересов. Как и у всех.

- Творение определяется формой и содержанием, - произнес Оргротор. – Картина закончена, когда мы заключаем ее в рамку. А мозговая активность ни у кого не совершенна... может, кроме тебя.

- Нет. Ни у кого. Совершенство недостижимо, Отец Чудовищ. Но это не повод бросать попытки. А потому у меня к тебе есть просьба.

Оргротор не удивился. Он догадался, для чего Саа’Трирр пожелал увидеться. От него не укрылось то, что он сделал для Мазеда, но долгое время Мозг выжидал, желая как следует изучить результат. И теперь, когда он убедился, что бушуки получились сильным племенем, что их способности не угасают с поколениями, а дети не уступают родителям, то пригласил Оргротора встретиться.

- Моя мозговая активность тоже несовершенна, - повторил Саа’Трирр. – Но это как раз тот случай, когда количество может повысить качество. Этот метод используют ла-ционне, и я тоже желаю попытаться. Я прошу тебя взять мои образцы тканей.

Оргротор медленно плыл вокруг серого купола. Он размышлял над этой новой задачей. Саа’Трирр – совсем иное существо, нежели Мазед. Его не выйдет отразить в зеркалах-порталах, и никакое прихотливое колдовство тут не поможет... наверное.

- Я уже все проанализировал для тебя, - снова послышалось где-то между ушей. – В моем случае лучший способ – почкование с небольшим количеством сопутствующих мутаций ноогенеза.

Оргротор почувствовал, как в голову вливаются новые знания. Разум обогащался тем, чего в нем раньше не было.

- Это займет несколько минут, - сказал Саа’Трирр. – Я бы переслал все сразу, но боюсь перегрузить твой несовершенный мозг.

В чужих устах это прозвучало бы оскорблением. Высокомерием. Но Саа’Трирр не был высокомерен, он просто излагал факты. Говорил как есть, не заботясь о чувствах собеседника.

И теперь Оргротор понимал, как лучше всего подступиться к тому, о чем просит Космический Разум. Его глубинная суть – информация. Мышление и воспоминания, хранение и обработка данных. Нужно создать существ, что будут способны делать то же самое. Обмениваясь пакетами информации, совместно храня все им известное, они будут разными – и в то же время единым целым.

Второго Саа’Трирра Оргротор создать не мог. Для этого нужно божественное происхождение. Но Саа’Трирр сам сказал, что можно взять количеством. Вместо второго Мозга Древнейшего – множество меньших разумов, способных работать в коллективе.

Проект был изящным. Саа’Трирр явно давно его обдумывал, и Оргротору захотелось поучаствовать. Однако один момент его смущал... некая неизвестная переменная.

- Я вижу здесь пробел, - сказал он, просматривая перечень действий. – Ты добавляешь некий компонент... что это за компонент?

- Я добавлю его сам, - бесстрастно ответил Саа’Трирр. – Тебе нет нужды знать, что это.

- Нет-нет, Разум, так не пойдет, - покачал головой Оргротор. – Если ты желаешь моей помощи, я жду в ответ полной откровенности. Я не твой слуга, меня нельзя подозвать и сказать: сделай мне детей, Оргротор, а потом поди прочь. Твои дети будут и моими... в определенном смысле. И коль уж я оказываю тебе услугу, то имею право хотя бы знать, что именно ты создаешь.

- Не говори так, словно тебе это в тягость. Я знаю тебя, Отец Чудовищ, и вижу твои эмоции – поверхностные и глубинные. Ты сам навязываешь всем свою помощь, ибо это твое любимое занятие.

- Возможно, - не стал спорить Оргротор. – Но не думай, что ради краткого удовольствия я стану пешкой в чужих махинациях. Я властен над своими чувствами, как над ними был властен Древнейший.

- Это правда. Но я не могу сказать тебе все. Примешь ли ты заверение в том, что это никак не направлено против тебя и ты нимало от того не пострадаешь?

- Приму, - только и сказал Оргротор.

Это было не всей правдой. Оргротор принял заверения, но собирался выведать, что же такое скрывает Саа’Трирр.

А Саа’Трирр, разумеется, понял, что Оргротор собирается это сделать. Однако он нуждался в помощи Отца Чудовищ и заранее знал, что тому будет любопытно.

Мозг и Фаллос знали друг друга тысячи лет. Очень и очень разные, во многом чуть ли не противоположности...

- Дегатти, хватит ржать. Ты же давно не школяр, несолидно.

Разумеется, они давно не были в буквальном смысле Мозгом и Фаллосом. Позвольте объяснить. Это были существа, которые родились из определенных органов... даже не органов, а идей этих органов. Стали воплощениями конкретных частей тела и представлений об их функционале. Даже не обязательно чего-то объективного – облик и способности многих Органов могли иметь чисто мифологический сюжет.

Во многих культурах фаллос – это символ плодородия. Созидательных сил природы. Таков был и Оргротор. Его прозвали Отцом Чудовищ, поскольку он стремился давать жизнь, одухотворять все сущее. Но, как и любая полноценная личность, он не был заключен в рамки своего функционала.

По всей поверхности Саа’Трирра стали прорастать незримые нити. Наружу выступили миллионы аксонов, и пространство исказилось, пошло радужными волнами. Не знающая границ мысль Космического Разума соединилась с ноосферой и начала перестраивать реальность.

Оргротор наблюдал очень внимательно. Он готовился вступить в ритуал – и в то же время ждал, когда появится неизвестный компонент. Громадный серый купол все сильнее пульсировал, и в какой-то момент Оргротор поднялся, воспарил, со свистом полетел меж струящихся аксонов.

Мы не будем излагать детали. Упомянем лишь, что физического контакта не было. Акт осеменения не был в буквальном смысле осеменением. Оргротор просто... придал Саа’Трирру силу сделать все самостоятельно.

И в какой-то момент на макушке мозгового купола вспухла... это походило на опухоль. Межполушарная щель разомкнулась, выпуская гроздь из пяти дрожащих серых комьев.