На пути к социализму. Хозяйственное строительство Советской республики - Лев Троцкий

«Этот вопрос не принципиальный», – подтверждают те из товарищей профессионалистов, которые не путают вопроса о коллегиальности с вопросом о самодеятельности пролетариата. Что это не есть вопрос принципа, лучше всего показывают противники единоличия тем, что не требуют для мастерских, для цехов, для рудников коллегиальности. Да, – говорят они с возмущением, – одни только сумасшедшие могут требовать, чтобы мастерской управляла тройка или пятерка; должен быть один заведывающий цехом, и только. Почему? Если коллегиальное управление есть «школа», то почему нам не нужна школа низшего типа? Почему и в мастерских не завести коллегии? Почему у наших коллегиальщиков не хватает мужества этого потребовать? Потому, что такое мужество слишком походило бы на абсурд. Но если это не является священным заветом для мастерских, почему же это является священным заветом для завода? Некоторые товарищи говорили мне: «Конечно, это вопрос не принципиальный. Мы готовы идти и на единоличие. Но на практике от этого метода единоличия затылки у многих трещат, особенно, когда единоличие применяется военным ведомством». Зная, как часто военное ведомство погрешает в отношении к хозяйственным органам, я спрашивал своих собеседников, какие именно случаи они имеют в виду. Они указывали в ответ на особоуполномоченных Чусоснабарма… Да, это орган снабжения армии, стало быть, военный орган: но я вспоминаю, что вся организация снабжения была, с нашего согласия, отнята у военного ведомства и сосредоточена у тов. Рыкова. А тов. Рыков у нас известный сторонник, защитник, провозгласитель и охранитель коллегиальности. Вы почитайте статьи и речи тов. Рыкова, – это почти что ода в честь коллегиального начала. И какое в них звучит презрение к нам, сторонникам приближения к единоличию в области хозяйственного управления. Но, товарищи, я вам советую судить о Рыкове в этой области не по словам, а по делам его (смех и аплодисменты). Когда, товарищи, не без моего участия, тов. Рыков назначался диктатором военного снабжения, – в минуту, когда нам грозила полная гибель, когда у нас каждый патрон был на счету, и мы претерпевали жестокие поражения за отсутствием патронов, – тов. Рыков, как вы знаете, прекрасно справился с своей задачей, но… он поставил первым условием проведение… единоличия (смех, аплодисменты). Ему единолично, товарищи, был подчинен весь аппарат Совнархоза целиком, коллегиальности не было заведено, Чусоснабарм являлся диктатором. Он посылал своих особых уполномоченных в отдельные районы, подчиняя им воензаги[95] и губсовнархозы. На местах все коллегии трещали от этого чусоснабармовского единоличия, но это было безусловно необходимо.

Рыковские особоуполномоченные на Урале посылали на заводы и фабрики своих собственных особоуполномоченных и эти особоуполномоченные особоуполномоченных чрезвычайно-уполномоченного тов. Рыкова на заводах и на фабриках, где были расхлябанные коллегии, проводили единоличие, а тов. Рыков благодаря твердому порядку управления имел досуг и писал статьи в пользу коллегиальности. (Аплодисменты.)

Относительно коллегиальности в резолюциях московской губернской конференции на одну сторону уже обратил внимание тов. Ленин.[96] Позвольте мне обратить внимание на другую сторону. В резолюции сказано, что коллегиальность есть школа взаимного обучения. Станем на эту почву. А дальше, – дальше сказано: «В ближайшее время принципом построения органов управления является сокращенная коллегиальность». Почему сокращенная? Если это взаимное обучение, то зачем его сокращать? Но мало этого. Посмотрим дальше: «Председатель при расхождении с ним коллегии приводит свое решение в исполнение, а коллегия может жаловаться в высшую инстанцию, не задерживая исполнения». Вот так коллегия! Жаловаться может каждый гражданин, «не задерживая исполнения». Получается, таким образом, что «в принципе» коллегиальность есть высшее слово организации, академия обучения и пр., но потом следует примечаньице, что это обучение должно быть сокращенным, что председателю нужно дать все права, а коллегии – право жаловаться, – ни дать, ни взять тов. Рыков. Выходит так, будто мы заинтересованы в том, чтобы разрабатывать, выдвигать и провозглашать одно, а на деле контрабандой проводить другое. Нет, товарищи, в такой политике мы не заинтересованы.

Неправда, будто бы рабочий класс противится проведению единоначалия. Никогда. По этому поводу один товарищ метко заметил: "Я наблюдал в Москве недовольство и даже стачки рабочих по разным поводам, особенно на железных дорогах; но никогда не случалось, чтобы протестовали по поводу того, что на железных дорогах управляет не коллегия, а одно лицо, никогда не было, чтобы рабочие сказали: «Уберите этого начальника или комиссара, хотя он и толковый человек, – но так как Рыков сказал, что нужна коллегиальность, мы требуем устранить нашего комиссара». Таких случаев не было. Если рабочие недовольны, то уже по существу… «уберите, – говорят они, – этого начальника, ибо он бездельник или дурак». Но это может относиться и к коллегии.

Рабочие прекрасно понимают, что их самодеятельность вовсе не выражается в том, стоят ли во главе завода три человека или один. Бесспорно, рабочие глубоко заинтересованы в том, чтобы повысить свою способность к управлению, т.-е. обучиться; но это достигается тем, что правление завода периодически отчитывается перед всем заводом, при чем обсуждается хозяйственный план, и все рабочие, которые проявляют серьезный интерес к делу промышленной организации, берутся на учет, проводятся через соответственные курсы, связанные с практической работой на заводе, назначаются после того сперва на менее ответственные, затем на более ответственные посты… Таким путем мы захватим сотни, в дальнейшем тысячи. Вопрос же о тройках, пятерках интересует не рабочие массы, а более отсталую, более слабую, менее пригодную для самостоятельной работы часть рабочей бюрократии (аплодисменты). Передовой, сознательный, твердый рабочий-администратор, естественно, стремится взять завод в свои руки целиком, показать, что он может управлять. А если это администратор слабенький, нетвердо стоит на ногах, шатается, – ему хочется притулиться к другому, ибо вместе с другим незаметна будет его слабость. В такой коллегиальности есть глубоко опасное начало – угашения личной ответственности. Если он способен, но еще слаб, ему нужен, стало быть, руководитель: под его рукой он подучится, завтра мы его назначим заведующим на маленький завод. Таким путем он будет идти вперед. А в случайной коллегии, где сила и слабость каждого неясны, чувство ответственности неизбежно угашается.

Наша резолюция говорит о систематическом приближении к единоначалию, разумеется не одним росчерком пера. На пути возможны различные варианты и комбинации. Где рабочий может справиться один, поставим его руководителем завода, дадим ему помощника-спеца. Где спец хорош, поставим его начальником и дадим ему помощника, двух или трех, из рабочих. Это единственно серьезное отношение к делу, и только таким путем мы подойдем к правильной организации производства.

VII. Главполитпуть

Товарищи, еще один – последний принципиальный вопрос, который возбуждает толки и разноречия и который должен быть разрешен на этом съезде ясно и недвусмысленно, если вы хотите, чтобы в разрешении хозяйственной задачи первой очереди, именно в деле транспорта, мы сделали серьезный шаг вперед. Я говорю о Главполитпути. Некоторые товарищи, затрогивавшие этот вопрос мимоходом, указывали, что они почти все принимают из тезисов и политики ЦК. Но они не могут и не хотят принять Главполитпуть, при чем одни говорят, что это есть удар по профессиональному союзу, другие утверждают, что это есть разрушение партийной организации. Вы знаете, что харьковская губернская конференция вынесла по этому поводу резолюцию, где сказано, что Главполитпуть есть отрицание всякой коммунистической, всякой партийной дисциплины. Товарищи, это вопрос чрезвычайной остроты и огромной практической важности. Его нужно уметь поставить, для того чтобы дать на него правильное разрешение, от которого зависит, сделаем ли мы шаг вперед в области транспорта или нет. Разумеется, совершенно очевидно для каждого из нас, что не может быть и речи о замене профсоюза, а тем более партийной организации, политотделами, создаваемыми ЦК. Выбранный на съезде ЦК не может считать, что история завершила свою задачу после того как его выбрали, и он не может из себя создавать политотделы, при помощи которых будет управлять всей страной в экономическом и во всех других отношениях. Разумеется, это была бы абсурдная идея. Но вопрос стоит вовсе не так. Профсоюзы не одинаковы, не однородны: задачи, которые перед ними стоят, отличаются неодинаковой остротой и очередностью. Если бы мы сказали, что все профсоюзы необходимо заменить политотделами, это означало бы практически, что мы ставим крест на массовых организациях рабочего класса. Об этом, конечно, не может быть и речи.