Конгломерат - Поль-Лу Сулицер

Грегуар был поглощен рассматриванием фотографий, когда в дверь постучали. Он отступил на шаг и крикнул: «Войдите!» Это мажордом принес почту. На одном из конвертов стояла печать «Bank of America». Грегуар дождался, когда слуга уйдет, бросив перед этим взгляд на письма. Он понял, что ему еще многое предстоит узнать о группе «Verdi» и ее основателе.

30

Дон Мельчиорре появился в замке к полудню. Он был в веселом расположении духа и насвистывал мелодию, в которой Грегуар, разбирайся он в творчестве Верди, узнал бы арию из увертюры к «Набукко».

— Вы сделали все, что хотели? — спросил патрон.

— Да, почти. Я договорился со своим шефом и еду с вами в Андорру.

— Очень хорошо. Вы предупредили Орнеллу?

— Нет, я ее не видел. Я провел здесь все утро. Мне осталось позвонить отцу, но я могу сделать это только во время обеда.

Дон Мельчиорре посмотрел на часы.

— В таком случае идемте со мной. Я хочу вам кое-что показать, пока у нас есть время.

Заинтригованный, Грегуар последовал за доном Мельчиорре в вестибюль.

— Это недалеко от дома, — сообщил ему итальянец. — Небольшая прогулка, полезная для здоровья.

На улице сияло солнце. Они пошли по дороге, идущей от южного крыла замка.

— Я покажу вам мой рай. Вы подумаете, что очутились на берегу Средиземного моря, — сообщил он с таким видом, будто доверял большой секрет.

Его «секретом» был сад с чудесными растениями, привезенными из разных уголков мира и создающими настоящую средиземноморскую атмосферу, несмотря на то что некоторые деревья были из Чили, Южной Африки и Тасмании.

Дон Мельчиорре, взяв на себя роль садовника, мог сказать пару слов о каждом дереве и каждом цветке, рассказать легенду или даже сообщить научные сведения, демонстрируя свою компетентность в вопросах растениеводства.

Они шли мимо драцен с яркими листьями, мимо тисовых деревьев, из которых когда-то делали луки для английских солдат. Здесь было и земляничное дерево, из которого делают флейты, и каменное дерево, которое является отличным материалом для корабельных снастей.

Их взору предстали алоэ, горький сок которого заживляет раны; имбирь с фарфоровыми цветками; ромашки; кактусы, которые, как объяснил хозяин чудесного сада, раньше были деревьями, а потом адаптировались к сухому климату, приняв шаровидную форму, чтобы удерживать воду, и превратив листья в колючки, чтобы не поддаваться палящему солнцу.

Грегуар подумал, что человек, настолько любящий природу и ее чудеса, должен быть скорее гуманистом, чем бизнесменом. В реальности же его мнение о доне Мельчиорре еще не сформировалось окончательно, поскольку поведение, слова и жесты итальянского магната говорили о его принадлежности то к лагерю власти ых и могущественных людей, то к лагерю поэтов и философов.

Через каждые тридцать метров была установлена система орошения для эффективной борьбы с засухой.

— На самом деле существуют различные ограничения по поливке, но ничто не помешает мне делать здесь то, что я хочу, — пророкотал дон Мельчиорре, словно оставить погибать растения, приехавшие из Огненной Земли или Австралии, было наивысшим преступлением.

Они продолжили свой путь по песчаным дорожкам, по краям которых, к удивлению Грегуара, росли довольно высокие пальмы, дающие отличную тень. Они находились где-то в километре от замка, когда дон Мельчиорре свернул на новую достаточно широкую асфальтированную дорогу.

— Мы пришли, — сказал он.

Они оказались перед элегантным двухэтажным зданием, напоминающим усадьбу. Рядом было припарковано несколько автомобилей.

Войдя в холл, Грегуар сразу же почувствовал сильный запах свежего молока, такой, что ему пришлось зажать нос.

— Вам нехорошо? — спросил дон Мельчиорре.

— Это сейчас пройдет, — ответил молодой человек ослабшим голосом.

— В таком случае наденьте вот это.

Он протянул Грегуару белый халат и шапочку, затем порылся в большой пластиковой коробке и: достал оттуда пару каучуковых сандалий.

Грегуар повиновался, думая о том, какова же цель этого визита.

— Отлично. Следуйте за мной, — бросил дон Мельчиорре. Они подошли к двустворчатой прозрачной двери. На одной из ее створок висело предупреждение: «Запрещено пользоваться фото- и видеокамерами, аудиозаписывающими устройствами и мобильными телефонами».

— Это из-за шпионажа, — извинился патрон. — С этими телефонами, которые могут фотографировать, всегда надо быть начеку.

Они прошли в огромное помещение, пол которого был покрыт белой плиткой. Люди в белых халатах и шапочках работали перед огромными чанами, оборудованными манометрами и другими приборами.

— Вот здесь кипит молоко! — произнес дон Мельчиорре. — Я познакомлю вас с доктором Агостини. Только он понимает, что тут происходит!

Машины работали довольно тихо, с легким урчанием, словно медленно едущая по сельской дороге малолитражка.

Доктор Агостини оказался мужчиной лет пятидесяти со строгим лицом и очками в черепаховой оправе. Он больше походил на предводителя антитеррористической организации, чем на сумасшедшего ученого, изучающего молочное производство. Он занимался секретной разработкой революционного продукта, которым дон Мельчиорре чрезвычайно гордился.

— Принцип довольно прост, — произнес Агостини, пожимая руку Грегуару.

Внезапно улыбка озарила суровое лицо исследователя, ставшего шефом лаборатории благодаря доверию, с которым относился к нему дон Мельчиорре. Они подошли к огромному табло с изображением множества различных кривых и надписями на латинском языке.

— Вот список молочных ферментов, находящихся в нашем распоряжении, — объяснил Агостини. — Все они присутствуют в молоке, но в малом количестве. Наша цель заключается в том, чтобы специальным способом сконцентрировать наиболее эффективные и полезные из них, наличие которых обеспечивает защиту кишечной флоры и повышает иммунитет. Таким образом мы сможем создать молоко, которое будет скорее лекарством, чем продуктом питания.

— Хорошо сказано, — произнес дон Мельчиорре, делая знак Агостини пройти к емкостям с новым продуктом. — На самом деле такая идея пришла в голову и с только нам. Японская фирма «Yakult» первой попыталась создать такое молоко на основе сои, но не смогла преодолеть барьер вкуса.

— Вкуса? — переспросил заинтригованный Грегуар.

— Да, они тоже разработали молочные ферменты. Но конечный продукт невозможно было пить. Мы провели подобную работу с коровьим молоком. Вначале вкус был не таким отвратительным, как у японцев, но все равно недостаточно приятным. Поэтому доктор Агостини решил немного увеличить количество сахара, убрав при этом фермент, достаточно нейтральный в плане иммунитета, но очень неприятный на вкус. Вот так мы разработали «VitaVerdi». Что скажете о том молоке, которое попробовали сегодня утром?

— Я не люблю молоко. Но ваш чудесный напиток мне понравился.

Все рассмеялись.

— Таким образом я планирую увеличить свою прибыль вдвое. Продавая бутылочки емкостью 250 миллилитров по цене полулитра обычного пастеризованного молока, я получаю настоящее белое золото! И не нужно забывать о потребителях: все хотят есть полезную пищу, пореже ходить к врачу, иметь низкий уровень холестерина и избегать стрессов. Я знаю, что им нужно. Даже, между нами говоря, если я и не уверен, что «VitaVerdi» станет чудо-продуктом, главное, чтобы в это поверила публика.

— Когда планируется его выход на рынок? — спросил Грегуар.

Дон Мельчиорре повернулся к Ашстинй.

— У нас все готово, — сказал тот.

— Отлично, — произнес патрон. — Рекламные кампании начнутся в ближайшее время по всей Италии и части Европы, если все пойдет хорошо. Бюджет — два миллиона евро. Это дорого, однако запуск нашего революционного продукта стоит этих денег. Чтобы быть до конца с вами откровенным, скажу, что жду разрешения от Национального института питания.

— НИП? — переспросил Грегуар, которому было известно это название.

— Это организация, известная во всей Европе. Если благоприятный эффект «VitaVerdi» будет научно доказан, они выдадут нам подтверждение, очень заметную печать, которую мы разместим на наших маленьких бутылочках.

— И на каком вы этапе? — поинтересовался Агостини.

— Мы уже довольно близки к цели, — ответил дон Мельчиорре.

Они попрощались с ученым и вышли в сад. Было около часа пополудни и солнце стояло в зените. Грегуар и дон Мельчиорре шли молча, вдыхая аромат магнолий и розового плюща.

Каждый был погружен в свои мысли. Грегуар никогда бы не подумал, что встретит подобную растительность в этой части Италии, которую считал дождливой и сырой даже летом.

— Вам не кажется, что Андорра — это ничто по сравнению с вашими владениями? — спросил Грегуар.