Череп на флаге - Виктор Губарев

— И, наконец, — добавил он, — всем известно, что для совершения убийства нужны повод и орудие убийства. Ваши товарищи зарублены абордажной саблей. Скажите, где и у кого я мог взять саблю? Каждый из вас держит своё оружие при себе, а всё прочее хранится под замком…

— Постойте, капитан, — прервал пленника Билли Брэдли. — Вы натолкнули меня на одну мысль… Если убийца находится среди нас, на нем должны были остаться следы его преступления. Свежие следы!

Брэдли решительным жестом обнажил свою шпагу.

— Мой клинок чист, джентльмены! — возвестил он. — Чист и мой камзол. Теперь все вы покажите друг другу ваши сабли и ваши платья… Эй, вахтенные! Больше света!

Среди пиратов началось твориться что-то невообразимое. Понимая, что один из них убийца, и опасаясь непредсказуемых действий с его стороны, они поспешно повыхватывали свои кинжалы и сабли и, как безумные, вытаращили друг на друга глаза.

— Что это за пятно? — взвизгнул боцман Хэлси, ткнув острием сабли в плечо одного из молодых матросов. — Клянусь, твоя рубаха в крови!

— Врешь, собака! — ответил тот в испуге, отшатываясь от одноглазого. — Это вино, а не кровь!

— Нет! — разъярился боцман. — Нет, тысяча чертей! Это не вино! Это кровь! Кровь!

Взмахнув саблей, он бросился на матроса, но приятели последнего не дали того в обиду. Кто-то выставил вперед ногу, и боцман, споткнувшись, полетел на палубу.

— Смотрите! — заверещал Жак Фурбэн, подскакивая к одноглазому. — Да ведь эта свинья вся в крови! И сабля его в крови по самую рукоять!

Он попытался схватить Хэлси за шиворот, однако мало в том преуспел. Боцман сделал кувырок через голову — при его комплекции это казалось невероятным! — и устремился к борту.

— Держи его! — завопили тут все. — Держи, а то уйдет!

— Не уйдет! — мрачно процедил сквозь зубы Дик Тейлор.

Глянул пистолетный выстрел. Бен Хэлси схватился за ногу и, потеряв равновесие, повалился на ватервейс. На него, словно коршуны, налетели матросы и стали нещадно бить ногами и колоть кинжалами.

Капитанам стоило немалого труда утихомирить своих подчиненных. Когда же последний матрос был отброшен мощной рукой Тейлора в сторону, то, что прежде называлось Беном Хэлси, теперь представляло собой сплошное кровавое месиво.

— Воды! — приказал Брэдли.

Грег Адамс схватил деревянное ведро, валявшееся у фальшборта, наполнил его забортной водой и, повинуясь жесту капитана, выплеснул ее на бездыханное тело боцмана.

— Еще!

Минут через пять, оторвав ухо от груди Хэлси, юнга возвестил:

— Дышит…

— Отнесите его в парусную, — распорядился Дик Тейлор. — Если к утру он не отдаст концы, будем его судить.

К утру боцман не помер. Пол Янг, прибывший из крепости в сопровождении двух дипломированных хирургов, помогавших ему, обработал и перевязал раны Хэлси, затем, тщательно вымыв руки, сообщил капитану:

— Протянет день-два, не больше… Я оставлю вам одного из этих эскулапов[36], пусть делает боцману перевязки.

— Пол, скажи, он еще сможет ворочать языком? — спросил лекаря Брэдли.

— Сможет. А вот сможет ли говорить — не уверен.

— Хотелось бы задать ему один вопрос…

— Скорей всего, на вопросы он будет теперь отвечать не нам.

Капитан понимающе кивнул.

— Да, скверная вышла история… Как дела в форте?

— Порядок, — ответил лекарь.

— Его превосходительство не жалуется на неудобства?

— Вся время просит свидания с дочкой.

— Надо будет разрешить. Но чуть позже. Сначала отправим в последнее плавание мертвецов и выпьем за упокой их душ. — Брэдли поднялся с бочонка, на котором сидел. — Дик, где лучше провести похороны — на борту или на суше?

— Тащить трупы на берег — слишком много возни, — поморщился капитан «Причуды». — Отправим их к треске в подвал[37].

Так и решили сделать. Проводив лекаря к забортному трапу, Брэдли попросил его прислать на судно капеллана с молитвенником и позаботиться о том, чтобы в момент похорон траурный салют гремел со всех бастионов Форт-Джорджа.

— Сделаем, — пообещал Пол Янг, спускаясь в шлюпку.

Постепенно серый рассвет сменился яркими дневными красками, и поверхность бухты, плоская как пиастр, засверкала тысячами солнечных бликов. На церемонию погребения собрались практически все пираты, свободные от вахты. Гирлянды, украшавшие прежде снасти и рангоут бригантины, были сняты, носовая фигура, изображавшая женщину с распущенными волосами, выкрашена в черный цвет, а «Веселый Роджер» приспущен.

Трупы обмыли морской водой, одели в белые рубахи и синие бархатные панталоны, затем отнесли на нижнюю палубу и положили на две выдраенные доски, установленные между орудиями. Черные шелковые флаги служили им покрывалами. Через час явились два парусных мастера с парусиной, гардаманами, кривыми иглами и такелажными нитками. Сначала зашили юнгу, поместив в его ногах пушечное ядро. По старому обычаю последний стежок пришелся через нос, чтобы мертвец не смог ожить после похорон и не вернулся на корабль за душами оставшихся в живых. Гораздо больше хлопот доставил квартирмейстер, так как никто не знал, что делать с его отрубленной головой. В конце концов, прикрепили ее тремя стежками к телу, а затем пропустили еще один стежек через нос Вилкена.

Доски с привязанными к ним покойниками вынесли на верхнюю палубу и установили поперек фальшборта. Четверо дюжих парней придерживали их за концы, тогда как остальные пираты образовали полукруг, внутри которого замерли в скорбных позах капитан и чудаковатый капеллан из Форт-Джорджа.

Бросив на Брэдли вопросительный взгляд, Дик Тейлор негромко промолвил:

— Так что… будем отпевать? Кто начнет?

— Начни ты.

Капитан «Причуды» провел ладонью по взлохмаченной шевелюре. Он не был настроен на произнесение длинных речей и поэтому ухитрился ограничиться несколькими куцыми фразами.

— Ну, значит… это… пора отчаливать, ребята. Ваш табак уже выкурен. Так к чер… Так с Богом, в добрый путь. Аминь!

Капитан «Королевского охотника» тоже был немногословен.

— Вы выбрали для себя не самую лучшую дорогу в жизни… Просто вы захотели освободиться от оков, налагаемых на людей обществом. Вместе с тем вы отвергли защиту, которую король предоставляет своим подданным. Чтобы вкусить вольной жизни, вы стали пиратами. Но, выбрав свободу, вы нынче ночью дорого заплатили за нее. В этот час чувство… э… скорби переполняет каждого из здесь присутствующих, потому что вы уходите, а мы останемся и будем… хм… вспоминать о вас, как и о десятках других наших погибших товарищах, пока не сдохнет последняя сво… последний собрат из этой компании… Больше я ничего не скажу… Попутного вам ветра и семь футов под килем!