Падающий цветок (СИ) - Форс Элен

Ахмеду помогли перебраться на кровать, рана была обработана и перевязана. Он сидел, облокотившись на множество подушек. Не свойственная ему бледность выдавала, что ему больно.

Слабый Аль-Мактум заставлял моё сердце обливаться кровью. Я сглотнула, оставаясь в дверях.

- Интересный выдался день. – ровно говорит, рассматривая меня. – Подай, пожалуйста, сигареты. Они в кармане брюк.

Глава 17. 

Джанна.

У меня сводит скулы на лице от лицемерной улыбки, которую приходится выдавливать из себя, играя роль примерной жены. Джанна Аль-Мактум. Одно название. Я не чувствую положенных мне привилегий.

Улучаю момент и еще раз обвожу взглядом комнату, пытаясь найти Ахмеда. Его нет. Он не пришёл. И это видят все. Он не придал значение помолвке моей сестры. В очередной раз наплевал на долг и уважение. Что могло быть важнее?

Ахмеду в очередной раз плевать на меня, он не сдержит свое обещание. И ничего не будет у нас нормально. С этим уже пора смириться. Принять этот факт.

Джазия сильно нервничала и пряталась за отцом, стараясь ни с кем не разговаривать, а особенно с ее женихом – Абдулом. От этого она казалась ее прекраснее. Смущение подчеркивало ее чистоту.

Мужчина был взрослым, на тридцать лет старше ее. Но выглядел он неплохо для своих лет: среднего роста, карие глаза, очень сильный и сбитый. Типичный араб. Весьма приятным, даже симпатичным, но не выделялся из толпы. И, как по-моему, это к лучшему, потому что зеленые глаза не доводят до добра.

В зал вошёл Амир в идеальном костюме без галстука. Он, как всегда, был собран и не принужден. Увидев меня, он подмигнул и пошёл поздороваться с гостями. Я облегченно выдохнула. Он пришёл поддержать меня. Может быть я все-таки выбрала не того брата.

- Не переживай, Джазия. Амир не даст тебя в обиду. – появление Эмира повышало стоимость сделки, показывало, насколько правящая семья поддерживает нашу. Эту роль должен был сыграть Ахмед, если бы он пришёл. Его отсутствие заметили все.

Сестра бросает кроткий взгляд на мужчину, опускает глаза и краснеет. Поджимает губы и тянет меня в угол комнаты.

- Джанна, могу ли я отказаться от этого брака? Он мне совсем не понравится. Посмотри на него, он такой жесткий, разметил планы. Он так четко знает чего хочет и КАКУЮ жену хочет, но я ведь не такая… - сестра готова расплакаться, и я шикаю на неё и тащу прочь из комнаты. Она начинает меня раздражать. В нашей семье женщинам приходится жертвовать собой ради общих интересов.

- Джази! Милая! Мы уже обсуждали это. Ты просто неопытна в таких делах. Мужчины всегда на таких мероприятиях кажутся грозными. – пытаюсь привести ее в чувство. – Но дома они открываются с новой стороны.

- А ты опытная? – шикает в ответ она и выдергивает руку. – С твоим мужем у тебя так и не склеилось. Я не хочу быть женой богатого мудака, но при этом несчастной. Лучше пахать огород и пасти верблюдов, чем это все!

Ее дерзость немного выбивает меня из колеи. Я открываю рот, чтобы приструнить ее, но появление Амира прерывает наш разговор. При виде мужчины пугливая Джази пятится назад и выбегает, а я остаюсь раскрасневшаяся и злая.

- Где Ахмед? – без прелюдии спрашивает Амир.

- Не знаю. У него последние дни странные дела в летнем дворце. – бросаю я, прислоняясь к стене и рассматривая Амира. Он красив, молод. Почему он так и не женился?

- Чертов Ахмед, его ничто не изменит. – ругается он, осуждающе качая головой. – А этот Абдул мне не понравился. На сколько он старше малышки? Она же ребёнок совсем. Шарахается от него, как черт от ладана. Девчонка невинна, он разорвёт ее в первую брачную ночь.

По крайней мере у нее будет эта ночь.

- Отцу нужен этот брак, он укрепит наши позиции. Ваша семья тоже откажется в плюсе от этого. – сквозь зубы говорю ему. – Он не плох. Ей главное родить ребёнка.

Амир немного наклоняет голову и усмехается.

- Когда ты успела стать такой циничной, Джанна? Где та рыжеволосая девочка, у которой на все было свое мнение и она любила справедливость. – слова мужчины делают мне больно, он будто бьет меня наотмашь. – Ты продаёшь свою сестру, как кусок мяса на рынке. Надеюсь, ты просто устала и делаешь это не осознанно. Если же ты все понимаешь, но я сильно разочарован.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Виктория.

Ахмед медленно с дикой жадностью закуривает. Крылья его носа втягивают дым, впитывая запах сигареты. Он всегда курит так, будто в последний раз. Дико. Неистово. Будто занимается сексом. Это завораживает.

Костяшки на его руках сбиты, темно-красные корочки при сжатии кисти в кулак начинали кровоточить.

- Какого будущего ты желаешь своему сыну? – неожиданно спрашивает он тихо, рассматривая тлеющую сигарету в руках, пепел которой падает в горшок с цветком. Ахмеда точно нельзя назвать ценителем ботаники.

Казалось, что он спокоен, но мужчина всегда курил, когда ему хотелось успокоиться или собраться с мыслями.

- В смысле? - неуверенно спрашиваю его, продолжая стоять у кровати. Напрягаюсь всем телом. Не могу понять, к чему он клонит? Аль-Мактум хочет угрожать мне через сына?

Он хочет забрать его у меня после случая с Зейдом?

Меня охватывает паника. Мысли становятся совсем тягучими.

- Чего ты хочешь? Вечно скрывать ото всех Мустафу? – Ахмед оборачивается ко мне. Вздрагиваю под действием пронзительного взгляда. Кончики пальцев холодеют от страха. Сейчас вся моя жизнь в его руках. – Какой план? Ты будешь бежать от меня, прятать его. Как следствие: плохое образование, воспитание, мутное будущее. Ты этого хочешь для него?

Отрицательно качаю головой, не понимая куда он клонит. Но от его слов мне становится не по себе.

- Если ты хочешь для него светлого будущего, тебе придётся научиться доверять мне. Верить на слово и делать то, что я говорю. – он прожигает меня насквозь горящими глазами. Набираюсь смелости и сажусь на край кровати рядом с Аль-Мактумом, потому что ноги меня не удерживают. Немеют. Жду его окончательного слова. Вердикта.

- Я правильно понимаю… - облизываю пересохшие от волнения губы. – Что если я хочу быть с сыном, и чтобы у него все было хорошо, я должна быть тише воды и ниже травы, выполнять любое твоё слово?

Ахмед хищно склабится. Зелень в глазах становится практически чёрной.

- Ну почти. – хитро говорит он, закапывая сигарету в земле. – А тебе хочется снова в объятия к Зейду? Нравилось быть с ним?

- А должна хотеть к тебе? – с вызовом говорю ему. Я на пределе. Мои нервы не выдерживают напряжения и давления. – Просто сгорать от желания быть наложницей Великого Эмира. Быть запасным аэродромом в тени любимой супруги? Странно, что я не радуюсь такой очаровательной перспективе.

- Все это время хотела же. – его слова обжигают. Я даже непроизвольно оглядываю свое тело, пытаясь проверить, что на нет ожогов. – Я знаю правду, Малышка. Не было у тебя ничего с Зейдом, и быть не могло.

- Откуда такая уверенность? – поражаюсь размерам его эго.

- Нет химии между Вами. Я когда прикоснулся к тебе в шатре, сильно удивился – сколько в тебе истомы, желания. Недотраха. Прямо как у человека, у которого не было секса три года. – Ахмед подаётся вперёд и притягивает меня к себе, укладывая рядом с собой. Для раненого человека он слишком проворный. В качестве подтверждения своих слов, он еле касаясь моей кожи, проводит пальцем по телу, оставляя след из мурашек.– Ты хранила верность мне, даже не целовалась с ним… Я видела, как ты шарахнулась от Зейда, когда он хотел засунуть свой язык тебе в рот.

Он склоняется надо мной, как хищник над жертвой, внимательно рассматривая меня. Тушуюсь от такого пристального внимания. Ахмед жадно скользит по моему лицу, задерживаясь на губах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я ерзаю на месте, не понимая, что чувствую рядом с ним. В груди что-то неприятно щемит, сердце будто стискивает невидимая рука.

Мне хочется чтобы он прикоснулся, поцеловал. Хочется почувствовать вкус его любимой сигареты на губах. Меня тянет к Аль-Мактуму вопреки всего.