Созданы для любви - Моника Маккарти

Тот факт, что шотландцы не спешили вызволять предателя из английского плена, был вполне понятен, и Кеннет получал возможность доказать свою верность англичанам ценой предательства Брюса. Так по крайней мере все выглядело.

Лица бывших врагов стали более дружелюбными, и у Кеннета появилась уверенность в своих силах. Суровый Джон Фелтон удалился, оставив его в компании Генри Перси и дюжины других рыцарей, в число которых входил и сэр Адам Гордон. Сейчас Кеннет был даже рад видеть этого уже весьма постаревшего воина. Адам являлся дальним родственником Уильяма Гордона, и он всегда хорошо относился к Кеннету, – даже после того, как тот выступил против англичан (сам сэр Адам остался с ними).

– С восходом солнца мы уезжаем, – объявил Перси. – Нам потребуется время, чтобы добраться до Этрикского леса и до наступления темноты провезти обоз с продовольствием. Это точно, что шотландцы планируют напасть завтра ночью?

Хотя гарнизоны англичан на тот момент держали в своих руках большую часть приграничных шотландских укреплений – включая такие замки, как Эдинбург, Стерлинг, Босуэлл, Роксбург и Перт, – обеспечение замков провизией не всегда было простым делом. Отряды Роберта Брюса постоянно нападали на английские обозы с продуктами. И сейчас информация о готовившемся нападении шотландцев была слишком лакомым куском, чтобы не попытаться устроить ответную засаду. Тем более что у англичан был шанс перехватить один из «летучих» отрядов Брюса.

Едва ли Кеннет был удивлен тем, что Генри Перси решил лично вести английский отряд. Ведь захватить в плен шотландских воинов, о которых слагали легенды, – это считалось для любого англичанина делом чести. Конечно, и награда от короля была бы немалой, однако слава… Она, пожалуй, превратила бы простого рыцаря в одного из самых прославленных воинов в королевстве.

Кеннет утвердительно кивнул:

– Да, именно так. Люди Брюса любят нападать по ночам в безлюдных местах. Вот эта заброшенная дорога, что проходит через лес и сворачивает на Роксбург, – он показал на карте точку у реки Алн и городка Ашкерк, – очень подходит для такого нападения.

– Жалкие трусы, – с отвращением проговорил Перси.

– Согласен, – сказал Кеннет с деланной озабоченностью. – Они могут только отбивать телеги с продовольствием. А как насчет того, чтобы встретиться на поле боя с рыцарями Эдуарда?

Кеннет знал, что близилась война, и осознавал, что его «измена» не вызвала особых подозрений именно по этой причине. Но он знал и другое: Роберт Брюс был очень неглупым человеком и едва ли бы вышел против рыцарей Эдуарда, не будучи уверенным в своих силах.

– Надеюсь, ты не лжешь, – проговорил Перси, не сводя с Кеннета долгого оценивающего взгляда. – Иначе… Я бы тебе не позавидовал. Что ж, а сейчас я тороплюсь к Гавесто… Черт, к графу Корнуоллу. Да, у него могут быть к тебе вопросы. Особенно после того, как ты переметнулся на нашу сторону.

Кеннет почувствовал, что не может шевельнуться под пристальным взглядом Генри.

– Кажется, Фелтон немного перестарался, – добавил Перси. – Он должен был мне сразу же сообщить о твоем появлении.

Кеннет коротко кивнул, с достоинством принимая это извинение.

– Кто-то еще пришел с тобой?

– Несколько верных мне людей, – ответил Кеннет. – Я не осмелился взять их сюда, так что они ждут меня в лесу. К тому же я не был уверен, что нам окажут здесь подобающий прием.

– В сложившейся ситуации твои слова мне понятны, – сказал Перси, впервые улыбнувшись.

– Я пошлю за ними своих воинов, – предложил сэр Адам. – Пусть Сазерленд останется здесь, с нами.

В заложниках, под стражей!

Разумеется, ничего подобного ни Перси, ни сэр Адам не сказали. Однако Кеннет понял, что дело обстояло именно так, и не очень удивился. Слишком уж пристально смотрели на него воины.

В сопровождении «почетного» эскорта из двух рыцарей сэра Адама Кеннет прошел в Башню Констебля, где ему предложили горячую ванну. Волшебным образом нашлась и его лошадь вместе с притороченной к седлу сумкой. После ванны, надев рубашку, которую ему дали вместо сюрко, он проследовал за одним из сопровождающих в большой зал. У графа Корнуолла действительно были к нему вопросы.

Кеннета, не евшего почти сутки, в зале ждал неприятный сюрприз: оказалось, что столы уже успели убрать к стенкам – все было готово для бала. Ему досталось лишь несколько кусков сыра, которые он прихватил с подносов служанок, убиравших на столах.

Уже заиграли веселые мелодии, и нарядные гости замка собрались в центре зала. Кеннет осмотрелся. Казалось, почти все они смотрели в сторону возвышения, явно приготовленного для какой-то важной персоны.

Тут сэр Адам подошел к человеку, стоявшему на возвышении, и что-то проговорил. Кеннет прежде не встречал его – иначе бы наверняка запомнил это тонкое лицо с подбородком, утопавшим в мантии из горностая. Грудь незнакомца украшала массивная золотая цепь с огромным сапфиром. «Не иначе, фаворит короля, – подумал Кеннет. – А может быть, и сам король Эдуард». Но уже в следующее мгновение он понял, что это – граф Корнуолл.

Граф нахмурился, заметив Кеннета, выступившего из-за спины сэра Адама.

– А, Сазерленд… – проговорил он. – Я уже слышал, что вы решили перейти на нашу сторону.

– Так и есть, милорд, – ответил Кеннет.

Корнуолл буквально пронзил его взглядом. Конечно, Кеннет знал, какую ненависть вызвало у английских баронов появление этого выскочки при дворе. Теперь же он понимал: Пьер Гавестон – не тот человек, с которым можно вести себя вольно. Но где же вопросы? Кеннет был озадачен.

Словно прочитав его мысли, граф проговорил:

– После бала у нас будет обстоятельная беседа.

Кеннет понял, что разговор пока закончен, поскольку сэр Адам отошел от возвышения и больше не сопровождал его. Не прошло и минуты, как Кеннет почувствовал словно толчок в спину. Он обернулся и увидел знакомые ему золотистые волосы – только теперь они были уложены в красивую прическу, покачивавшуюся в обрамлении из тончайшего мерцающего шелка.

Кеннету показалось, что по телу его словно прокатилась горячая волна. Он всматривался в эту даму, сейчас стоявшую к нему спиной. Спина как спина – таких тысячи. Дама смеялась, и казалось, что она искренне радовалась чему-то. И она больше не походила на безликую монашку, на которую он бы, пожалуй, и не взглянул. У нее появилась приятная округлость бедер, хотя, на вкус Кеннета, она стала даже чуть полноватой.

Но это была именно она, и нечего себя обманывать. Неожиданно на талии дамы появилась чья-то рука, и Кеннет невольно поднял взгляд на ее партнера. На того, кто заставлял ее так весело смеяться.