Человек отовсюду - Александр Громов

Я не стал спрашивать его об этом. Прошлое всякого человека, даже отказывающегося считать себя частью человечества, его личное дело, и нечего посторонним совать туда любопытные носы.

– Я знаю, что ты был там, – сказал Вилли, – и знаю, что недолго. Твое счастье.

Он замолчал, а я подумал, что лучшего места, чтобы потерять веру в человечество, чем Саладина, не найти, хоть обойди все человеческие колонии в Галактике. Ну а я? Энергичный, но наивный мальчик, сунувшийся в драку за юношеские идеалы, на поверку оказавшуюся банальнейшей дракой за власть над планетой, я не потерял эту веру? Не понял разве, что люди делятся на дураков и подлецов с ничтожной и ничего не решающей примесью умных и порядочных? Понял, конечно. Веру в человечество я, может, и не утратил окончательно, но уважение к нему потерял. Чему не рад, между прочим. Глупые энтузиасты навязанных им идей куда счастливее!

– Ты знаешь, что такое вши? – спросил вдруг Вилли с неприятным смешком. – Не знаешь, конечно. Откуда тебе знать? Человек шагнул в Галактику – а на нем вши! – Он вновь коротко всхохотнул. – А ты видел людей, которые хуже вшей? Не одного, не двоих, а сразу толпы таких людей? Мечтал ты уничтожить их всех до единого и создать на их месте новое, счастливое человечество? Нет?

– Я не бог. – Что еще я мог ему ответить?

– Ты – нет, – сказал он. – И я нет. А ореолиты – боги. В сравнении с нами, конечно. Вот почему я им служу и намерен служить, пока жив.

– Не очень-то добры к людям эти твои боги…

– Зато и не злы. Но самое главное – они существуют. Они реальны. Они не желают людям зла – они просто стараются не замечать их. Они не делят мир с человечеством. Марция – это просто эпизод. В конечном счете, уничтожение «темпо» пойдет человечеству только на пользу.

– Это они тебе сказали?

– И я им верю, – кивнул Вилли. – Ты, конечно, не очень-то доверяешь словам. Правильно делаешь, и вообще это не право твое, а обязанность. Но ореолиты не врут, понимаешь? Никогда не врут. Могут утаить что-то, но врать не станут. Я давно работаю на Ореол. Я знаю.

Он явно верил в то, что говорил. Такой убежденности в его голосе я не мог припомнить.

– Пусть так, – сказал я. – Но что они хотят от меня? Я подхожу им? Чудесно. Считай, что я польщен. Ты только забыл об одной малости: спросить меня, подходят ли они мне.

– А разве нет?

– Ты еще скажи, что знаешь меня лучше, чем я сам, – фыркнул я.

– Так оно и есть. – Вилли даже не улыбнулся. – Знаю. Не знал бы – не стал бы ходатайствовать за тебя. Ты ведь не живешь по-настоящему – ты ищешь условия, при которых жизнь была бы тебе в радость. Тебе нужен мир, устраивающий тебя, интересная и нужная работа, большая цель в жизни, настоящие друзья и настоящие враги. Наверное, каждый второй человек мечтает о таком, но тебе хотя бы не лень искать это. Ты искал в человеческом мире – и, естественно, не нашел. Между прочим, и не найдешь. Погонишься за миражом, отдашь силы и годы этой погоне, а потом приглядишься как следует – опять не то, опять обманка. Я-то знаю. Хочешь верь, хочешь не верь, но я убежден: нет для тебя иного пути, кроме как в Ореол…

– Мусорщиком? – брюзгливо перебил я.

– Мусорщиком. Извини, но мы с тобой для большего не годимся. Можешь утешиться тем, что ты в этом не виноват. Так уж получилось.

Я мог бы еще побрюзжать, но смолчал. Вилли знал, чем поманить меня. Причастность к великому делу – что может быть лучше? Рывок вперед. Со Ждущими или без Ждущих – не так уж важно. Хотя лучше бы, конечно, без них… А как без них? Человек и дальше останется человеком, он по-прежнему будет добывать и накапливать знания, осваивать все новые и новые миры, расселяться по Галактике – и все равно останется лишь продвинутой обезьяной, себялюбивой, глуповатой, охочей до дешевых удовольствий, движимой инстинктами, а не разумом, и так далее, недостающее вписать. Практическая евгеника – кому она сейчас нужна? Были сектанты, да и тех выжили с Земли. Существуют биотехнологии, позволяющие радикально улучшить человеческий род, – а кем они востребованы? «Хотим остаться людьми», – твердят люди толпы, и поди-ка возрази. Они в своем праве. «Будь самим собой», – вторит пропаганда. Человеку – человечье. Навсегда. Потолок над головой. Люди привыкли к потолкам, без них им страшно. Нет, лучше уж двинемся вперед потихонечку, постепенно, доверимся естественной биологической эволюции, мы ведь лучше, чем наши далекие предки, а наши потомки станут лучше нас… Утешительный самообман.

– А если я откажусь, тогда что? – спросил я. – Сотрешь мне память?

– Не придется. – На этот раз Вилли улыбнулся. – Ты не откажешься.

– Ты уверен?

– Не дурак же ты. Впрочем, подумай. Еще есть время.

– Много?

– Много, не много, а есть.

– А куда мы летим? – поинтересовался я.

– На Хлябь. Там есть для нас работа.

– Заставь корабль сделать мне еще кофе, – попросил я. – И скажи бога ради: мы опять в этом… ином пространстве?

– Мы на внешнем уровне Ореола, – сказал Вилли. – Я ведь говорил уже. Всего в нем двенадцать уровней, но нам, мусорщикам, глубже внешнего нельзя.

– Почему? Рылом не вышли?

– Из соображений безопасности. Внешний уровень создан специально как буферный. В нем ореолиты не могут изменять по своему желанию законы природы.

Глава 3

Удар обухом по темечку – неприятная штука, даже если он чисто фигуральный. Я был ошеломлен и обжег пальцы, расплескав на них горячий кофе. Насчет изменения по желанию законов природы – это, по-моему, уж слишком для здравомыслящего человека. Вышибает из седла, из колеи, из чего хотите. Насколько я мог припомнить, даже боги основных конфессий избегали менять однажды установленные ими «правила игры». Наверное, опасались сами запутаться. А ореолитам это, выходит, нипочем?

Что ж, некоторые мыслители забытых большинством землян веков предрекали: быть человеку богом. Со временем. Когда научится кое-чему и отринет звериное свое прошлое, избавившись от большинства животных инстинктов. Ха-ха. Прошли столетия, и человек научился кое-чему, но что он отринул? От чего избавился?

Ну не предназначен человек для роли бога, и все тут! Не для того матушка-природа корежила обезьяну. Лестно, конечно, ощущать себя без пяти минут божеством, но я не падок на лесть. Я всего лишь человек, бывший провинциал, и я не стал на голову выше оттого, что сделался человеком отовсюду.

– Как они это делают? – спросил я.

– Ты имел в виду: изменяют законы природы? – уточнил Вилли.

– Ну да.

– Не спрашивай…

– Ты не знаешь?

– Если бы и знал, то не сумел бы объяснить. Ты бы просто не понял.

Понятно, подумал я. Знай свое место, мусорщик.