Один против всех - Б. Седов

Окружающие звали его, конечно, Беней и считали африканским евреем, чего хитрый Беня и не думал отрицать. Больше того, повзрослев, он зачастил в синагогу и даже начал изучать иврит. Отец, Акуна Матата, и мать, Соня, в конце концов прибились к какой-то колонии хиппи и отбыли с ней то ли в Индию, то ли в Непал, где и пропали окончательно и бесповоротно. Из той восточной экспедиции хиппи через несколько лет вернулось всего два или три человека, и о судьбе родителей Жоры и Бени говорили они разное, упоминались и Далай-Лама, и монастырь в Лхасе, и ритуальное сожжение на костре, чему братья не очень-то верили.

Паломники-хиппи вернулись законченными наркоманами и отделить фантазии от действительности не всегда могли. Пообщавшись с ними, чернокожие братья-«доллары», как их прозвала лиговская шпана, навсегда зареклись принимать наркотики и слово свое, надо сказать, сдержали.

Но другого своего зарока - «не разевать пасть на халяву» - Жора Вашингтон сдержать просто не мог.

Наверное, сыграла свою роль натура пацана, сызмальства таскавшего пирожки с лотков на Московском вокзале, может, еще что-то, связанное с генетикой и наследственностью, но пройти мимо легких денег и бесплатной поживы Жора не мог никогда. Халява его, в конце концов, и сгубила.

Когда Леха Кастет отправился в Америку спасать Береговского, заложников и весь мир, Черных призвал к себе Вашингтона и повелел отправляться вслед за Кастетом, войти к нему в доверие и при неудачном стечении обстоятельств - уничтожить. Неудачным предполагалось такое состояние дел, когда Кастета не уничтожил никто другой, а грядущая операция предоставляла для этого все возможности.

Уже само это задание Вашингтон посчитал халявой - желающих смерти Кастета было много, и то, что до него, Жоры Вашингтона, дойдет очередь, казалось почти невероятным. А уж когда в аэропорту Фульсбюттель к нему подошел человек, назвавший себя Бруно Вальтером и предложивший очень хорошие деньги за то, чтобы господин Костюков, он же - Леша Кастет, никогда больше не вернулся в Россию, тогда Жора Вашингтон решил, что ему выпал «Джек Пот».

Однако проклятая фортуна повернулась к нему спиной и прочими задними частями.

Кастет не только вернулся в Россию, но и продолжал портить всем нервы, в том числе и таинственному «Ворону» в лице герра Вальтера.

- Жорка! - из-за угла часовни выскочил Чистяков. - Хрен ли ты прячешься? Дело есть!

- Всегда готов! - Жора поднял руку в пионерском привете.

- Магнитофон нужен, срочно!

Вашингтон задумался.

- Из часовни взять можно. Кому сейчас эти хоралы нужны? А потом я съезжу, куплю.

- Точно, волоки! И с микрофоном!

- Да там встроенный, - уже в спину Чистякову ответил Жора и не спеша пошел в часовню.

«Нужно кокаинчику немного прихватить, - подумал он между делом, - скоро пацаны из соседнего фольварка придут».

Благодаря страсти своего шефа Вашингтон стал местным наркодилером. Лишние евро никогда не помешают, особенно если товар достается на халяву.

* * *

Черных был похож на себя обычного. Почти похож. Глаза блестели неживым блеском, румянец на впалых щеках вспыхивал яркой нарисованной краской и сразу же угасал, делая лицо еще более бледным и больным, руки беспрестанно шевелились на клетчатой ткани пледа, разглаживали невидимые складки и тут же судорожно собирали в комок…

- Ты прав, Петя, чертовски прав! - Черных попытался улыбнуться, но получилось это жалко и страшно, как оскал висельника. Он облизнул губы. - Принеси что-нибудь попить.

Чистяков оглянулся, кивнул Вашингтону.

- Там кто-то есть? - Черных приподнялся на локтях и тревожно посмотрел по сторонам.

- Жорка Вашингтон, сейчас пить принесет.

- Ты его отправь, не надо, чтобы он слышал. Никто не надо… - Черных замолчал, подумал. - Неправильно я сказал, но ты понимаешь? Только ты и я, и - все! Я и тебе не хотел говорить до поры до времени, да, видишь, прихворнул, а дело стоять не может. Сейчас я тебе все расскажу, и буду болеть спокойно, а поправлюсь, уж сам примусь за дело и тогда - держись, Россия!.. Где Жорка-то, пить хочется - сил нет!

- Здесь я, здесь! - на лужайке показался Жора Вашингтон с огромной сумкой-термосом на плече. - Все приволок, что в доме было - и пиво, и шампанское, и соки разные, пей - не хочу! А то, может, пожрать чего приготовить? Ты скажи - я быстро!

- Спасибо, Жора, спасибо. Не обижу, верный ты мой, дай только на ноги встать… А кушать я не хочу, может быть, позже.

- Так я пойду тогда, мне в машине покопаться надо, зажигание барахлит.

- Иди, конечно, иди…

Стоял, сволочь, в кустах, все слышал, подумал Чистяков, и сейчас где-нибудь спрячется. Да и черт с ним, он в моем деле не помеха.

Чистяков представил себе негра Вашингтона, которому Президент Страны торжественно передает свою власть, и хмыкнул.

- Ты чего? Идет кто? - всполошился Черных.

- Нет, нет, все в порядке! Пей, да перейдем к делу, время идет.

- Ты прав, чертовски прав! - повторил Черных, откинулся на подушку и закрыл глаза. - Ты хорошо знаешь Швейцарию, Петя? Хотя нет, ты не можешь ее знать, бывал там раза два или три, приезжал ко мне в санаторий. А я там жил, с милой Сарой всю страну объездил. Горы - какое чудо! Швейцарские Альпы - они особые. Я бывал в Итальянских Альпах, даже здесь, в Германии - это не то, далеко не то! В Швейцарских Альпах даже воздух другой… Горный воздух - он колючий, острый, даже мороза нет, а колет, дерет лицо, горло, ноздри… В Швейцарии - не так, воздуха нет, его не чувствуешь, мягкий, густой, как молоко, но ты его не чувствуешь, как будто, минуя легкие, он попадает прямо в кровь и ударяет в голову, как вино. Ты пил швейцарское вино, Чистяков?

Петька покачал головой, он держал на коленях большой, неудобный магнитофон и с нетерпением ждал, когда же шеф поделится планом, как он хочет совершить подмену действующего Президента его двойником, которого пока скрывают на штаб-квартире партии «Русский путь». Палец, лежащий на кнопке «Запись», затек, хотелось размять руки, встать, пройтись, но Чистяков боялся пропустить хоть слово и поэтому сидел в напряженной позе и ждал, ждал, ждал…

- Наш Президент тоже любит горный воздух, лучший в мире воздух Швейцарских Альп. Мало кто знает, что каждый год, в декабре, он приезжает в Швейцарию и неделю живет здесь, в горах, катается на лыжах, пьет швейцарское вино, может быть, любит швейцарских женщин, добротных, как местные коровы мясомолочных пород… Если б ты знал, как мне не хватает докторши Сары! Петька, ты можешь ее вызвонить?

- Уже, - ответил Чистяков, осторожно меняя позу - магнитофон должен лежать прямо, а микрофоны направлены на Черных. - Приедет твоя Сара, сегодня вечером или завтра утром, я сказал ей, что ты болеешь, и она пообещала приехать как можно скорее…

- Умница, - тихо сказал Черных. - На чем я остановился?

- На Президенте.

- Каждый год, во второй половине декабря, он приезжает в Швейцарию. Об этом визите не сообщает пресса, это частный визит частного человека, волею судьбы оказавшегося на вершине государственной власти. Самолет Президента принимают на военном аэродроме и сразу же загоняют в ангар. Название военной базы я не помню, но там, - он махнул в сторону часовни, - в исповедальне, в тетрадях найдешь все, что с этим связано. Я собрал данные за последние шесть лет, не удивляйся, любовь к Швейцарии у Президента давняя, я думаю, еще со времен его службы в Германии… Каждый год он отдыхает в другом месте, так что тут предстоит еще поработать, но всякий раз это небольшой пансионат высоко в горах, в таких останавливаются обычно горнолыжники высокого класса, а не обычные туристы, раз в год встающие на лыжи. Для туриста важен уровень обслуживания, местный колорит и короткая неопасная трасса, где можно безболезненно упасть и, поднявшись, отправиться в кабачок с вином, девушками и тирольскими песнями. Я был в двух пансионатах вскоре после того, как оттуда уехал Президент. Сервис там минимальный, кухня домашняя, но люди поднимаются высоко в горы не для того, чтобы спать, есть и пить, и я понимаю Президента - неделя высоко в горах заменяет месячный отдых где-нибудь на Канарах… Значит, первая наша задача - установить место, где будет отдыхать Президент в этом году. Я думаю, это можно сделать только после его прибытия в страну. Поэтому на проведение всей операции у нас будет только неделя, и к началу декабря все фигуранты должны быть в полной боевой готовности… Ты записываешь, Петя? - Черных только теперь заметил магнитофон.

- Да, масла-то в голове нет, а машина не подведет.

- Правильно, я, видишь, не думал, что меня так скрутит… Но - ничего, еще пару дней, встану на ноги, а если Сара приедет…

Чистяков уже начал жалеть, что нашел эту докторшу и уговорил ее приехать к Черных. Здоровый местоблюститель ему был совершенно не нужен. Уже не нужен.

- Принеси немножко! - голос Черных стал капризным, как у ребенка, лицо исказила плачущая гримаса. - Принеси, а то больше ничего не скажу!