Кореллианская трилогия-2: Смертельная схватка - Роджер Аллен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эбрихим изумленно лосмотрел на тетку.
— Смею тебя заверить, если ты хочешь использовать Анакина, то тебе придется иметь дело со всеми троими. В последнее время старшие дети весьма серьезно относятся к своим обязанностям по отношению к младшему брату. Кроме того, у меня сложилось такое впечатление, что только они могут заставить Анакина что-то сделать.
— Понимаю. Я должна сказать, что ничего удивительного в этом не вижу. Но как бы то ни было, я намерена отвезти детей на место раскопок на Дролле и попросить Анакина выяснить, нет ли и здесь такой же камеры. Разумеется, придется пойти на определенный риск. Как ты полагаешь, захотят дети помочь нам?
— Скорее всего, да. Дело в том, что человеческие дети весьма бесшабашны. Но дело не в этом. Этично ли будет обращаться к детям с просьбой принять участие в рискованном предприятии? Ведь они слишком молоды, чтобы судить о степени опасности, поэтому мы не вправе требовать от них согласия.
Герцогиня Марча посмотрела на список координат звезд, составленный Анакином.. Список звезд, написанный четким детским почерком. Звезд, вокруг которых вращаются планеты, населенные людьми. Людьми, которых чья-то злая воля обрекла на гибель.
— Мне и самой не очень-то приятно вовлекать в свои дела детей, — произнесла она. — Но иного выхода я не вижу.
Расположившись в кресле пилота космического корабля, Тендра Ризант неотрывно следила за показаниями дисплеев на приборной доске. Край гравитационного поля близок, очень близок, а она еще не решила, что будет делать. Хотя слово «близко» — весьма относительно. Она приблизительно у границы поля, но информация о Кореллианском поле, которую ей удалось купить, чрезвычайно неопределенна. Возможно, до него рукой подать, а возможно, до поля еще добрый миллиард километров. По идее ничто не мешает ей выйти из гиперпространства по своей воле хоть сию же минуту и двигаться к Кореллиане в нормальном пространстве. Ну а если до нее действительно миллиард километров? Тогда придется тащиться еще лишнюю неделю, а то и полторы. Пробыв на борту своего «Гостя», Тендра поняла, что не станет продлевать это «удовольствие» ни на одни сутки, если только у нее появится такая возможность.
Полетим в гиперпространстве сколько можно, а уж гравитационное поле само позаботится о том, чтобы швырнуть ее в нормальное пространство.
Буммм!
«Благородный Гость» затрясся всем корпусом от удара, полученного им от резкого перехода из гипер— в реальное пространство. В иллюминаторах засверкали зигзаги огней, заревели сирены всех аварийных систем. Еще совсем новичок в деле освоения космоса, Тендра было растерялась, увидев, что все огни в корабле погасли, а сам корабль вращается, как веретено легендарной пряхи, сидящей в потемках. Но усилием воли она взяла себя в руки и потянулась к ручному выключателю гиперпривода.
Едва гипердвигатель перестал работать, как половина сирен перестала завывать: привод уже не пытался удержать корабль в гиперпространстве. Если ей повезло, то гипердвигатель не успел сгореть. Правда, теперь это уже не имеет особенно большого значения. Она вырубила остальные системы аварийной сигнализации и стала набирать высоту, чтобы замедлить падение аппарата. Конечно, спешить пока некуда, просто очень уж неприятно, когда видишь, как перед иллюминаторами вся Вселенная летит куда-то вверх тормашками.
Кроме того, надо выровнять корабль, чтобы увидеть, куда же она направляется.
Вон она. Там, вдали. Еще и диска не различить. Самая близкая, самая яркая звезда. Это Корелла, солнце Кореллианы.
До этой планеты надо еще пилить и пилить. Но она на пути к ней. На пути, большая часть которого осталась далеко позади.
Глава двенадцатая
В ОСНОВАНИИ АЙСБЕРГА
Хэн потерял счет времени. Вместе с Дракмус они ползли с черепашьей скоростью по бесконечным подземным туннелям, освещенным багряно-красными лампами. Хотя в туннелях было сухо, сами они содержались в образцовом порядке, но что-то подсказывало Хэну Соло, что они существуют давным-давно, испокон веков. А почему бы и нет? Ведь селониане живут на Кореллиане — вернее сказать, в Кореллиане — уже тысячи лет. А туннель, раз уж его выкопали, никуда не спрячешь. Наверное, лишь в районе кореллианской столицы протяженность таких туннелей составляет не одну тысячу километров.
Лучше бы этих туннелей было поменьше да высота их была бы побольше, думалось Хэну. Иногда, как бы идя навстречу его пожеланиям, туннель становился просторнее. Ширина его могла быть такой, что двое селониан могли разминуться без труда. Но случалось и так, что они попадали в просторную подземную пещеру искусственного происхождения, достигавшую в поперечнике несколько сотен метров, залитую тем же зловещим красноватым светом. Хэна такая встреча вполне устраивала. Особенно когда и высота ее была достаточной для того, чтобы встать во весь рост. Правда, теперь и выпрямиться-то он уже не мог. Бесконечные часы, проведенные на четвереньках в тесных туннелях, привели к тому, что он ссутулился, спина ныла, колени были покрыты ссадинами и синяками, так что разогнуться стоило ему большого труда. И все равно, несмотря на то что он с трудом переставлял ноги, а спину пронзала острая боль, Хэн предпочитал передвигаться на своих двоих, а не ползти на карачках по низким туннелям.
Свидетелями его мучений были многие. В любом достаточно просторном помещении собиралось огромное количество селониан. Дюжины, сотни их работали с какими-то незнакомыми Хэну механизмами, что-то носили туда и сюда, говорили, кричали, спорили, общаясь между собой как на знакомом Хэну селонианском наречии, так и на языке, состоявшем из свистков и гудков, с которым он впервые познакомился в туннеле. Впору удивляться тому, сколь нетипичны типичные селониане.
Где бы Хэн ни появлялся, все глядели на него, словно на какое-то привидение, появившееся из верхнего мира. В тех помещениях, где скапливалось много селониан, последние старались держаться подальше от него — не то из страха, не то движимые отвращением или уважением. А может быть, потому что так им было приказано — почем знать! Раз или два какой-то селонианин, спешивший по делу, толкнул его.
Хэн не обращал на все это особенного внимания. Это придавало ему ощущение реальности происходящего. Он по существу не возражал против того, что отовсюду на него глазеют, как на диковинку. Пусть себе глазеют на здоровье. Ведь Хэн был прирожденным туристом. Несмотря на то что он устал и все у него болело, он и сам смотрел во все глаза на происходящее, прекрасно понимая, что ему представился редкий случай оказаться здесь, в подземных лабиринтах.
Ему даже довелось взглянуть краешком глаза на другие касты — самок и самцов-производителей. Во всяком случае, он так решил. В одном большом помещении, мимо которого проходил, он увидел четверых или пятерых селониан и селонианок, которые были более упитанными и рослыми, чем все остальные, суетившиеся вокруг них. Но несмотря на внимание, которое они оказывали более упитанным сородичам, в их поведении не было ничего подобострастного. Один из прислужников принес большую миску еды производителям. Без всяких церемоний, по-деловому. Церемония эта походила скорее на кормежку фермером скота, а не на прислуживание привилегированным особам.
Он заметил, что в туннелях стоит едва заметный специфический запах. Это был запах многих селониан, собравшихся вместе. Запах этот даже как-то успокаивал.
Хэну прежде и в голову не приходило, что селонианские туннели имеют такую протяженность. Став подростком, он узнал, что селонианам нравится находиться под землей, но ему казалось, что это относится лишь к их прошлому, чему-то такому, что происходило в незапамятные времена. Современные, цивилизованные селониане, полагал он, больше не живут в подземных туннелях. А живут в приличных, обычных домах и квартирах — живут так же, как и люди, в нормальных условиях.
Лишь теперь Хэн догадался, что селониане, которых он видел в городах, это вершина айсберга — индивиды, специально обученные общению с чужаками. Ему стало понятно, что те селониане служили, так сказать, для украшения витрин, чтобы расположить к себе людей, которые не должны смотреть на селониан как на непонятные, глубоко чуждые им существа. Хэн смутно догадывался, что привычка жить логовищами, септами в подземных убежищах по-прежнему свойственна им, хотя они как бы пережитки далекого прошлого, которые не имеют особого значения для современного селонианина. Теперь только Хэн сообразил, что именно современный образ жизни не имеет особого значения для этих созданий.
Он наблюдал вещи, о существовании которых прежде и не догадывался, но которые тем не менее всегда были частью того мира, который он называл своей родиной. До чего же он был слеп, как и все люди, обитающие на Кореллиане, к подлинной природе селонианской культуры. А что же можно сказать о Дролле? Неужели обитатели этой планеты тоже прячут свои тайны и так же глубоко?