Человек в высоком замке - Филип Дик

«Односторонние», – подумала Джулиана, вскрывая конвертик с синеватой полосочкой стали. Из душа шла вода. Джулиана шагнула под нее – и спохватилась: «Господи Боже, я в одежде! Все пропало!»

Платье прилипло к телу. Волосы намокли.

Насмерть перепуганная, она отшатнулась и едва не упала. По чулкам бежали струйки воды. Она заплакала.

Когда вошел Джо, она стояла совершенно голая, опираясь одной рукой на раковину умывальника. Лицо у нее было измученное.

– Господи Иисусе! – захныкала она. – Что теперь делать? Пропал костюм. Он из шерсти. – Она показала себе под ноги. Там мокрой грудой лежала одежда.

Очень спокойно, но с перекошенным лицом, Джо произнес:

– Не расстраивайся, костюм тебе все равно не понадобится.

Он вытер ее белым мохнатым полотенцем и отвел в теплую, устланную ковром гостиную.

– Надень белье и что-нибудь сверху. Я позвоню парикмахерше, попрошу подняться. Она не откажет, здесь есть все необходимое.

– Ты предлагал какие-то таблетки, – сказала Джулиана, когда он договорился с парикмахером.

– Забыл. Сейчас позвоню в аптечный киоск. Впрочем, погоди, у меня у самого кое-что найдется. Нембутал или еще какая-то чертовщина. – Джо схватил саквояж и стал в нем рыться.

Когда он протянул Джулиане две желтые капсулы, та спросила:

– Я от них не сдохну?

– Что?! – У него дернулась щека.

«Пусть сгниет мое чрево, – подумала она, – усохнет лоно».

– Не бойся. Это порошки фирмы «А.Г. Хемикален», их глотает весь Рейх. Я сам иногда их пью от бессонницы. Сейчас принесу стакан воды. – Джо бегом бросился в ванную.

«Лезвие, – подумала она. – Я проглотила его, и оно навеки останется разрезать мои чресла… Кара. Замужем за евреем и снюхалась с гестаповцем-террористом. – Она чувствовала, как по щекам ручьями бегут слезы. – За все мои грехи – погибель».

– Пошли, – сказала она, поднимаясь на ноги. – В парикмахерскую.

– Ты не одета!

Джо усадил ее и попытался натянуть на нее трусики, но безуспешно.

– Нужно сделать что-нибудь с твоими волосами, – простонал он. – Где эта Hure,[64] эта женщина?!

Медленно, с трудом выговаривая слова, Джулиана произнесла:

– Как веревочке ни виться, а кончик все равно… Прячься не прячься, а от Бога не уйдешь. Все под ним ходим, все мы у него на крючке…

«Больно… Это все капсулы. Разъедают меня. Наверное, в них была серная кислота. Встретились в животе и образовали дьявольскую смесь, чтобы мучить меня веки вечные».

Джо не сводил с нее глаз. Он был белее мела.

«Читает мои мысли, – решила Джулиана. – У него есть машинка для чтения мыслей. Только не знаю, где она спрятана».

– Ну и порошки, – сказала она. – Голова от них кругом.

– Но ты их не проглотила!

Он ткнул пальцем ей в кулак. Разжав ладонь, Джулиана увидела капсулы.

– У тебя нервный припадок. – Джо вдруг стал тяжелым, медлительным. – Ты больна! Мы не сможем ехать! Нужен врач.

– Не надо врача, – пролепетала Джулиана. – Все пройдет.

Она попыталась улыбнуться. Чтобы узнать, удалось это или нет, вгляделась в его лицо. «Как он смотрит… Это, наверно, излучение его мозга превращает мои мысли в кашу…»

– Я не могу взять тебя к Абендсену, – произнес он. – Сегодня ничего не выйдет. Отложим на завтра. Может, тебе полегчает. Завтра попробуем. Надо.

– Можно, я еще разок схожу в ванную?

Он рассеянно кивнул, думая о своем. Оказавшись в ванной, Джулиана достала из тумбочки еще одно лезвие, спрятала в ладони и вышла.

– До свидания, – сказала она.

Когда она отворяла дверь в коридор, Джо с криком подскочил и схватил ее за плечо.

Вжик.

– Какой ужас! – изумилась Джулиана. – Вы способны на насилие! Мне следовало это знать.

«Держитесь теперь, ночные грабители и бродяги! Я любому дам отпор! Кстати, а куда девался этот? Схватился за шею и пустился в пляс!»

– Не стой у меня на пути, если не хочешь получить взбучку, – сказала она. – Не смотри, что я женщина. – Подняв руку с лезвием, она другой рукой отворила дверь. Джо сидел на полу, обеими руками держась за горло.

– Прощай. – Джулиана хлопнула дверью и оказалась в коридоре.

Навстречу, опустив голову и что-то напевая, катила тележку женщина в белом халате. Поравнявшись с Джулианой, она подняла голову, чтобы взглянуть на номер двери. Глаза ее выпучились, а челюсть отвисла.

– Ох ты, миленькая моя! – затараторила она. – Ну и набралась же ты! Не парикмахер тебе нужен, а… Ступай-ка в номер и натяни на себя что-нибудь, пока тебя не выставили из гостиницы. Господи Боже! Пусть дружок приведет тебя в чувство, а я пока спущусь вниз и скажу, чтобы тебе принесли горячего кофе. Ну-ка, не стой здесь, заходи! – Она затолкала Джулиану обратно в номер. Послышалось удаляющееся шуршание колес тележки.

«Парикмахерша», – догадалась Джулиана. Опустив глаза, она поняла, почему женщина приняла ее за пьяную – Джулиана стояла в чем мать родила.

– Джо, меня не выпускают, – пожаловалась она. Затем нашла свой чемодан и вытряхнула одежду. Нижнее белье, блузка, юбка… туфли на низком каблуке.

– Приведем себя в порядок, – пробормотала она. Отыскала расческу, расчесала волосы, встала и пошла искать зеркало. – Так лучше? – Она нашла зеркало на дверце стенного шкафа, оглядела себя со всех сторон, даже встала на цыпочки. – У меня в голове такая неразбериха! – сообщила она, оглянувшись. – Почти не соображаю, что делаю. Ты, наверное, меня чем-то опоил. Не лекарством, а отравой.

– Слушай, – прохрипел Джо. Он все еще сидел на полу, держась за горло. – Ну и дрянь же ты! Перерезала мне аорту на шее.

Джулиана захихикала, прижав ладонь к губам.

– Господи, какой же ты чудак. Все перепутал. Аорта на груди. Ты имеешь в виду сонную артерию.

– Если я встану, то за две минуты истеку кровью. Ты это знаешь. Мне нужен врач или «скорая помощь». Понимаешь? Позвони или приведи кого-нибудь.

Поразмыслив, она кивнула:

– Попробую.

– Вот и хорошо. Скажи им… приведи кого-нибудь… спаси меня… – бормотал он.

– Иди сам.

– У меня кровь хлещет.

Кровь и в самом деле просачивалась между пальцами и стекала по запястьям. На полу образовалась лужа.

– Я не могу идти! Я подожду здесь.

Джулиана надела шубку, застегнула кожаную сумочку, взяла чемодан и большую коробку с итальянским платьем и направилась к выходу. Отворяя дверь, она обернулась и сказала:

– Может, я скажу администратору. Внизу.

– Угу, – промычал он.

– Так и быть, скажу. Не ищи меня в Каньон-Сити, я туда не вернусь. Да и незачем мне туда возвращаться. Я ведь взяла твои деньги. Все не так уж и плохо. Прощай. Извини. – Она хлопнула дверью и со всех ног бросилась по коридору.

В лифте ей помогли пожилой бизнесмен и его жена. Они взяли у Джулианы свертки, а внизу, в вестибюле, позвали коридорного.

Носильщик вынес ее вещи на улицу и объяснил, как получить машину из гаража. Через несколько минут она стояла возле своего «студебеккера».

Служащий развернул машину, Джулиана вытащила из кошелька мелочь, расплатилась, уселась за руль и по залитому желтым светом пандусу выехала на улицу, в царство фонарей, автомобилей и неоновых вывесок.

Швейцар в ливрее собственноручно уложил ее вещи в багажник и улыбнулся столь лучезарно, что Джулиана не удержалась и дала ему огромные чаевые.

К немалому ее удивлению, никто не попытался преградить ей путь. «Должно быть, верят, что Джо уплатит, – решила она. – А может, уплатил вперед».

Затормозив у светофора, она вспомнила, что не сказала администратору о Джо. «Так и прождет до конца света, – подумала она. – А может, дотянет до завтра, когда придет горничная с уборкой. Вернуться, что ли? Или позвонить? Пожалуй, надо остановиться у ближайшей телефонной кабины. Как все глупо, – размышляла она, отыскивая взглядом место для стоянки. – Кто бы мог подумать? Еще час назад мы бродили по магазинам, входили в гостиницу. Мы уже почти оделись, собрались в ресторан, а то и в ночной клуб. – Джулиана вдруг почувствовала, как по щекам текут слезы и капают на блузку. – Как жаль, что я не посоветовалась с Оракулом, он бы меня предостерег, объяснил, как быть. И почему я о нем забыла? Сколько раз могла к нему обратиться – и в пути, и даже перед отъездом».

Она невольно застонала: звук этот, тихое поскуливание, впервые в жизни вырвавшийся из груди, испугал Джулиану. Но, даже стиснув зубы, она не смогла его подавить.

Она притормозила у обочины, но осталась сидеть в машине, дрожа и сжимая кулаки в карманах шубки. Двигатель тихонько урчал. «Боже, – всхлипнула она. – Какая я дура! Но все-таки надо понять, что происходит».

Джулиана выбралась из машины, достала из багажника чемодан и затащила его на заднее сиденье. Порывшись в тряпках, извлекла два черных тома Оракула. В тусклом свете витрины универмага она стала подбрасывать три скалистогорских десятицентовика. «Что мне делать? – спросила. – Пожалуйста, скажи, что мне делать?»