Мир-Цирк (Цирк - 3) - Барри Лонгиер

- Дерки, что ты бормочешь? - Растр хлебнул из кувшина и стукнул им по столу. Дерки пожал плечами:

- Так, размышлял. Бдение у постели умирающего - не новый сюжет.

- Слишком уныло. Мне нравятся истории с действием, пышностью и хорошенькими девчонками. - Растр рыгнул.

- Не рановато ли ты начал хлестать заболонное вино?

Растр пожал плечами:

- Лучший способ излечиться - выбить клин клином. - Уродец, склонив голову набок, посмотрел на неподвижное тело Палсита. - Как по-твоему, твой учитель оправится?

Дерки покачал головой:

- Не знаю. Он очень стар.

Подобно стервятникам, собрались они у смертного ложа: потирая руки, тайком улыбаясь друг другу, подсчитывая наследство, - когда тело старика еще не остыло...

Дерки потянулся за кувшином, хлебнул и поставил сосуд на стол.

- Ты прав, Растр. Это слишком уныло. О чем бы тебе хотелось поговорить?

Растр потер подбородок и выгнул брови:

- Что ты думаешь о новом после на Момусе - том, что из Десятого Квадранта?

Дерки пожал плечами:

- Я рассказчик, Растр. Я не слежу за политикой.

Растр засмеялся.

- Я не рассказчик, но мне интересно, стану я рабом или нет.

- О чем это ты?

- Посол - ворлианец по имени Инак - сейчас как раз в Тарзаке. Он будет уговаривать Большую Арену проголосовать за отказ от защиты Девятого Квадранта и принять ее от Десятого.

Дерки потер подбородок:

- А от кого нас защищает Девятый Квадрант?

- Да от Десятого же Квадранта и защищает.

Дерки пожал плечами:

- Значит, под защитой Десятого мы были бы в безопасности, да?

Растр нахмурился, воздел палец, потом опустил его и покачал головой.

- Наш Государственник Алленби другого мнения. Он считает, что нам не следует пускать ворлианцев на Момус. И я с ним согласен.

Дерки нетерпеливо махнул рукой:

- Давай поговорим о чем-нибудь другом, Растр. Это мне не интересно.

- Не интересно? - Растр вытянул руки, его брови удивленно изогнулись. - Происходят события, которые изменят жизнь многих планет... Квадрантов, а возможно, всей галактики! Кровь рассказчика действительно жидка в тебе, если не может черпать вдохновение из таких событий.

- Как я говорил, я не настоящий рассказчик. - Дерки потянулся за кувшином.

- Ты хочешь сказать, что мысль о великой войне - возможно, космической - не интересна рассказчику?

Дерки поставил кувшин, запрокинул голову и закрыл глаза.

Таджа едва успел вывести самолет из-под удара. Он пытался прицелиться в ворлианца, но след пролетевшего корабля мешал видеть...

Дерки снова посмотрел на кувшин и пожал плечами.

- Может, кому-то подобные истории и интересны, но вряд ли такие любители отыщутся среди порядочных людей.

Растр нахмурился, потом ткнул себя большим пальцем в грудь:

- Мне подобные истории нравятся!

Дерки кивнул:

- Давай не будем это обсуждать. Понимаешь, Растр, пропитанные вином, сверхмускулистые уродцы-неудачники составляют меньшинство среди слушателей, внимающих нам, рассказчикам, у придорожных огней или на городских площадях. - Дерки вскинул брови. - Не в обиду будь сказано.

Растр схватил кувшин и протопал к выходу.

- Мне нужно на палубу.

Дверь каюты захлопнулась за уродцем, и Дерки повернулся к Палситу, услышав, что учитель начал бормотать и стонать.

- Палсит?

- Дерки... это ты? - Голос старика был еле слышен.

- Да. Как ты? Как ты себя чувствуешь?

Палсит протянул руку и схватил Дерки за ворот мантии.

- Ты видел его? Где тело?

- Его? Кого видел?

- Кровавого Ковша. Мы сражались всю ночь. - Рука Палсита разжалась, и он снова упал на скамью. - Ах, это было восхитительно!

Дерки уставился на него.

Угомоните его, доктор, иначе маньяк убьет всех нас!

- А этот, э-э, господин Ковш хорошо сражался, Палсит?

Старик хмыкнул.

- Хорошо ли он сражался? Посмотри на меня, дурак! Разве можно назвать плохим бойцом того, кто сумел уложить капитана Джона Отвагу! - Глаза Палсита закатились, а через мгновение старик расслабился и уснул.

Дерки покачал головой.

Ты запер меня за этими дверьми, трусливый мошенник в белом! Но кому судить о здравости рассудка? Ты прячешь меня от разумных? Или же оберегаешь меня от тех, кто снаружи? Все так, не правда ли? Я последний разумный человек на свете... ха-ха-ха-ха-ха...

Следующие несколько дней плавания по морю Барабу Палсит бредил, Растр беспробудно пил, а Дерки блевал. Но вот наконец показался континент. Сказать "они увидели землю" в данном случае было нельзя, потому что "увидеть" что-то могла разве что "Королева Сины", но никак не ее пассажиры. Постоянная слепота Растра ослабевала только на время поиска новой порции лекарства, Палсит по-прежнему лежал на скамье в каюте, странствуя по своему поврежденному разуму, а Дерки висел на фальшборте, моля о смерти.

Континент Развлекуха, названный в честь сборища артистов второразрядных номеров с челнока, севшего здесь во время крушения циркового корабля "Барабу", был изолирован от остальной планеты. Корабли редко подходили к его берегам, и потому все жители прибрежной деревушки Мбвебве высыпали на берег, когда "Королева Сины" показалась на горизонте.

Поскольку первопоселенцами Развлекухи были труппа "Дикари Убанги", которые также подхалтуривали "Дикарями Борнео", и труппа лилипутов-акробатов, то "Королеву" встречала довольно чудная компания. Через некоторое время Азонго, деревенский староста, пришел к очевидному заключению. Он посмотрел сверху вниз на деревенского жреца Митэ и указал на приближающийся корабль.

- Все ясно, Митэ. На это несчастное судно напали морские разбойники. Погляди только на обрывки тросов и паруса, на гниющие тела. Вон, одно свешивается с фальшборта, а другое валяется на полубаке.

В каюте Палсит сел на скамье, поглядел в окошко и тоже пришел к очевидному заключению. Каннибалы! Он перевел взгляд с темнокожих дикарей с большими косматыми головами на светлокожих лилипутов, стоящих рядом с ними. Великаны-людоеды!

Палсит прислонился к стене каюты и прижал руку ко лбу.

Что я здесь делаю? Команда рассчитывает на меня... и тот город! Мы не доставили лекарство в город... город... почему я не могу вспомнить название?

Рука старика упала на колено, он повернул голову и посмотрел в окошко. Жители Мбвебве подошли ближе к воде.

Каннибалы собираются напасть, моя команда обезглавлена!

Палсит с трудом встал, шатаясь, прошел по каюте и подобрал измазанную краской дощечку, прислоненную в углу. Взвесил ее в руке, взмахнул над головой.

Пока в груди моей есть дыхание, а в руке клинок, Джон Отвага не побежден. Я не отдам своих людей на съедение дикарям!

Палсит распахнул дверь каюты, с трудом поднялся по четырем ступеням на палубу и привалился к крыше каюты.