Том 7. Пьесы, рассказы, сказки 1941-1966 - Константин Георгиевич Паустовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Суетливый мужичок. Доля-то счастливая, надо быть, где-то находится.
Кузьма. Раки ее съели, браток.
Пожилой ямщик (оборачивается к Кузьме). Ты помалкивай. А то случится с тобой, как в песне поется: «Сотню палок закатят – так все кости затрещат».
Баба в теплом платке. Господи-милостивец! Нигде нету отдохновения; ни тебе в избе, ни на поле, ни в храме божьем, ни в трактире.
Слепец подходит к Пушкину. Пушкин берет его за рукав, сажает за свой столик. Мальчик-поводырь робко садится рядом со слепцом.
Пушкин (поводырю). Ты ешь, мальчик. Не бойся. И слепца покорми. Ты что же, сирота?
Поводырь (кивает головой). Ага!
Слепец. Сирый он. Из-под Онеги. (Пушкину.) А ты кто ж такой? Голос у тебя дивный.
Пушкин (усмехается). Тоже вроде странник. Только зрячий.
Слепец. Ты меня не обманывай. По душе, может, ты и странник, а слышу – из высокого звания. Да… Про легкую юдоль тут кто-то доказывал.
Человек в скуфейке. Переждал ее народ, эту юдоль. Теперь бы дал господь только легкую смерть.
Слепец. Кто переждал, а кто и нет. Гневен народ, да гнев-то его за ста замками захован. На самом донышке.
Суетливый мужичок (смеется). Не выковыряешь его оттоль. Ногтем.
Пожилой ямщик. Эх, приятели! Мелете вы языками как на паперти. А кто бы мне сказал, когда срок выйдет? Долготерпению нашему?
Слепец. Вскорости. Были знамения.
Пушкин. Какие?
Слепец. Разные. Вот нынче осенью город Петербург черной водой затопило. А на площади в Петербурге статуй стоит. Царю Петру. На скачущем диком коне. Вода подошла царю Петру по грудки, одна голова царская медная над волнами возвышается. И среди ночи заговорила та голова густым голосом сквозь бурю и водяной плеск. Позовите ко мне, говорит, всех чиновников, и генералов, и самого царя! Подъехали к голове на дощаниках царь с генералами и разные сановники. С фонарями. Холодно им, мокро, трясутся. И возговорила им медная голова: «Вы что же, такие-сякие дети, потоп допущаете, все мое государство разорили, простой люд в ярме гноите! Через вас, говорит, Россия идет к погибели. Того ли я, говорит, добивался? Я хабарников батогами сек, а ты, благословенный царь Александр Павлович, им ленты атласные на шею навешиваешь! Даю вам, говорит, три месяца сроку на исправление. А не исправите – прошпорю коня, слечу с этой скалы, проскачу, говорит, по всему Петербургу и всех вас подковами стопудовыми истопчу, искромсаю».
Суетливый мужичок. Ну и ну!
Человек в скуфейке. Неужто испугались?
Слепец. Испужаешься, брат. Обещался царь и его вельможи всё в справедливость привесть. К весне, говорят, управимся, не ранее. Дело, говорят, затруднительное.
За столиком у картежников снова возникает шум. Чиновник вскакивает, хватает за рукав человека с коком.
Чиновник (кричит плачущим голосом). Что же ты, бесстыжьи твои глаза, делаешь! Без ножа режешь!
Ямщики (оборачиваются на шум). Чего там? Чего не поделили, ироды?!
Суетливый мужичок. Ох и жу-улики!
Человек в скуфейке. Гнать их помелом!
Чиновник. Помилуйте! Раз за разом передергивает. Обчистил меня, как Сидорову козу.
Пожилой ямщик. Было, значит, что обчищать. Нашего брата не обчистишь, когда в кармане ветерок.
Кузьма. Крапивное семя!
Человек с коком. Чего не в свое дело встреваете, косопузые?
Человек в скуфейке (вскакивает, подходит к играющим, сбрасывает со стола карты). А ну, марш отсюдова!
Приказчик. Но-но! Нашелся генерал-губернатор!
Целовальник. Потише, почтенные. Целовальница (просыпается, зевает, крестит рот). Каждый охальничает. Будто в собственном дому.
Ямщики (встают, надвигаются на играющих). Чего там потише! Житья от них нету, от ябедников!
Схватываются с играющими. Начинается свалка, Суетливый мужичок тотчас в нее ввязывается.
Суетливый мужичок. Вышибай их ко господу! Жми на них, на шпыней!
Голоса. Не хватай! Я те так хватану! Нагреб денег целую гору да еще куражится! Тут люди спину гнут за алтын, а они, видишь, десятками швыряются свинье в рыло! Гони их взашей!
Чиновника, приказчика и человека с коком вытесняют из трактира.
Человек с коком (кричит в дверях). Хозяин! Раскаешься! Я исправнику обскажу!
Целовальник равнодушно щелкает на счетах.
Баба в платке. Что ж вы вьюношу на мороз выкидаете без пальтеца. Его небось тоже мать родила. Бессовестные!
Пушкин смеется.
Молодой ямщик (швыряет пальтецо, забытое шулером, через головы). Эй, шилохвост! Держи! Пальтецо свое на цыплячьем меху!
Хохот. Во время общей суматохи и шума в трактир входит седой ямщик и с ним бледный человек в рваном зипуне с чужого плеча и треухе. Щека у человека в треухе завязана грязным бинтом.
Седой ямщик (озабоченно говорит человеку в треухе). Садись вон в тот уголок. Там неприметнее. Я сейчас чайку тебе закажу.
Человек в треухе. Спасибо, отец. Заплатить мне нечем.
Седой ямщик. Бог за тебя заплатит. (Проходит с человеком в треухе за дальний столик позади Пушкина.) Вот тут и садись, обогрейся. Только не засиживайся. Все-таки тракт! Неровен час, наскочат жандармы. Или исправник заявится. Место людное. Надо быть, начальству здешнему уже все ведомо. Хоть мы и первые сюда доскакали.
Человек в треухе. Думаю, известно.
Седой ямщик (роется в кисете, достает ассигнацию). Вот тебе целковый. Бери, не смущайся. Дальше мне тебя везти невозможно. Как отдышишься малость, подавайся на Жадрицу, подале от большака. Там места глуховатые – лес, болото.
Человек в треухе. Спасибо тебе великое. Спас ты меня…
Седой ямщик. Чего там! Я пойду коней поставлю.
Седой ямщик уходит. Половой подает человеку в треухе чай. Пушкин пристально смотрит на человека в треухе, трогает Кузьму за руку.
Пушкин (вполголоса). Погляди, что за человек.
Кузьма (смотрит на человека в треухе). Вроде военный… С выправкой. А в зипуне…
Пушкин. На нем офицерские сапоги. Разве не видишь?
Кузьма. Беглый, что ли?
Пушкин. И раненый… Странно…
Слепец (поводырю). Подымайся, Васятка, кланяйся за угощенье.
Поводырь встает, молча кланяется в пояс Пушкину и Кузьме.
Благодарим за пропитание. Поминать вас будем в молитвах. Перед святителями. (Медленно идет с поводырем к выходу.)
Человек в треухе стаскивает треух, падает головой на стол. На грязном бинте проступает кровь.
Пушкин (подходит к человеку в треухе, берет его за плечо). Что с вами?
Человек не отвечает.
Кузьма, дай водки!
Кузьма торопливо наливает водку, подает Пушкину. Пушкин подымает голову человеку в треухе и вливает ему в рот водку. Посетители трактира перестают шуметь, оборачиваются, смотрят на эту сцену. Слепец останавливается.
Человек в треухе (слабым голосом). Благодарю вас.
Пушкин (тихо). Надо наново перевязать рану. Тут есть лекарь в Святых Горах.
Человек в треухе (испуганно). Нет, нет! Ради бога! Не надо лекаря! Меня просто
