Живая Карта - Келли Нгаи

– и слегка стукнул ею по каменной кладке. Цемент тут же рассыпался в пыль, а кирпичи упали на пол, открыв тёмный коридор.

– Не надо было и закладывать его после Бесса, – пробормотал он.

– Куда он ведёт? – отшатнувшись, спросил Спенсер.

– Это короткая дорога, которая поможет вам догнать сестёр.

Рэббл начал что-то торопливо писать на обрывке бумаги.

– Я дам вам указания. Следуйте им в точности, иначе можете оказаться буквально где угодно. Первая часть штрека хорошо сохранилась – ею, конечно, сейчас мало кто пользуется, но она стабильна. А потом из Белфаста я открою вам новую дорогу. Полагаю, вы доберётесь примерно за час.

Он протянул листок Спенсеру. Тот взял его дрожащими руками.

– В туннеле ничего не видно, – сказал Спенсер. Почему его голос звучит так пискляво?

Макс вдруг взволнованно потянул кузена за рукав:

– Помнишь, что нам Юэн показывал? Бол и Тун могут вот так. Зажгитесь, пожалуйста!

Попугаи подняли крылья и зажгли хохолки, и туннель осветился холодным белым светом. Все невольно прикрыли глаза.

Спенсер снова проверил телеписец, но Хеди так ничего и не написала. Дальше ждать уже было нельзя.

– Спасибо, мистер Рэббл.

Старик кивнул.

– А теперь поторопитесь. Я подготовлю для вас этот штрек.

Спенсер надеялся, что ум Рэббла остался достаточно ясным, чтобы выполнить обещанное. Что его указания окажутся достаточно чёткими. Что с Хеди, Джелли и Дугом всё хорошо и он сможет их найти, а потом Хеди скажет, что делать. Держась за все эти надежды, словно за спасательный плот, он повёл остальных в штрек.

Сначала они шли медленно и с опаской, потом – уже более уверенно, легко избегая корней деревьев, иногда торчавших сверху.

– Я всегда думала, что карманные часы – мой счастливый талисман, – тихо сказала Беатрис. – Всё пошло так хорошо после того, как они у меня появились. Я была так уверена, что смогу занять на Фантастикане хотя бы третье место! А теперь я ничего не выиграю, не получу наставника, и мне придётся и дальше заниматься со старым маразматиком Рэбблом – и то если он согласится, а «Ловкость Рук» меня не дисквалифицирует или вообще не посадит в тюрьму.

– Тебя никуда не посадят, если мы остановим Альберта Никто, – отозвался Спенсер.

На лице Беатрис появилось знакомое упрямое выражение.

– Мы совершаем большую ошибку. Без этих карманных часов я ни на что не гожусь. Что, если я не смогу остановить дедушку?

Спенсер задумался, не стоит ли ей сказать, что, конечно, она всё сможет, что он в неё верит. Пожалуй, ей нужна такая мотивация. Но на самом деле он не знал, действительно ли часы, в которых прятался Альберт Никто, как-то влияли на её способности и место в турнире. Да и, если честно, он не знал, стоит ли ей доверять. Но сейчас не время для безнадёжности и беспомощности, так что он сказал единственную искреннюю фразу, которую смог придумать:

– Нам нужно хотя бы попробовать.

Беатрис опустила голову и ответила:

– Знаешь, я тут узнала, что мой папа попытался обокрасть госпожу Пал. Влезть в её магазин, чтобы украсть карту-татуировку. Но теперь мне кажется, что на самом деле это был не он. Скорее всего, в него вселился дедушка и заставил это сделать.

Спенсер аж споткнулся, услышав её слова. Теперь стало понятно, почему Нед так странно ведёт себя в присутствии госпожи Пал.

– Она сказала, что грабитель свалился с крыши. Вот как, получается, твой папа сломал руку?

Беатрис кивнула.

– Что, если дедушка сделает то же самое и со мной, Спенс? Что, если я не смогу его остановить?

Спенсер посмотрел ей в глаза и снова повторил:

– Нам нужно хотя бы попробовать.

– Звёзды и луна! Мне кажется, я шёл именно по этому проходу, когда в прошлый раз посещал Фантастикану, – сказал Стэн, когда они вышли на перекрёсток, расходившийся в четыре стороны.

У одного туннеля висела табличка «Белфаст», у другого – «Ньюфаундленд и Лабрадор» («Это что, страна собак?» – спросил Макс. «Нет, всего лишь Канада», – ответила Беатрис), а третий вёл к Танжеру через Лиссабон. Четвёртый туннель справа от прохода в Белфаст, выглядевший совсем новым, вообще не был подписан. Судя по всему, этот штрек проделал для них мистер Рэббл.

– Смотрите! – воскликнул Стэн и прошёл вперёд, к табличке с надписью «Белфаст». Чуть ниже на ней были нарисованы волк и морской конёк. – Да, я помню, как случайно задел волка рогом – видите вот эту царапину?

Олень с тоской посмотрел на туннель, который вёл в сторону Танжера.

– Мой бывший хозяин привёл меня оттуда, так что, полагаю, мой старый лес находится где-то в том направлении. Мой прежний дом, в котором я ещё выглядел вот так.

Спенсер чувствовал, как Стэну хочется пойти в ту сторону. Но оленю удалось сбросить с себя это наваждение, и он отошёл от туннеля на Танжер.

– Теперь мой дом – там, где живут твой дедушка и Роуз, верно? Я уже не такой, каким был тогда. – Он повернулся к безымянному туннелю. – Найдите волка и морского конька и поверните направо. Так ведь Рэббл сказал?

Новый штрек был отделан более грубо, чем предыдущий проход, – шершавые стены, неровный потолок. Но всего через десять минут дорога уже пошла наверх. В штреке запахло морем. Потом послышался далёкий плеск волн, а сверху начал пробиваться свет. Выход был близко.

– Скорее! – сказал Спенсер, прибавляя шаг.

Когда они вышли из штрека на каменистое побережье, их поприветствовало идеальное голубое небо. Десятки тысяч шестиугольных каменных колонн и их разъеденных морем останков тянулись вдоль кромки воды. Позади вздымались крутые, поросшие травой скалы. Вокруг не было никого – ни девочек, ни Дуга, ни Сайруса.

– Хеди? – позвал Спенсер, окинув взглядом берег.

– Готов поспорить на один из своих рогов, они где-то там, – олень кивком показал в направлении огромной дороги из шестиугольных каменных колонн, уходящей в море. – По-моему, это Мостовая гигантов. И мы добрались до неё раньше них.

– И что нам делать? Идти туда и искать их?

Стэн, явно нервничая, ответил:

– Этот медведь-хвастун будет вечно меня изводить, если я не пойду туда и не посмотрю, как всё выглядит. Хорошо. Пойдёмте туда и найдём их.

Они осторожно направились в сторону Мостовой. У кромки воды они увидели огромную колонну, на которой лежала ржавая, изогнутая воронка. Её раструб, высотой со Спенсера, был направлен в открытое море. Макс, взбудораженный, словно собака, спущенная с поводка, взбежал вверх по колоннам, ведущим к рогу.

– Тут написаны какие-то слова, – сказал он.

– Что там говорится? – спросил Спенсер.

– «Этот могучий ге-ли…» А, не знаю, что это за слово такое.

Макс пожал плечами, и