Дневник русского украинца: Евромайдан, Крымская весна, донбасская бойня - Платон Беседин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Агитационная истерия объясняется просто: в сентябре на полуострове выборы, обещающие полную смену власти. Карту «новой власти, новой жизни» разыгрывают едва ли не все партии и политики. При этом апеллируют они к деяниям накануне референдума: «Треть ЛДПР – члены самообороны», «Команда Чалого – “Единая Россия”».
Но фокус в том, что вопреки заявлениям никакого обновления, конечно же, не наступит. Ибо лица с агиток – всё те же.
Телеэфир. Рядом со мной депутат, перебравшийся из Киева в Севастополь, сделавший карьеру на обещаниях защиты русского языка. Раньше депутат щеголял принадлежностью к «Партии регионов». Нынче у него другой значок.
– Да, я теперь в «Родине»!
Заявляет депутат с пафосом, точно олимпийский огонь зажёг. Хотя мог бы назвать и любую другую партию. Какая разница, в какой ему быть? Главное – быть. Не отлипать от кормушки. Тем более, нынче там угощают сытнее.
Те, кто ещё недавно числился в статусе украинских депутатов, оттёрся от жёлтых и голубых цветов, густо намазавшись – так, чтобы издалека видели, – красной, белой и синей краской. Те, кто ещё недавно гнул на полуострове линию Киева, теперь стал преданным патриотом Москвы. Ни шагу без российского флага и славиц в адрес Владимира Путина (хором, хором!). Если же размещать фото, то исключительно на фоне российского триколора. С ура-патриотическими лозунгами.
«Россия – наш дом. Севастополь – наш город» – значится на плакате одного деятеля, того самого, что уничтожил зелёные насаждения вблизи Севастополя, дабы построить там свои рестораны. А сколько он земли присвоил! Зато каков патриот!
Сейчас все эти мерзавцы, двадцать три года уродовавшие, разграблявшие, уничтожавшие Крым, превратившие его из благодатного края в дотационный регион, на локомотивах патриотизма рвутся во власть. Обещают новую жизнь. Дабы осваивать миллионы Москвы и разворовывать их с куда большим размахом.
И в таких условиях Крыму нужны не выборы, а капитальная, лютая чистка.
Чего хотят люди Донбасса?
О жажде мира тех, кто находится на войне, и лицемерии тех, кто за ней наблюдает
05.09.2014
Неделю назад я разместил в своих аккаунтах пост: «Смотрю, товарищи из России бодро рапортуют о том, как будет освобождаться Мариуполь от “укров”. Ура-ура! Есть маленькая проблема. С кем из Мариуполя ни общаюсь, они как-то не особо горят желанием, чтобы их освобождали…»
Пост этот оказался популярен, комментируем, а главное – стал лакмусом для определения реакции среды: проукраинские патриоты (назовём их так) его одобрили, восхитились, а пророссийские – наоборот, возмутились, нарекли меня «ренегатом».
Но, собственно, и те и другие, несмотря на противоположную реакцию, поступили одинаково – как и в большинстве аналогичных случаев – прочитали то, что хотели прочитать, услышали то, что хотели услышать. И сделали выводы, лишь подтверждающие – независимо от посыла – их «изначальную правоту».
После чего с уверенностью, которой позавидовали бы и Манштейн с Жуковым, принялись обсуждать, как лучше защищать/атаковать город, перемежая ударные военные планы с извечными зарисовками о «кровавых фашистских украх», «российской агрессии» и прочей штампованной белиберде, заменившей некоторым людям базовые ценности.
Наблюдать за всем этим было гаденько, точно «напудренной интеллигентной старухе давать минет», но вдруг за омерзением, покрывшим меня, полыхнул свет, и заскреблась, попросилась в сознание одна простая, но железобетонная мысль: «Большинству этих комментаторов, патриотов, “укропов” и “колорадов”, как они маркируют друг друга, глубоко плевать на то, что будет с людьми и в Мариуполе, и в Донецке, и в Луганске, и где-либо ещё. Они пришли сюда с единственной целью – самоутвердиться, излив желчную ненависть…»
Тут, словно в подтверждение моих слов, очередной диванный теоретик войны прокомментировал пост: «Люди сами не знают, чего хотят (смайл), поэтому и спрашивать их не нужно».
Вот так просто, оказывается. Люди в Мариуполе не знают. А он из Киева – в перерывах между написанием постов в соцсетях и просмотром порнушки – знает. И эта девица из Москвы, трансформирующая презрение к «украм» в буквы, тоже знает. А они – те, кому быть под артобстрелами и бомбёжками, – не знают, не представляют себе даже.
Однако боюсь, вопреки «экспертному» мнению, люди в Мариуполе, как и во всём Донбассе, лучше кого бы то ни было знают, чего хотят. И эта их цель, их желание, их мечта огненными буквами высечена на каждой стене, в каждом сердце – мира! Они хотят мира, в котором нет места войне.
И, знаете, я тоже этого очень хочу. А ещё того, – хоть я и совершенно не кровожадный человек, – чтобы все эти диванные знатоки, безумные домохозяйки, журналисты-агитаторы, члены правительства, агрессивные депутаты отправились в Мариуполь или в Донецк, чтобы вместо тамошних жителей сидеть под обстрелами из миномётов и «Градов», рыдать, наблюдать смерть, хоронить близких, мучиться, а кто-то сверху твердил им, что на самом деле они не знают, чего хотят…
Возможно, тогда определившихся с желаниями станет больше. А жертв меньше. И это то, чего реально сегодня хотят люди Донбасса. Чтобы ад как можно быстрее кончился.
Россия больна Украиной
О необходимости думать о собственной стране, а не о соседней
06.09.2014
Россия больна Украиной. Отсюда, из русско-украинского Крыма, мне, русскому человеку, видно это особенно ясно. Словно все мысли россиян только об Украине – о соседушке, которую они, когда в настроении, снисходительно величают Малороссией, а когда не в духе – сурово Хохляндией.
В последнее время злятся, лютуют они всё чаще: столь тяжко, столь горестно терзаются судьбой Украины, что нет им покоя меж берёзок отчизны. Обсуждают, спорят, поучают, как жить.
Какой телеканал ни включи – там Украина. Какую газету ни открой – там она же, родимая. И лица обсуждающих украинский вопрос одни и те же. Пора, наверное, вводить статус в российском медиапространстве – «украиновед». Тот, кто всё расскажет и прояснит, как жить в стране бандерлогов, горилки и сала. А больше там и нет ничего. Разве может быть иначе в польском, австрийском, немецком – выбирай понравившееся – проекте, несамостоятельном, зависимом, а главное – неблагодарном? Так говорят. Так клеймят. С довольными, сытыми лицами, попадающими под категорию «рож».
Прожив двадцать три года в Украине – счастливо и не очень, – я, право, столько не слышал о ней. А среднестатистический россиянин ложится и встаёт с мыслями об украинском вопросе. Ядовитым клещом он впился в его организм, отравляя сначала кровь, а после нарушая работу мозга.
Во время Евромайдана я, живя в Киеве, с частыми приездами в Севастополь, большую часть новостей о происходящем в Украине узнавал от российских родственников. Они звонили мне, а чаще жене, и, как советское радио, бодро рапортовали сводку новостей за день. Что Яценюк сказал и что Кличко сделал. Сколько бандеровцев приехало и сколько киевлян набили себе татуировки Шухевича.
Утрирую, конечно, но беда в том, что лишь отчасти. Потому что ещё чуть-чуть, и все эти российские всезнайки начали бы рассказы о съеденных на Крещатике русских детях. Вам забавно? А я дождался, когда в интервью для одного из российских телеканалов меня спросили: что вы знаете о сожжённых в крематориях «правосеками» русских детях? И ведь был тот, кто знал, кто за определённую мзду готов был ретранслировать что угодно.
Моё общение с россиянами превращалось в марафон оправданий. Из Москвы, Санкт-Петербурга, Омска, Калининграда они рассказывали мне, что происходит в Киеве, а я, будучи там, в украинской столице, ютил червоточинки сомнений: «А может, и правда? Может, не заметил я что?»
Гипнотические слова-маркеры, точно гвозди, вбивались в меня: «бандеровцы», «фашизм», «Ярош», «Правый сектор», «русофобия», «секта». Они, видимо, должны были сделать меня вялым, покорным, смирившимся с тем, что Украина отдана на откуп мразям, и есть лишь один путь спасения – пришествие России-матушки. Или, наоборот, должны были завести, разгневать меня, чтобы вступил в ополчение, чтобы дал отпор, чтобы земля моя, как сказал один любитель мочить в сортирах, никогда не была бандеровской.
Именно это, кстати, произошло в Крыму, где люди с их, безусловно, априорной русской самоидентификацией тем не менее голосовали на референдуме подчас не благодаря, а вопреки, забыв наложить на пылающую голову охлаждающий компресс.
И фокус ведь не в том, что в Украине не было крови, бандеровцев, глупости, жестокости, фашизма, – были, конечно – но в том, что россияне, часто не выезжая за пределы своего государства, знали обо всей этой инфернальной жути лучше, чем сами украинцы, находившиеся в красно-чёрной гуще событий. Знали и доводили до абсурда.