Непокорная невеста - Кристина Додд

— Ничего, я опытный садовник, — ответил Раймонд. — Я сумею сорвать розу, не уколовшись.

Его родители скептически переглянулись, а Раймонд мстительно подкинул на ладони кошель с золотом. Он знал, что отец оторвал их от сердца с кровью. Да и чувствовать в руке увесистый груз было приятно — ведь Раймонд не привык ощущать себя при деньгах.

Граф Авраше чувствовал себя в этом просторном зале, где в очаге пылал огонь, а на стенах горели факелы, совсем как дома. Эти стены, не слишком уютные, старомодные, но надежные, принадлежали Джулиане, а стало быть, и ему.

Сегодня зал был полон людей: Джулиана и ее слуги, родители со своей свитой, прочие гости. Дым щипал глаза, багровый отсвет пламени плясал на стенах, и казалось, что все это происходит в каком-то жутком подземном мире. Виной тому — граф и графиня де Лоше, подумал Раймонд, ибо они — сущие исчадия преисподней.

Изабелла села возле пялец, служанка продела нить в иглу и подала своей госпоже.

— А где ваше вышивание, Джулиана? — спросила графиня.

— Я не вышиваю, — ответила Джулиана.

— В самом деле? — Изабелла откашлялась. — Ну, разумеется.

Джулиана уловила в тоне графини осуждение и, оправдываясь, сказала:

— Мне больше нравится ткать. Нравится смотреть, как нити сплетаются в ткань, а потом из этой ткани получается одежда.

Изабелла холодно улыбнулась:

— Странное пристрастие. Оказывается, она еще и портниха.

— Вышивание — работа слишком кропотливая, — объяснила Джулиана, обнимая дочерей, пришедших пожелать ей спокойной ночи. — А мне стольких нужно одеть — и своих дочек, и мужчин (с этими словами она показала на Раймонда и Хью), и слуг.

— Вы приравниваете мужчин к детям? — осведомился Жоффруа, ковыряя в зубах золотой зубочисткой. — Довольно оскорбительное суждение, однако вполне справедливое в отношении Раймонда. Он слишком неосмотрителен. Взять хотя бы этот дурацкий крестовый поход.

Раймонд предостерегающе позвякал монетами в кошельке:

— Отец, не стоит.

Жоффруа хлопнул себя ладонью по лбу:

— Как, твоя невеста ничего не знает? О, сын мой, ты можешь не тревожиться — я ничего ей не скажу.

— Что ж тут позорного? Рыцарь отправился в Святую Землю воевать с неверными. — Джулиана поцеловала дочерей. — Попрощайтесь с гостями.

Жоффруа отмахнулся от девочек и с интригующим видом сообщил:

— О, миледи, вы знаете далеко не все.

Джулиана наживку не заглотнула:

— Даже рабство, если оно во имя Господа, способно покрыть славой.

Раймонд с удовольствием отметил, как кисло переглянулись его родители.

В тот день, когда он сообщил им, что отправляется в крестовый поход, они пришли в ужас, сказали, что лишь голодранцы, у которых ни гроша за душой, отправляются искать счастья в Святую Землю. Раймонд дерзко заметил, что они очень верно описали его имущественное положение. Граф и графиня намек поняли, но с деньгами так и не расстались. В конце концов Раймонд отправился в Тунис и сполна заплатил за свою отчаянную храбрость.

— Моя невеста — женщина благочестивая, — сказал он вслух.

— Да и готовит прилично, — сказала Изабелла, готовя следующую атаку. На девочек, сделавших перед ней реверанс, внимания она не обратила. — Трапеза была вполне съедобная, особенно если учесть скудость припасов, имевшихся в распоряжении хозяйки. — Она обернулась к мужу. — Надо бы подарить им к свадьбе пряностей. Милочка, вы знаете, что такое черный перец? Он придает кушаньям необычайную пикантность, а заодно совершенно не чувствуется привкус застарелого мяса.

Джулиана сделала вид, что ничуть не задета, а Раймонд прошептал:

— Матушка, я вижу, вы вне себя от ярости. Это слишком заметно.

— Зато пища была горячей, — звучным голосом заявил Жоффруа. — Просто поразительно, особенно в зимнюю пору.

— Ну, горячей не горячей, но, во всяком случае, и не холодной, — признала Изабелла, разглядывая Джулиану. — Это удивительно. Даже в королевском дворце мясо подают уже остывшим. Как вам это удается, дитя мое?

Джулиана, склонившаяся над ткацким станком, тихо сказала:

— Кухня находится прямо под залом.

— То есть как? — заморгала Изабелла.

— В подвале, — пояснила Джулиана, следя за нитью.

— В подвале? Но это безумие! Ведь может приключиться пожар! — воскликнул Жоффруа.

— Я приняла необходимые меры, — едва сдерживая раздражение, ответила Джулиана.

— Меры? Какие тут могут быть меры? Просто поразительно, что ваш замок до сих пор не выгорел.

Жоффруа топнул ногой, словно наступая на дымящиеся угли.

Джулиана с металлом в голосе произнесла:

— Кухня находится внизу уже два года, и никакого пожара не произошло.

— Устраивать кухню под башней — это безумие, — отрезала Изабелла.

— Нет, не безумие, — стояла на своем Джулиана.

— В приличных замках так не делают. — Изабелла объявила свой окончательный вердикт. Жоффруа же обернулся к сыну:

— Разумеется, мой мальчик, ты исправишь это безумие.

— Пускай женщины думают, где устраивать кухню, — отмахнулся Раймонд.

— Женщины?! — поразился Жоффруа. — А что будет, если в разгар осады в донжоне начнется пожар?

Раймонд насупился:

— Времена меняются. Меняется и устройство замка.

— Все понятно. — Жоффруа презрительно улыбнулся. — Просто ты у нее под каблуком. Послушай мой совет: никогда не потакай женщинам, иначе пожалеешь.

Раймонд взглянул на мать, чувствуя, что родители с двух сторон крепко взяли его в тиски.

— Я запомню это, — ответил он. Однако Жоффруа не удовлетворился.

— Если б ты был настоящим мужчиной, ты решил бы этот вопрос прямо сейчас.

Раймонд понял, что попался, и вскочил на ноги, ибо на карту был поставлен его авторитет. Придется Джулиане уступить своему жениху — иначе он сотрет ее в порошок.

Но тут раздался тонкий голосок, приведший Раймонда в чувство.

— Лорд Раймонд, — пропищала Элла, — можно, мы посидим у вас на коленях?

Он посмотрел сверху вниз на двух улыбчивых малышек. Элла и не подозревала, какая буря бушует у него в душе, и даже Марджери явно недооценивала опасность. Старшая девочка смотрела на него, и он понял по ее глазам, что его наконец приглашают присоединиться к магическому семейному кругу. Момент был выбран как нельзя более удачно.

Зато Джулиана отлично сознавала, в какое затруднительное положение поставлен Раймонд.

— Я сдаюсь! — воскликнула она. — Пусть кухня будет такой, как пожелает милорд. Только ради Бога, милорд, ради Бога, не нужно… — Она не договорила и умоляюще сложила руки.

Но он и так все понял. Джулиана боялась, что, охваченный яростью, он обидит девочек, но не хотела говорить об этом вслух — слова могли разрушить хрупкие ростки доверия, которым девочки начинали проникаться к Раймонду.