Я - не монстр, но кусаюсь (СИ) - Билык Диана

«Я согласна», — последнее сообщение Камилы выбило почву из-под ног. Антон качнулся и чуть не свалился со стула. Ниже Давид прислал адрес и время встречи. Короткое «Ок» вошло в сердце, будто острие ножа.

— Вот же ублюдок мелкий! — рыкнул Антон и с хлопком закрыл крышку компьютера. Осмотрелся. Спортивки и голый торс: в таком виде только в город собираться. Да и как выбраться? Потер ожоги на ладонях, что почти затянулись, и решил, что головой попрет, но остановит глупую. Антон не знал, что им двигало, и не мог иначе.

В кладовой нашел черный затертый костюм и белую рубашку. И даже — светло- коричневые туфли, что отлично сели на его сорок пятый. Одежда была немного устаревшей, но Шилов был согласен и на это.

Обманщица. Говорила, что никому нельзя знать о ней, а сама на свиданку пошла? Чесались кулаки и скрипели зубы. Антон едва усмирил пальцы, чтобы застегнуть измятую рубашку, но мысли вились вокруг черного статного дружбана. Тот способен завалить в постель любую недоступную красотку. И почему-то захотелось его придушить за это. Раньше забавляли эти игры, а теперь…

У ворот остановился и долго решался. Дышал глубоко и долго, ускоряя вдох и выдох, а затем сорвался и помчался вперед. И, ожидая толчок, пролетел мимо железных подпорок и чуть не сбил фонарный столб головой. Проход был открыт.

До поселка шел полчаса. Натер ноги, но боль была глухой и почти незаметной. Его больше тревожила Ками и ее выход в свет.

Залетел к Вене и растормошил его, спящего под вишней в гамаке в обнимку с книгой.

— Что? — сонно потянулся парень.

— Отвези меня в город. Быстро! — лицо у Антона, видимо, было очень серьезным, потому что Вениамин, ничего не спрашивая, побежал в дом и быстро вернулся. На пороге крикнул:

— Мама, я буду поздно!

Антон тревожился и ерзал на сидении, а Веня поглядывал из-под не расчесанной каштановой челки.

— Расскажешь, что случилось?

— Я не знаю. Меня выворачивает наизнанку из-за этой девки. У тебя было такое?

Водитель поднял бровь и косо улыбнулся.

— До такого у меня не доходило, конечно, но, вообще, любовь — штука непредсказуемая.

Шилов хохотнул.

— Любовь? Не смеши. Пару раз переспали. Пф! Любовь, — скептицизм оборвался шепотом: — Любовь… Вот же зараза!

— Боишься своих чувств, что ли?

Антон шлепнул по приборной панели ладонью. Легко, но хлестко.

— Боюсь, что с магом не сложится у меня. Ты ведь тоже из их шайки?

Веня посерьезнел. Взгляд золотисто-карих глаз долго плавал по дороге, а затем скользнул по Антону.

— Не совсем, — ответил он и сжал пальцы на руле.

— Я внимательно слушаю.

— Погоди, — Веня пропустил пятерню в темные волосы и завернул на главную трассу. — Сначала ты расскажи, как и во что вляпался.

В город въехали почти на закате. Дорога была долгой и утомительной, а рассказ противным и приторным. Их с Камилой отношения Антон опустил, слишком личное, но на «Снежке и лохматом монстре» словил озадаченный взгляд Вени.

— И что теперь? — спросил Шилов, разглядывая высотки и ряды магазинов. Будто в другой мир попал. Чуждый, ненастоящий. — Как договор аннулировать?

— Ты же так богатства хотел, — припомнил Веня. — Красоту ценил. Даже мне говорил, что миром правят красавчики. Как там дословно…

— Я передумал, — буркнул Антон и отвернулся в окно. — Запала Камила мне в душу, будто мы в другой жизни встречались, будто всегда знал ее и любил. Не могу этого объяснить.

— А как же проклятие? — хитрая морда расплылась в улыбке.

— Да плевать на него, — потухший голос перетек на последних буквах в хрип. — Я любой ее приму.

— Не думаешь, что все это магия чудит и делает тебя рабом?

— Даже если так, — Антон повернул голову и уставился на мага. Тот парковал машину на стоянке около нужного клуба. Мягкий алый свет расстилался по дороге и отбрасывал блики на последних пришедших.

— Ох, Антон-Антон, накрутили вы дел. Ладно, — Веня открыл дверь и, зацепившись клетчатым фланелевым рукавов за железку, выбрался наружу.

Шилов тяжело выдохнул, сжал кулаки, почувствовал, как греет кожу браслет, и заулыбался. Даже если это магия — она слишком приятная, чтобы не позволять ей пускать корни в сердце.

Взглянул на переодетого Ваню: весь с иголочки в кремовом костюме и черной шелковой рубашке, лакированные туфли смотрели вперед на измятого и растрепанного Антона.

— Как? — он лишь удивленно развел руками.

— Ма-а-агия, — выдохнул загадочно Веня и, тряхнув густой уложенной шевелюрой, двинулся ко входу в клуб. — Идешь?

Антон стоял, как вкопанный. To ли от удивления, то ли от нежелания позориться. Его вид желал лучшего.

— Ла-а-адно, — протянул Веня и, щелкнув пальцами, послал в Антона слабый поток теплого воздуха.

На черном костюме расправились заломы, рубашка засияла снежной белизной, а вместо устаревшей и древней обуви кирпичного цвета на ногах Шилова оказались модные черные туфли. Начищенные до блеска.

— Что не сделаешь ради Камилы, — маг подмигнул и пошел к дверям. Настойчиво постучал и, когда вход раскрыл зев и выпустил подтянутого невысокого мужичка, снова щелкнул пальцами.

Глава 25. Выбор сделан

Камила дрожала. Всю ночь, а потом утро и день. Боялась, что сделала что-то не так, боялась затягивать болезненный узел все туже и туже. Нужно просто разорвать его. Или клин клином…

Запомнила адрес, что прилетел в ответном сообщении Давида, и поплелась к выходу. Она видела, как Антон пытался выбраться из поместья. Смотрела на его попытки пробить барьер и плакала у окна. Пряталась за шторой, когда он поднимал кудрявую светлую голову, и сжимала кулаки, когда мужчина снова бился бесполезно в магическую стену. Не удержать его волшебством, не хочет он с ней быть. Все правильно. Все. Правильно… И теперь ни мама, ни тети не вмешаются. Она сама сделала выбор и решила его отпустить.

Заказала такси и всю дорогу прижималась к окну машины и прятала лицо. Маска едва скрывала разросшийся венозный рисунок проклятия, кружевной шалью спрятала завитки на шее.

Водитель лишь раз посмотрел и приподнял с интересом бровь, остальное время следил за дорогой. Хорошо, что есть люди способные не лезть не в свое дело.

Магические силы не вернулись: только слабость в мышцах прошла, а рана на стопе до сих пор чесалась и стягивала кожу: края срослись, но воспаление осталось. Пришлось светлой тканью перемотать и залить коньяком. Теперь от Камилы несло, как от пьянчуги.

К вечеру она добралась до места и, опустив голову, сказала на входе приземистого здания, кто ее ждет. Мужчина-охранник, едва выше ее на один-два сантиметра, учтиво поклонился и отошел в сторону.

— Господин Брюсов ждет вас в малом зале.

— Спасибо, — тихо ответила Камила и прижала к груди небольшой вышитый бисером клатч. Платье путало ноги, или ноги не хотели идти, но в коридоре она два раза чуть не упала, а слабая боль в ступнях переросла в жгучую резь.

Высокий черноволосый мужчина в узенькой серебристой маске вышел навстречу и протянул руку. Отличный клуб, куда все приходят анонимно и открывать свою личность не по правилам — выгонят. Брюсов сам предложил это место, услужливо и так своевременно. Будто понимал, что Дэй не хочет показывать лицо.

— Привет, незнакомка, — наклонился галантно, стиснул пальцы на ее кисти и еле-еле коснулся шероховатыми губами кожи.

— Привет, — Камила сжалась и попыталась отнять руку, но Давид вцепился крепче, выровнялся и потянул ее в затемненный зал.

Цветной шар под потолком медленно вращался и отбрасывал на стены веера красок. Музыка неприятно пронзала виски и непривычно отдавалась басами в груди.

— Голодна? — спросил мужчина, пододвигая стул и будто случайно касаясь ее шеи и волос.

— Немного, — ответила Ками и опустила кончики пальцев в прорезь сумочки. Нужно просто поймать момент.

Как удачно она спрятала еще один артефакт там, где мама бы не добралась. Непристойно ведь взрослой женщине по деревьям лазить, потому дуб оказался лучшим сторожем.