Жестокий герой (СИ) - Ангелос Валерия

Проводит ладонью перед моим лицом. Будто ласкает. Однако не прикасается. По воздуху скользит. Шею обводит. Грудь. Ударяет током прямо в сердце. Обнажает мои нервы до конца. До предела. Кожу сжигает дотла. Опаляет каленым железом.

— Тебя, - припечатывает он. — Такую.

Глава 30

Слишком много чувств Острых. Диких, Одержимых. Будто в один миг плотину срывает, на волю прорываются безумные эмоции. Сжигают в пепел. Утягивают на дно. Или же все происходит наоборот? Возрождают. Выталкивают на поверхность, Позволяют дышать опять. Свободно.

Глубоко, Возвращают давно забытые чувства, Оживляют, Против воли, Буйная стихия подхватывает, увлекает за собой. Жду ураган, а обретаю покой,

Это неправильно. Так не должно быть.

Почему сейчас? Почему он?

- Я не нуждаюсь в жалости, — говорю холодно, точнее пытаюсь прозвучать так, но ничего не получается, голос предательски ломается и дрожит.

- Я жалость не предлагал.

Короткая фраза. Отрывистая. Но каждое из этих чертовых слов заставляет раз за разом содрогаться,

- Тогда в чем заключается твоя цель? - огромным усилием воли заставляю себя выражаться спокойным тоном, - Пытаешься поймать Генерала? Думаешь, сдам? Проникнусь и соглашусь на любые условия? Помогу устроить ловушку?

Его красивое лицо каменеет. За секунду обращается в непроницаемую железную маску. В черных глазах замерзает лед. Возникает четкое ощущение, будто мужчина хочет нанести удар. Жаждет причинить физическую боль.

Татуированные пальцы сжимаются в кулак. Резко, Жутко. И хоть к этому моменту Арес отодвигается от меня, откидывается на свой стул, я все равно вздрагиваю от характерного жеста. Рефлекторная дрожь пробивает тело, разламывает на части.

Бог войны хочет крови. Такая у Ареса природа. Глупо обманываться.

Он опасен. Хищник. Животное. Чем отличается от остальных? Лучше маскируется? Проникает в плоть и в кровь. Завладевает телом и душой. Пронизывает насквозь.

Бежать от него. Бежать - единственный выход. Разорвать нашу связь.

- Я найду Генерала, - выдает Арес и достает пачку сигарет, закуривает, заставляя меня заворожено следить за клубами дыма. - Я разберусь с тем, кто тебя тронул.

- Это не он, - заявляю твердо. - Не Генерал. Ты понимаешь, о чем я говорю? Не могу объяснить всего, но просто поверь моим словам. Генерал к этому не причастен. Он искал виновного. Вот только никаких доказательств не обнаружилось. Ни единого следа. Там и камеры дали сбой - записи именно той ночи пропали, И свидетелей не нашлось. Ноль зацепок. Нельзя подобраться.

Арес молчит, Не возражает, не отрицает. Курит, Затягивается и выдыхает в небо. Воздух пронизан ароматом надвигающейся грозы,

- Тогда у Генерала еще не было серьезных ресурсов, - прибавляю. - Он начинал собирать свою банду, Однако и тени теперешнего влияния не имел. Будь он сильнее, возможно, сумел бы поймать кого угодно,

- Генерал спал с твоей матерью? - будто студеной водой окатывает.

- Что это за вопрос?

- А зачем ему возиться с чужой девчонкой? - щурит глаза, точно прицел наводит, проникает взглядом до самого мозга. — Твой отец погиб. Этот гад мигом нарисовался. Деньги вам слал. Лично к тебе в больницу примчал, Лечение оплачивал,

- Мой отец спас ему жизнь, - проговариваю с нажимом, - Совесть грызла,

- Ха, - полные губы складываются в оскал. - Такие типы хватают совесть за горло, выбивают ей зубы и выдирают в глотку.

- Откуда ты знаешь?

- По себе сужу.

- Ты другой.

- Реально так думаешь?

Отвожу взгляд. Не знаю. Ничего не знаю. Запуталась. Мысли вспыхивают и гаснут, больше не выходит выразить их словами. А чувства душат. Сдавливают изнутри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Когда я находилась в больнице, еще там, в родном городе, за пару дней до поездки в Израиль, одна медсестра сказала, что я сама во всем виновата. Сама это допустила. Надо было отпустить ситуацию. Расслабиться. Не сопротивляться. Мужик всегда сильнее. Он возьмет свое. Нечего лезть на рожон. Терпи. Повезет - кайф поймаешь. Даже добавку просить начнешь. Она обсуждала это в коридоре. Рядом с моей палатой. Достаточно громко. Может, остальные тоже придерживались похожего мнения, однако вслух не высказывались. А может, я не слышала. Трудно понять.

- Что за тварь?

- Та медсестра восхищалась мужской силой. Ну мол, озверел от похоти. Моя провокация подстегнула, А будь я посговорчивее, сама бы от него не отлипала. Оценила бы счастье,

- Пасть ей порвать надо, - отрезает, - И башку подлатать, Протекла.

- Генерал тоже так решил, - заключаю с горечью. - Он был в моей палате, когда медсестра это рассказывала. Четко услышал каждую фразу. Вышел за дверь и забил женщину насмерть. Хотя я вскочила, побежала следом, пыталась его остановить этот кошмар. Я истекала кровью, мои раны не затянулись. Я умоляла о пощаде, звала на помощь, А он бил ее дальше. Опять и опять. Бил, даже когда она перестала дышать, прекратила шевелиться. Никто не рискнул мешать. Никто это не оборвал.

Арес гасит одну сигарету. Начинает другую.

Дым окутывает пространство. Реальность затягивает густое марево. Прошлое встает перед глазами. На краткий миг. И снова отступает. Кадры размываются. Растворяются без следа.

Я смотрю прямо в горящие черные глаза. Никакой пожар с ними не сравнится. Адские угли и то полыхают гораздо слабее,

- А как бы ты поступил? - спрашиваю глухо.

- Я женщин не бью.

- Принцип?

- Просто - не бью.

- Но ты бы ее уничтожил. Другим методом. Более... мирно?

Ответ читаю по взгляду. Выразительному. Красноречивому. Да. Черт раздери, тысяча раз «да». Иначе и быть не могло. Ярость клокочет. Гнев пронизывает жилы. Злоба осязаема.

Чистая правда. Без притворства. Без иллюзий. Арес не пытается казаться лучше, чем есть. Он зверь. Зверюга. Голодный, Бешеный, Он предлагает мне защиту.

- Я устала,

Порывисто поднимаюсь, напряженно слежу за мужчиной, однако он не делает попыток меня удержать. Не сдвигается с места. Совершает очередную глубокую затяжку.

- Я хочу побыть одна,

Разворачиваюсь, устремляюсь прочь. Не оборачиваюсь, не бросаю ни единого взгляда назад. Пульс бьет по вискам так сильно, что чужие шаги точно не услышу.

Я замираю на пару секунд, лишь когда захожу в дом. Обнимаю себя руками, стараюсь унять дрожь, которая колотит тело. Выравниваю дыхание,

Поворачиваюсь. Нервно, лихорадочно.

Пусто, Никого, Вокруг темно.

Я жалею о своем признании, Жалею, что рассказала про тот случай с медсестрой. Я жалею про каждое слово, ведь это проявление слабости. Нужно молчать. До конца.

Боже, А хуже всего другое. Мое разочарование. Безумное. Жесточайшее,

Я поднимаюсь по лестнице. Шаги даются с огромным трудом. Ноги подрагивают, колени подгибаются, рискую споткнуться и рухнуть,

Чего я ждала? Что он бросится за мной7

Наивная дура. Вывернулась перед ним наизнанку. Высказала столько всего. Выдала уязвимые места. Обнажила душу.

Зачем? Идиотка. Зачем?!

Я злюсь. Не на него. На себя. За такую противоречивую реакцию, В моей жизни всегда все было выверено. Логично, А теперь - абсолютный раздрай.

Арес — воплощение всего, что я ненавижу. На дух не переношу. Презираю. Страшусь. Но именно к нему тянет магнитом. Жутко и губительно, с неудержимой силой. Настоящее помешательство. Чушь. Бред.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Что он со мной творит?

Дьявол. Прочь из моей головы.

Горячие ладони накрывают мои заледеневшие плечи. Ощущение, точно мускулистые руки сжигают плотную ткань футболки, опаляют голую кожу. Жар мужского дыхания ударяет в затылок.

Все мое тело обжигает. В момент.

Я оборачиваюсь. Я хочу что-то сказать. Я открываю рот, но чужие губы моментально запечатывают все слова глубоко в горле.