Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры - Владимир Трухановский

Любовь — одно из сложнейших и важнейших человеческих чувств. Всемирная литература — от авторов Библии, древних греков и римлян до психологов, поэтов и писателей сегодняшнего дня — исследует эту область человеческого бытия, но так до конца и не проникла в ее глубины. Сколько авторов, столько и подходов к определению любви. Это и понятно: сколько людей, столько и особенностей испытываемого ими этого благородного чувства, дарованного человеку природой.

То, что Дизраэли в мае 1833 г. сформулировал свои истинные взгляды на любовь, не может быть оспорено, — этому кредо он следовал всю жизнь. Но в мае, когда он писал это письмо сестре, он и не подозревал, что буквально через несколько месяцев он сам окажется в плену всепоглощающей любви, правда на время, что в конечном счете лишь подтвердило его верность своему принципу.

Дизраэли встречался с Шарлоттой Берти, оказывал ей особое внимание, но практических результатов это не дало. Вскоре она вышла замуж за некоего Джошуа Брета, человека на тридцать лет старше ее, очень богатого, одного из владельцев металлургических заводов. Это не было трагедией для Дизраэли: чувства отсутствовали, а что касается годового дохода и аристократического происхождения Шарлотты, то сестра Сара убеждала брата, что сведения на этот счет сомнительны и явно преувеличены.

Летом 1833 г. Дизраэли успокаивал родных, утверждая, что всерьез занимается своими брачными делами, но в действительности он уже не думал о женитьбе. У него начался бурный роман с Генриеттой, женой сэра Френсиса Сайкса. И у Дизраэли, естественно, прекратились контакты с возможными невестами. Он следовал словам английской старинной песенки, приводимым А. Троллопом в романе «Барчестерские башни», где содержался практический совет ухажерам:

Со старой любовью сперва развяжись,Коль новую вздумал искать.

Можно было бы не вдаваться в эти особые обстоятельства интимной жизни Дизраэли, если бы они имели исключительно личный характер. Однако эта история проливает свет на нравы, господствовавшие в тогдашних правящих кругах страны, в среде, где искал поддержки Дизраэли и которая состояла из людей, управлявших Англией и обширной Британской империей. Эти нравы имели непосредственную связь с политической жизнью страны, так как значительное число деятелей либо делало свои первые шаги в политике, либо осуществляло те или иные комбинации, используя сферу интимных отношений.

Летом 1833 г., когда Дизраэли встретил Генриетту, она была уже 12 лет замужем и имела троих сыновей и дочь. Она была дочерью аристократа и в то же время бизнесмена Генри Вильбоа, богатого человека, совладельца крупной пивоваренной фирмы. Ее муж, сэр Френсис Сайкс, происходил из семьи индийских «набобов», как называли в Англии людей, которые, находясь на службе в колониях, прямыми грабежами и прочими нечистоплотными способами сколачивали огромные состояния, а затем, возвратившись в Англию, приобретали поместья и титулы. Первый баронет Сайкс после службы в Индии имел состояние в 300 тыс. фунтов стерлингов. Он был близким другом получивших скандальную репутацию колониальных администраторов Р. Клайва и Уоррена Гастингса, у которых сумма награбленного была в несколько раз больше. Поведение этих людей было настолько скандальным, что оно стало предметом особого разбирательства в парламенте. Внук Сайкса Френсис, третий баронет, унаследовал и титул, и состояние первого баронета.

Френсис Сайкс, человек слабого здоровья, нерешительный, не обладавший сильной волей, женился явно неудачно. Генриетта была своенравной, упрямой, вспыльчивой, эмоциональной, ревнивой и в высшей степени сексуальной женщиной. Современники находили ее очень красивой.

Эмоциональный Бенджамин влюбился в Генриетту, и, как он сам говорил, это была любовь с первого взгляда. И в прошлом у него были связи, но это была первая настоящая любовь. Вскоре их отношения приобрели скандальный характер. Великосветская хроника, по словам Чарлза Диккенса, «всесведущая, как дьявол», очень быстро сделала отношения влюбленных достоянием широкой гласности.

Современники много знали об этом романе, но постепенно время заслонило его другими событиями из бурной жизни Дизраэли. Вокруг этой истории образовался заговор молчания, и ее забыли. Но сравнительно недавно, в 1960 г., в личном архиве Дизраэли американский историк неожиданно обнаружил толстую пачку писем (около 80), написанных неразборчивым почерком, с грубейшими орфографическими и синтаксическими ошибками. Это были письма Генриетты Бенджамину в период их трехлетнего романа.

После смерти Дизраэли его доверенные лица — поверенный Ф. Роуз и лорд Роутон, бывший личный секретарь, в 1882 г., выполняя предсмертное поручение Дизраэли, занялись приведением в порядок архива своего шефа. Роуз наткнулся на письма Генриетты, и они вызвали у него большую озабоченность. Если бы они попали в руки недругов Дизраэли и были преданы гласности, то это негативно сказалось бы на его репутации. К тому же рядом оказались и письма Клары Болтон, также опасные и близкие по содержанию письмам Генриетты.

Между семьями Дизраэли и Болтон тесные связи существовали с 20-х годов, когда они жили по соседству. Болтон был довольно известным врачом и пользовал Бенджамина во время его частых истинных и мнимых заболеваний. Постепенно между Бенджамином и женой врача возникла взаимная симпатия; со стороны Клары она была более сильной. Клара принимала близко к сердцу избирательные неудачи Бенджамина, поддерживала его во время кампаний по выборам в парламент в Хай-Уикомбе. Как замечает американский автор Жермен, «она верила в Дизраэли, боролась за него, и, по-видимому, даже взяла к себе в постель!»

Роуз проанализировал письма двух дам, дневник Дизраэли как раз за годы его любовных похождений и составил для лорда Роутона записку, подробно излагающую суть проблемы. Этот документ особенно ценен потому, что в нем отразились личные наблюдения человека, бывшего на протяжении 40 лет близким к Дизраэли, его доверенным лицом в сфере бизнеса. Роуз был лоялен к своему шефу и его памяти и поэтому, дав обзор писем, предложил Роутону сжечь их немедленно вместе с обзором. Роутон также был надежнейшим помощником Дизраэли, ему было доверено распорядиться всем архивом, но совет Роуза он почему-то не исполнил, и через 80 лет документы попали в руки историков.

Для истории это хорошо, чего не скажешь о репутации Дизраэли. Мотивы поступка Роутона не ясны. Ознакомившись с письмами обеих дам, историки бросились искать письма Дизраэли к ним, но эти поиски не дали результата. Очевидно, письма были уничтожены. Почему сам Дизраэли не ликвидировал компрометирующий его материал, когда все это уже было в далеком прошлом, тоже непонятно. Он не мог не знать о неприятных исторических прецедентах. В свое время адмирал Нельсон, национальный герой Англии, переписывался с горячо любимой им леди Гамильтон, и они, понимая опасность этой переписки, условились, что каждый будет уничтожать полученное письмо сразу же по прочтении. Адмирал выполнил это условие, а леди схитрила, сохранила письма Нельсона, которые в конце концов попали во враждебные руки и причинили ущерб репутации обоих. Дизраэли, безусловно, об этом знал, но не извлек урока.