Секретный агент - Александр Тамоников

Грот ответил:

– Что у тебя?

– Шухер, Грот! Противник что-то пронюхал!

– В смысле?

– По-моему, он раскусил нас!

– Ты чего несешь? Нажрался, что ли? Что происходит? Говори внятно и подробно!

Лоскут немного успокоился:

– Короче! Два урода, что сидели в тачке все время моего наблюдения, минуту назад вдруг задергались. Один прошел в подъезд и завис пока там. Второй отошел к детской площадке.

Грот приказал водителю «Волги», а им был сегодня Шнуров, прижаться к обочине и остановить машину. «Волга» встала метрах в ста от двенадцатиэтажной коробки. «Нэксия» притулилась сзади.

Грот спросил Лоскутова:

– Что еще видишь, Лоскут?

– Пока все по-прежнему! Один в подъезде, другой в кустах. Тот, что в подъезде, поднялся наверх на лифте, сейчас пешком спускается вниз. Второй с площадки внимательно осматривает двор.

– Спускается, говоришь?

– Ага! Никак, они засаду решили устроить.

Гротов взорвался:

– Какую, к черту, засаду?

Шнуров проговорил:

– А что? Вполне может быть, что нас выпасли! И пасли до самого последнего момента. И бабу-охранника специально подставили. Берите, мол, крутой уехал!

– Но тогда они и внешнее наблюдение убрали бы.

– Не скажи! Отход наружки вызвал бы подозрение.

– Но почему, зная о наших планах, эти спецы или наемники, или хрен их знает кто, вдруг решили засветить себя?

Шнур прикурил сигарету и ответил, как всегда, спокойно и безразлично:

– Да для того, чтобы тебя, главаря, перед самой акцией заставить дергаться! Потерять уверенность, ввести в непонятку. Другими словами, дезорганизовать. При этом ничего особенного не предпринимая. Ну, сидят два мужика в тачке, ну, решил один из них зайти в дом. Проехал вверх на лифте, вниз спустился пешком. На хату охраняемой он, вот увидишь, даже не взглянет. И что здесь такого? Ничего! Но ты в непонятке. А значит, если решишься на захват, начнешь совершать ошибки, что им и нужно!

Грот ударил кулаком о переднюю панель:

– Но что делать-то, Шнур? Может, действительно свалить отсюда, пока не поздно?

Шнуров ехидно усмехнулся:

– Не дергайся! Никто никого не выпас, а псы, что охраняют бабу, просто решили подстраховаться. Вернее, не они даже решили, а та сучка, что сменила крутого, вот она и видит везде опасность. Поэтому и себе покоя не дает, и людей из тачки напрягла. Сейчас те все осмотрят, и обстановка успокоится. Нам даже легче будет действовать!

Сзади хихикнула Инга:

– А ты, Грот, оказывается ссыкун! Главарь резко оборвал подельницу:

– Заткнись, тварь, тебе слова никто не давал.

Но девица огрызнулась:

– Сам заткнись! Что ты без меня делать будешь, орел кастрированный?

Грот обернулся и впился злым взглядом в Ингу. Та не отвела немного блестящие глаза. Опять, сука, приняла дозу! Вот и бакланит смело! Но ничего, подстилка, лишь бы роль свою сыграла как надо, а потом… потом посмотрим, как заблестят твои шары, когда удавка стянет горло. Сдохнешь ты медленно!

Так ничего и не сказав, Грот вернулся в исходную позицию. Тут же его сотовый телефон издал сигнал вызова. Вызывал главаря Лоскутов:

– Грот! Мужики заняли свое место в машине, водила с кем-то поговорил по трубе, но недолго. Главарь спросил:

– Больше ничего?

– Нет! Все устаканилось, и сейчас объект выглядит, как обычно.

– Ладно! Продолжай наблюдение!

Грот отключил мобильник, посмотрел на Шнурова:

– Ну, что делать будем? Начинать акцию?

– У тебя есть другое предложение?

– А если эти двое из «пятерки» вызвали подмогу?

– А если они вызвали еще и ОМОН? –  съязвил Шнур.

– При чем здесь ОМОН?

– А при чем подмога? Какая причина вызывать ее, когда наружка убедилась, что у объекта все в порядке?

Гротов махнул рукой:

– Ладно! Чему быть, того не миновать! Поехали к супермаркету.

Шнур сказал:

– Я выйду здесь. Пройдусь до «Жигулей» пешочком. Вы же ждите от меня сигнала.

Он достал пистолет «ПМ», навернул на него глушитель, обернулся к Копляр:

– Инга! Подай-ка мне там сумку с бутылками!

Девица передала ему холщовую сумку.

Шнур вышел из машины и, согнувшись, слегка качаясь, словно пьяный, побрел к переходу между домами.

Его место занял Пирог, и колонна продолжила недолгий путь до супермаркета.

Шнур приближался к «пятерке», не глядя на нее, что-то насвистывая и гремя бутылками в сумке. Возле «Жигулей» остановился. Достал смятую пачку «Примы», вытащил сигарету. Та оказалась сломана, он чертыхнулся, отбросил ее, достал вторую, на этот раз целую. Стал шарить по карманам спортивного костюма. Выругался вслух:

– Вот блядь! Ведь были ж спички! Неужто выронил у рюмочной? И чем теперь прикурить?

Он осмотрелся. Увидел лица сидящих в «пятерке» спецов, радостно воскликнул:

– Во! Мужики!

И пошел к «Жигулям».

За ним пристально следили. Но офицеры не заметили в этом молодом, но, видимо, уже спившемся человеке угрозы. Водитель опустил стекло:

– Чего тебе, родной?

– Да пустяки! Прикурить!

Водитель отвернулся, вставляя прикуриватель в специальный паз панели. Этим и воспользовался Шнур. Он выхватил из-под куртки пистолет и дважды выстрелил. Пули, выпущенные из «ПМ» с глушителем, вонзились в головы наблюдателей, забрызгав темной жидкостью правое боковое и часть лобового стекла. Поражение было полным, в чем Шнур не преминул убедиться. Он открыл дверку водителя, поднял стекло, вновь захлопнул ее. Осмотрелся. Вокруг ни души, а хлопки глушителя услышать можно разве что метров с пятидесяти, да и то определить их природу неспециалисту невозможно. С этим все в порядке. Он прошел по двору, вызвал Лоскутова:

– Лоскут?

– Я, Шнур!

– Как обстановка?

– Нормально! Сработал ты чисто.

– Ну и ладно! Отбой!

Переключился на главаря:

– Грот!

– Ну?

– Наружку я сделал, начинай акцию!

– Все тихо?

– Да тихо, тихо. С Лоскутом говорил, он подтвердил полный порядок.

– А этих… ты точно… того?

– Грот? Ты чего, в натуре, начал херней страдать? Работать надо! Наружки больше нет, чего неясно? Не теряй времени!

Слепой, Илья и Жора показались из-за угла. Прошли в подъезд. За ними двинулся Шнур. Он остановился между третьим и четвертым этажами. Слепцов подошел к квартире № 27, позвонил. Ему долго не отвечали. Наконец, мужской голос спросил:

– Кто там?

– Воропаевы здесь живут?

– Какие еще Воропаевы?

– А я знаю? –  играл Слепцов. –  Телеграмма им срочная, передать надо.

Мужчина ответил:

– Нет тут никаких Воропаевых!

Слепой не отставал:

– А выше или ниже такие не проживают?

– Нет! По крайней мере, не слышал эту фамилию.

Бандит тяжело вздохнул:

– Вот так всегда. Посылают телеграммы на деревню дедушке, а ты, инвалид, таскайся по домам, себя мучай да людям покоя не давай! Ну и хрен с ними, с этими Воропаевыми. У тебя, хозяин, куска хлеба не найдется?

Мужчина в квартире удивился:

– Хлеба?

– Ну да! Да я не попрошайка, ты не думай. Просто водочки немного осталось, а закусить нечем. Устал я за день по высоткам вашим бродить.

– Подожди. Сейчас вынесу.

– Ага! Спасибочки!

Хозяин квартиры ушел внутрь, скорее всего на кухню. Слепой подал знак подельникам приготовиться.

Вскоре послышался звук открываемого замка, и металлическая дверь отворилась в сторону лестничной площадки. Молодой мужчина протянул Слепцову бутерброд. Колбасы для урода не пожалел. Слепой же, схватив хозяина квартиры за запястье, выдернул того на площадку, ударом пальца под кадык мгновенно лишив сознания. Илья с Жориком рванулись в квартиру. И сразу в коридоре наткнулись на женщину, вышедшую из ванной, одетую в прозрачный пеньюар, который совершенно не скрывал наготы ее привлекательного, что сразу отметили бандиты, тела. Она не успела вскрикнуть, как Жора ударом в солнечное сплетение перебил ей дыхание, заставив согнуться пополам. Вторым ударом кулака в затылок он опрокинул несчастную на пол. Пеньюар задрался, оголив ягодицы молодой женщины. У Жорика тут же вспыхнуло желание. Он указал Илье на гостиную:

– Девчонка! Вали ее!

А сам, быстро приспустив штаны, рывком раздвинув ноги женщины, со стоном наслаждения вошел в нее. На пороге появился Слепой с хозяином квартиры на плече. Закрыл за собой дверь и замер, увидев, как подельник трахает хозяйку. Сбросил мужчину, воскликнул:

– Ты че делаешь, урод?

Жорик только сопел:

– Погодь, погодь, Слепой, я щас, я быстро! Дырка –  класс!

Мужчина на полу зашевелился.

Слепой выхватил нож и вонзил его несчастному под левую лопатку, рассекая сердце. Илья нашел ребенка в спальне, спящим. Волосы девочки были разбросаны по подушке. Бандит извлек заточку. Потом, подумав, вложил ее в чехол. Вырвал из-под девочки подушку и, накрыв ее крохотную головку, навалился на тело ребенка всем своим весом. Он чувствовал, как девочка дергалась под ним, пытаясь вдохнуть хоть глоток воздуха. Тщетно. Бандит крепко держал жертву. Вскоре она стихла. Убедившись, что убил ребенка, Илья вышел в коридор. Теперь уже сам Слепой насиловал пришедшую в себя женщину. Жора держал ее за голову, закрыв рот, из которого пробивались стоны боли и страха. Кончив, он повернулся к Илье: