Скинхеды - Джон Кинг

В 83-м знаменитые болельщики «Челси» особенно буйствовали, Рэй наблюдал, как Харрис просочился на террасу, остальные парни последовали за ним, толпа хлынула вперед, когда Джоуи Джонс вышел за мячом для вбрасывания в игру, Микки Томас вызывал его на левом краю поля, Джонни Б. ожидал в стороне на середине поля, и толстяки вокруг Рэя закричали на Джоуи, называя его ублюдочным кокни[152], не принимая в расчет, что он из Таффа, типичные толстые северяне, Томас ведет мяч и передает его Спиди, Керри бежит впереди него, центровой подрезает пас, пинает его Джо МакЛахлину, который ведет его на правую сторону поля, Пэт Невин проводит мяч мимо защитника, который пытается помешать Пэту, и крошка Пэт валится на взбитую грязную траву. Судья свистит в свисток, и Невин поднимается, потирая голень. Рэй переключается на террасу и колонну, которая остановилась и отстроилась посреди ловких крепышей в мощных ботинках и тугих брюках, не собираясь учить этих тупиц уму-разуму, понимая, что все лондонцы такие разные, это правильная толпа, половина «челси» в зеленых летных куртках, половина с бритыми головами, парочка сайхобилли, остальные — герберы и нечесаные хулиганы, а Харрис надел свою лонсдейовскую рубашку под куртку, что может быть вульгарнее, но это-то и свойственно тем, кто поднял «челси» над всеми этими болванами, кость, кожа и взгляд, знак класса, южное племя в северной глуши, и жующие головы этих жеребцов превращаются в рябь перед Харрисом, как если камень бросить в пруд, энергия нервозности распространяется по обширному человеческому полю, и каменные кулаки нарушают покой, превращая рябь в волны, все больше глаз пытается увидеть, что происходит, и Рэй — самый молодой здесь, вместе с Харрисом и Билли Брайтом и остальными, но он достаточно большой и достаточно сильный и достаточно безумный, чтобы пойти против многих, и вдруг всех охватывает безумие, и он в толпе вместе с другими парнями, и все они измотаны, вот что такое футбол, если вы в правильном возрасте и правильном месте, а идиоты орут, ничего не желая знать, пытаются выбраться отсюда, доброе имя «Челси» вызывает панику, это самый хулиганский клуб в стране, побывали везде, дома и в мире, играя сильно и много, но Рэй знает, что если его собьют с ног, то эти говнюки вернутся, чтобы тут же изметелить его, так что он не разбирает, кого кромсать, нужно сделать это с ними, пока они не сделали это с тобой, все так просто, торговцы пивом дали «челси» преимущество, смелые северяне с боем продираются сквозь толпу нытиков и делают ублюдочных кокни, внутри у Рэя все подпрыгивает и свистит, когда «челси» берут в оборот террасу, бросается в давку, подгоняемый волнами тел, напирающих сзади, волна отталкивается от берега, а типы над ними лупят и пинают кокни, Харрис бодает с размаху мощного голубятника с прической цвета птичьего дерьма, перья торчат из его одежды, «челси» уже у стены, на передней части террасы, у самого поля, сдавливаемые весом толпы, Рэя охватывает эта энергия, тысячи дурней налегают на них, полицейские высыпали в толпу, некоторые уже на террасе, размахивая своими дубинками на обе стороны, организовали проход, все больше полицейских по краю поля, «челси» выталкивают и стягивают на поле, когда волна местных фанатов пробивается сквозь Старого Билла, кулак прилетает Рэю в рот, нос отчаянно болит, полицейский бьет его дубинкой, заставляя его забраться на край поля, где он убирает руки от носа и сглатывает кровь, пальцы испачканы, а «челси» все вместе, смеются над болванами, что бесятся в этом загоне, Рэй смотрит в это море красных лиц, орущих, тычущих пальцами, пытающихся добраться до них, и он не может поверить, что они прорвались через все это пространство, вот чертовщина, он чувствует кровь в горле, один глаз затекает, но он встает во весь свой десятифутовый рост, показывая им средний палец, и кричит, что они все гребаные мудозвоны, все гребаные мудозвоны, вы гребаные суки, полицейский поднимает свою палку, говорит ему заткнуться, его глаза выпучиваются, а щеки горят, Харрис ведет их вдоль края поля к противоположному концу, и парни на внутренних скамьях пытаются выпрыгнуть в нижнюю секцию, он проводит их перед трибунами, а здесь на скамьях еще одна компания из «челси», отделенная рядами полиции, и они лезут в боковой проход, но им мешают два ряда перил, вдоль края поля рысью скачет лошадь, и судья свистит в свой свисток, и игроки движутся к другому концу поля, на другой стороне установлен заслон, и именно там собралось большинство «челси», они пытаются опрокинуть заслон, пиная опоры, Харрис и Брайт вдруг бросаются вдоль края поля, прежде чем лошадь доскакала до них, говоря другим следовать за ними, и они впрыгивают на другую полупустую огороженную площадку, они могут попасть на скамьи, если прорвутся через заставу, но здесь больше полицейских, и они опрокидывают парней назад и дают им на орехи, Харрис и парни ничего не могут поделать, окруженные полицией и подгоняемые к дальнему концу, и Рэй идет вместе с большими парнями, ощущая чертовскую силу, раздувается от гордости, когда они движутся важно в свете прожекторов, это их дело, идти против толпы и разгромить к чертям этих северных идиотов, и он вплывает в дверь, которую открыли распорядители, а «челси» на дальней террасе все время аплодирует им, рев ВЕРНЫХ БОЛЕЛЬЩИКОВ, ВЕРНЫХ БОЛЕЛЬЩИКОВ заполняет его голову, и другой рев заставляет их повернуть головы к краю поля, где возобновляется игра, мяч летит к воротам «Челси», на их половину поля, Колин Пейтс бросается вперед, расчитывая прыжок, все время следя за мячом.

Джон Терри вырастает над Робби Кином и пасует мяч вперед Супер Фрэнку, а Лампард, который быстро бегает и быстро соображает, скользит по ровной поверхности, ведя его к Роббену, который только что подбежал, возбуждение нарастает со стороны Мэттью Хардинг Стенд, несется вдоль краев площадки и выплескивается на новый Шед Энд. Лол вместе со всеми стоял на ногах, и Роббен просто пробрался сквозь толпу, словно неважно было, стоят здесь люди или нет, у Золя с его опытом был другой стиль, он двигался медленно, но мастерски, он все еще был любимым игроком Лола, но Роббен и Джо Коул были особенными в этой команде, вместе с ДжейТи, конечно, и Лол приходил на Стэмфорд Бридж еще со старых славных дней девяностых, вырастая на этой лучшей команде, которая когда-либо была у «Челси», под руководством Луки Виалли, сидел в «Белом олене» или в «Джолли Малстере» или в «Коке» вместе с отцом, дядей Рэем, отцовскими друзьями, прежде чем пойти на стадион и засесть там в углу, подъедая чипсы, колу и арахис, покупал бургер или хот-дог за полем, если еще был голоден, и он вырос на Золя, и Деннисе Вайзе, и Супер Дэн Петреску, и Гусе, а Виалли был их вожаком, он мог бы дольше руководить командой, и те игроки были просто великолепны, вот чем был «Челси» в футболе, отец говорил, Питер Осгуд был величайшим игроком «Челси», и он рассказывал об Алане Хадсоне и еще Чарли Куке, дядя Рэй подхватывал и вещал о Пате Невине и великом Эдди Недзвиеки, а кто-то назвал Дуга Ругви, но Роббен уже бежал на трех защитников и обходил первого, затем прошел мимо Ледли Кинга, у зоны пеннальти «шпор», последний игрок не знал, что делать, то ли попытаться хитро оттолкнуть его, напрыгнуть, повалить на землю, и все кричали ему, давай, разбей его к чертям, давай, разбей суку, и Роббен подрезал его, дал влево, защитник повис на его заду, удар был низким и сильным, в сторону Пола Робинсона, но мяч лишь пролетел мимо дальнего столба, верхний ряд обхватил руками головы, воздев лица к небу, начав наконец аплодировать, отдавая дань приложенным усилиям и мастерству, и магии прекрасной игры.

Лол оставался на ногах и распевал «Carefree» вместе с остальными ребятами Мэтью Хардинга, Хокинз и Бастер сидели справа, отцовское место все еще пустовало, Фрэнк и другие сидели слева. У отца был грипп, он ужасно выглядел в своем халате, говорил передать его билет Рэю. Роб Строитель помог ему прийти в себя, и пока Хокинз ходил с билетом в паб, он сбегал в фэнзин напротив метро, поговорил с несколькими знакомыми ребятами, послонялся немного, наблюдая за прибывающими людьми, остановился в других магазинах, чтобы прикупить программки, значки и футболки, послушал уличных торговцев, наслаждаясь подготовкой к игре. Он пришел на площадку рано, сел на свое место и принялся читать «cfcuk»[153], лучший фэнзин[154] «Челси». Никто из его приятелей не мог приехать на «Челси», а если они и приезжали — то по особым случаям, со своими отцами, в день рождения или на специальную игру. Хокинз сказал, что передал отцовский билет Рэю, но тот все еще не пришел.

Игра шла своим ходом, «Челси» ровно пасовал мяч, «Тоттенхэм» окапывался. Его отвлек телефон, и он проверил сообщения, Кев писал, что он ходит по магазинам с мамой и ему все это надоело, что она никак не может решиться и выбрать какую-нибудь туалетную бумагу. Лол громко засмеялся. Он представил, как его друг толкает тележку, нагруженную пластиковыми пакетами и ждет автобус, ему стало жаль Кева, у которого нет отца, но по крайней мере, его отец был жив, и поэтому Лол завидовал Кеву, у которого все же была мама, с которой он ходил за покупками, и он нажал «Escape». Экран зарябил синим и красным, по нему промелькнули мультяшные персонажи, и он выключил телефон, глядя на прожекторы, которые казались ярче, он больше всего любил, когда они светят в темноте, подумал об эпохе Золя несколько лет назад, когда все вокруг казалось куда больше. Может быть, в этом-то все и дело. Все съеживается, когда ты растешь. Его воспоминания о маме тоже съежились, зацепились за ее фотографии, и он не мог вспомнить ее голоса, только чувствовал ее внутри, чувствовал запах и ощущение.