Убийство Мэрилин Монро раскрыто - Джоанна Лайт

В комнату вошел племянник Джо, поставил на стол поднос с ароматным кофе, по знаку Джо подал ему папку, лежавшую на краю каминной полки (камин – явный новодел, вообще вся комната производила странное впечатление собранных из разных эпох вещей, в ней соседствовали тяжеловесные кресла и столик на тонких прямых ножках, камин, оформленный под мрамор и торшер в стиле шестидесятых…), и удалился.

Джо открыл папку, перебрал лежавшие в ней бумаги, закрыл, любовно погладил.

– Я оставил только те бумаги, которых у вас нет. Посмотрите, вам этого будет достаточно, чтобы понять, что и почему произошло. Потом Леон все уничтожит.

– Почему уничтожит и почему я?

– Вы – потому что Питер Джонс и Стэнли сказали, что вы основное узнали сами и вполне достойны получить приз в виде вот этих последних аккордов.

Я обомлела:

– Вы знакомы с Питером Джонсом?

– Конечно. Когда-то мы работали у Гувера, только в разных точках – Питер связывал его с Джанканой, Стэнли занимался прослушкой, а я… я бумажный червь-аналитик. И нам всем троим пора на покой, вечный покой, судьба оказалась жестокой, приготовив в конце муки адовы. – Его губы вдруг тронула почти озорная улыбка. – Но мы ее обманули. Эвтаназия… Питер и Стэнли уже там, я улетаю через несколько часов.

Джо подал мне папку.

– Пейте кофе, Леон хорошо умеет его варить, читайте бумаги, их не так много, но ничего не вынимайте из папки, это будет опасно для вашей собственной жизни. Потом Леон отвезет вас домой. Прощайте. Мы не увидимся с вами даже на том свете, ведь вы попадете в рай, а мы, все трое… впрочем, кто знает?..

Хорошо смазанные колеса его кресла не скрипнули, седая голова скрылась за дверью, а я с нетерпением раскрыла папку.

Бумаг в ней немало, но самых важных с десяток, выучить их даже на память не составило бы труда. И действительно, не знай я, о ком и о чем идет речь, не придала бы значения всем этим пометкам красным карандашом, припискам ручкой, кстати не шариковой, а перьевой, пара старательно вымаранных имен…

Желтоватые от времени листы, выцветший текст… Конечно, сейчас есть умельцы, которые подделывают и древнеегипетские папирусы, но я верила тому, что читала.

На самой папке наискось красным карандашом: «Монро».

Лист за листом поминутная прослушка дома Мэрилин, не только телефона, но и всех комнат. Один час – один лист. Это можно просматривать бегло, особенно те страницы, на которых значится, что Мэрилин отсутствует, а в доме только Ральф Гринсон, хотя интересны и они, потому что документ свидетельствует: Гринсон страшно нервничал, он буквально не мог найти себе места.

Я вдруг осознала, сколь мощные подслушивающие устройства были установлены в доме Мэрилин, если агенты слышали даже шаги Гринсона. Это вам не Спиндел, жучки которого не ловили звук в спальне, будучи установленными в гостиной. И не Оташ, чьи старания не принесли ему от Монро ожидаемых дивидендов, это более серьезно. Зачем, если не ожидание провокации?

Так и есть – на одном из листов расшифровки записей в общий фон вплетается речь агента:

– Сегодня не придет, развлечения не будет…

И поверх пометка красным карандашом:

«Запретить комментарии!»

Ясно, кто-то из подслушивающих агентов не сдержался и высказал свое разочарование вслух, что вызвало раздражение Гувера.

Что за развлечение имел в виду агент? Видно, они развлекались, подслушивая любовные игры Мэрилин, только с кем?

Мне было не по себе от одного чтения. А каково же Мэрилин, если она понимала, что прослушивают, подсматривают, все фиксируют? Каково жить под плотным колпаком и выглядеть при этом на все сто?

Давно ли она заметила этот кошмар, сразу ли поняла, что причина слежки Миллер, а потом – что стала игрушкой, разменной монетой в руках более сильных мужчин?

Может, именно это понимание и толкнуло ее к братьям Кеннеди? У кого искать защиту, как не у них? Мэрилин наивно полагала, что рядом с кем-то из братьев ее оставят в покое, что Гувер не рискнет бороться с ними? Может, кроме чисто женского интереса к Кеннеди, было еще желание спрятаться за их спиной?

«Ты теперь тоже Кеннеди», – сказала ей Пат. Мэрилин поверила в это и жестоко поплатилась.

Сколько времени прошло – не знаю. Кофе действительно был хорош, а кофейник полон. Рискуя устроить себе инфаркт, я подливала и подливала в чашку, поспешно переписывая в свой блокнот содержание некоторых страниц, делая свои пометки. Торопилась, потому что не знала, как долго мне позволят работать с документами.

Просмотрела все, снова и снова возвращалась к некоторым листам, понимая, что именно они и есть разгадка. Главное – запомнить, ничего не пропустить, размышлять буду позже.

Что было потом, просто не помню.

Очнулась на заднем сиденье собственной (!) машины перед своим домом. Рядом лежала моя сумка. Пришлось даже ущипнуть себя за руку, чтобы осознать, что не сплю.

Что это было?! Где я побывала и побывала ли? Существует ли Джо, Леон и папка с документами, касающимися гибели Мэрилин Монро? Все похоже на плохой фильм или дурной сон.

Но в сумке нашелся мой блокнот с записями, сделанными в доме Джо, а еще листок с единственным словом: «Прощайте». И три подписи: Питер, Стэнли, Джо.

Я не знала, как ко всему относиться. Три старика-агента внимательно следили за моим расследованием, а потом перед своим уходом из жизни выложили козыри, которые берегли столько лет. Можно было верить или не верить, но то, что я прочитала в папке перед камином в доме Джо, действительно заполняло недостающие детали пазла, и картинка складывалась полностью.

Вряд ли читателей интересуют мои личные переживания, а вот почерпнутое мной из последней секретной папки заинтересовать должно.

Чтобы понять, что же там могло быть особенного, сначала нужно понять взаимоотношения между действующими лицами трагедии. Лица все те же: кроме погибшей Монро, клан Кеннеди почти в полном составе, Фрэнк Синатра с его боссами, Питер и Пат Лоуфорд, Ральф Гринсон, Юнис Мюррей и Эдгар Гувер.

Большинство персонажей уже знакомы, «темной лошадкой» в этой компании оставался только глава ФБР Гувер, но он для всех темная лошадка.

Мне пришлось вернуться к изучению взаимоотношений Кеннеди времен сенаторства Джона Кеннеди и даже раньше, потому что исток трагедии обнаружился там.

Глава клана Джозеф Кеннеди готов был сделать все, чтобы его сыновья последовательно один за другим поднимали руку, принося присягу американскому народу, и садились за письменный стол Овального кабинета.

Конечно, самым первым должен был стать Джозеф-младший, но и после его гибели оставались трое – Джон, болезни которого даже перечислить трудно, не слишком похожий на Кеннеди Роберт и избалованный Эдвард. Но ни времени, ни замены у Джозефа Кеннеди не было, Джон баллотировался в сенаторы, и отец вложил огромные деньги в его выборы.