Звучание сердец (СИ) - Волчек Дарья

Под яркие лучи софитов выбежали Семён, Женька и Юля, поощряя нетерпение живого организма под сценой. Тут же руки людей дружной волной вскинулись вверх. Они истошно выкрикивали имена музыкантов, тянулись ближе к ним, желая прикоснуться, словно ребята уже стали легендой.

— Разорвите это место, — прошептала я в ухо Богдану, зажатая в кольцо его теплых рук.

— Само собой, лисичка, — он отстранился и оставил на моей щеке нежный, почти невесомый поцелуй. И совсем не спешил выбежать навстречу этим оглушающим звукам и присоединится к команде.

Всё его внимание сосредоточилось на мне. Мозолистая ладонь лениво прошлась по оголённой коленке, двигаясь выше — к бедру.

— Бог-дан! Бог-дан! Бог-дан! — визжали фанатки за нашими спинами.

— Они тебя зовут, — выдохнула, пленённая игрой света в его глазах: то глубокие и самые синие точно бушующие воды, то нежно-голубые как безоблачное небо.

— Парень, твой выход, — в пределах моей видимости появился грузный звукооператор, голову его венчали огромные наушники. — Десять секунд до начала!

— Понял я, понял, — пробормотал под нос Богдан.

Объятия прекратились, и разом вокруг стало как-то холодно и неуютно. Словно с небосвода украли моё личное солнце, погружая в липкую темноту. Но его мальчишеская улыбка стала маяком в этом незнакомом пространстве.

— Не забудь слова! — пошутила я, поднимая оба больших пальца вверх.

С игривыми смешинками в глазах Белинский развернулся, покидая наше укрытие. Его высокая фигура появилась на небольшом островке сцены под барабанную дробь Семёна. И если до этого толпа просто кричала, то сейчас произошёл катарсис. Настоящий взрыв звуков: девушки исходились приветственными воплями, мужчины нестройно басили и свистели, гитары взвизгнули и грянули тарелки.

Я спрыгнула с высокой колонки и поправила клетчатую юбку, так любезно одолженную Юлькой. Она-то и постаралась над образом, стремясь сделать из меня «девушку рокера». Чёрная футболка на одно плечо, широкий ремень на талии. На шее болталась тяжёлая цепочка, переливаясь всеми оттенками золота, и тонкая верёвочка с бейджем. На ногах массивные ботинки совсем не по погоде. Высокий хвост и тёмные смоки довершали образ, в котором я чувствовала себя точно размалёванная кукла. И как в этом можно ходить постоянно?

Зато у меня были самые лучшие места — за кулисой. Я стояла в тени усилителей и другой аппаратуры, куда не попадали всполохи прожекторов, и видела всю сцену как на ладони. Слышала мощные вибрации голоса Богдана и отзвуки инструментов через наушники.

Женька вовсю тряс длинными волосами, на пару с Юлькой выполняя невероятные развороты. Они крутились и вертелись вокруг своей оси словно волчки, успевая играть на гитаре и простреливать публику счастливыми взглядами. Семён качался всем телом в такт музыке, юрко и быстро ударяя палочками по установке, не забывая о сумасшедших трюках.

Голос Богдана густым облаком обволакивал толпу, вызывая у них почти наркотическое опьянение. А сам он скакал по сцене, подвижный и заводной, склонялся к девушкам, дарил им томные взгляды. Своей бешеной энергией он заражал всех людей, без исключения: любители рока толкались локтями, даже равнодушные к тяжёлой музыке дёргались и вскидывали в воздух свои «козы».

Я тоже была во власти всего этого безумия. В моей крови растекался чистейший адреналин, сотканный резкими нотами. В зрачках и на коже танцевали огоньки, обжигая и вводя меня ещё в больший кураж. Словно в эту секунду я была на сцене вместе с ними. Я достала телефон и быстрыми щелчками запечатлела всю эту бурю, что творилась вокруг, а Богдан уже «плавал» в руках единого организма.

Харизма — это самый настоящий дар. Обладать им, дано далеко не каждому. И развить его нельзя, ведь достучаться до чужих сердец — та ещё задачка, труднее физических формул и абракадабры. Из Богдана харизма вырывалась бурной рекой. Он был одним из тех людей, которые с полуслова, с полувзгляда могли разжечь настоящий пожар в душах людей.

Сегодняшнее выступление — отличное подтверждение этой теории. Публика сходила с ума, не желая отпускать любимцев, хотя на сцену уже рвалась следующая кавер-группа. «Аутсайдеры» быстро собрали вокруг себя фанатов в Питере. С каждым выступлением о них говорили всё больше, «Инстаграм» пополнялся новыми подписчиками, билеты в клубах распродавались с каждым разом все быстрее. На ближайшие месяцы их расписание уже забито полноценными концертами и коротенькими сетами на разогревах. Но основной их площадкой стал этот клуб — «Джем», где я впервые воочию узрела магию их группы. И я гордилась ребятами, гордилась их успехами как своими, гордилась их трудолюбием. Они не сидели на месте, постоянно репетировали и искали себя в огромном мире тяжёлой музыки. И это вознаграждалось огромной волной откликов от людей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мой взгляд зацепился за одну-единственную фигуру. В толпе, почти в её центре, стояла смутно знакомая девушка. Длинные чёрные волосы с синими прядями и кукольное лицо — это она висела на руке Белинского в день драки? Или не она. Просто очень похожа? Я приблизилась к колонке вплотную, вглядываясь в черты этой незнакомки, но меня постоянно ослепляли вспышки света, смазывая картинку.

— Ещё! Ещё! — группу провожали восторженными овациями, с чужих уст срывались крики о безграничной любви к каждому. — Аутсайдеры!…На бис! Мы вас любим!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Все мокрые и счастливые, мои друзья наконец-то вернулись за кулисы. Последним шёл Богдан. Он жадно глотал воду из пластиковой бутылки. Чёлка прилипла ко лбу, крупные капли пота стекали от раскрасневшегося лица к шее, и дальше под жилетку из белой кожи. Её замок был распахнут, обнажая крепкий торс.

— Охренеть! — вопил Женька, врываясь в тесное закулисье, точнее, узкий коридорчик, переоборудованный под технические нужды. — Это просто нечто! Вы слышали мои запилы?

От перевозбуждения и эмоций он чуть ли не прыгал на месте. И откуда в нём столько энергии? Словно он сорок минут подряд не перебирал струны под палящими прожекторами, а совершил лёгкую прогулку до магазина.

— Вы все были бесподобны, — хвалю их, раздавая им свежие полотенца, — Я чуть сама на сцену не выбежала!

— С каждым разом всё лучше и лучше, — Сёма стянул с себя насквозь мокрую футболку, и принялся стирать влагу с худощавого тела. — Кто-то даже ушёл в импровизацию, а Белый?

— Так, навеяло, — Богдан оторвал от губ почти пустую бутылку и тут же сгрёб меня в охапку своих рук как пушинку. — Видел, как ты смотрела, это вдохновляет, — интимно шепнул мне в ухо.

— Ты же весь потный, — притворно запищала я, но покрепче уцепилась за его шею.

— Сегодня весь клуб был забит под завязку, впервые такое вижу. Организаторы сказали, что дополнительные билеты печатать пришлось, — Юлька прислонила свою ярко-красную гитару к усилителю, и начала разминать затёкшие плечи. — Кстати, зачётный прыжок в толпу был!

— Больше так не делай, — в шутку пожурила я Богдана, звонко чмокая в кончик носа.

— Мы должны это отметить! — басиста чуть ли не трясло от эмоций, если ему позволить, то он бы снова вернулся на сцену. — Куда завалимся?

— Домой, — Богдан хитро мне улыбнулся, — мы домой.

— Что за занудство? — запротестовал Женька.

— Нет, ребята, так не пойдёт, — поддакнула ему Юля, упирая руки в бока, — отметить успех так же непреложно, как брачный обет, так что выбора у вас нет. У обоих!

— Здесь недалеко есть классный бар, — включился в беседу Сёма, — пропустим по паре шотов, а дальше…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Зайчик! — из-за угла коридора к нам вышла та самая брюнетка, ослепительно улыбаясь.

Она призывно виляла бёдрами, словно она — мисс Вселенная, а пол — подиум или красная ковровая дорожка.

— Ева, — Богдан моргнул, словно пытался понять, не мираж ли это. Держу пари, и если бы я не прижималась к Богдану, то она бы уже повисла на его шее.

— Зайчик? — переспросила я, озадаченно сводя брови.