Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков - Мастеров и Учеников 1960-х - 1990-х) - Владислав Лебедько

А: - Было время, когда в политике нашей страны поощрялась инициатива. Помните времена создания кооперативов? Очень многие люди обувь шили, мешочки плели, пирожки пекли. Все вдруг стали очень трудолюбивыми. Стали что-то делать и стали зарабатывать. Фотографии кто-то делал... Вот я, например, обслуживал, как фотограф, девочек в общежитии. Делал я классные снимки, специалист высокого класса. Снимок стоил два рубля. Девочке нужно фотографию мальчику в армию, другому мальчику, - в другую армию, родителям в деревню, третьему мальчику, который здесь... Вот уже четыре фотографии - восемь рублей. Она честно работает на своем ткацком станке, зарабатывает триста рублей и может себе позволить, чтобы специалист моего класса сделал ей красивую открытку с ее лицом. Понимаете? А я пришел к ней, ее сфотографировал: - одну, с подружками, - как она хочет, - хоть пьяную, если она захочет.

Но потом политика государства пошла такая, что если ты заработал десять рублей, - то одиннадцать рублей - отдай. И это стало невозможно. Пока труд облагался меньшими налогами, мой научно-исследовательский Центр существовал.

В: - Чем занимался ваш Центр?

А: - Мы занимались наукой. У меня в Центре работали либо студенты, либо аспиранты. И, если были люди без образования, то сейчас они уже стали, благодаря работе в моем Центре, либо студентами, либо аспирантами. Читались лекции. Давалась информация по йоге. Велись исследования. Семь лет Центр просуществовал, но потом закрылся.

Во всем мире научно исследовал йогу один человек. Но его имя не Рамакришна и не Шри Матаджи. Это - немецкий профессор, доктор биологических наук Дитрих Эберт. Он выпустил книгу на немецком языке: "Физиологические аспекты йоги". Исследование, единственное в своем роде, ограниченное, конечно же, но ряд вещей исследован безупречно. Эта информация до меня дошла. Я договорился с Дитрихом Эбертом и сделал гак, что книга его была переведена и издана на мои средства в России.

В: - Я слышал, что в свое время у вас открылись удиивительные сексуальные способности. Были даже какие-то ролики по телевизору о ваших сексуальных достижениях. Расскажите об этом.

А: - Это относится к области сиддх. Было это в конце семидесятых. Я знал некоторых ученых, докторов наук из 1-го Медицинского Института. Им, как медикам, были интересны сексуальные возможности человека. Чисто научно. Я им сказал, что могу проводить половой акт сколько угодно. Ну, конечно, не сто лет подряд, но показать фантастику в этом отношении могу. Условия эксперимента были такие: нужное количество молодых красивых женщин, которым такой научный эксперимент интересен. Не уродок, не каких-нибудь аноргазмичек или проституток, а таких вот циников, в медицинском отношении: - а сколько можно, говоря современным языком, потрахаться? Девочек, которые это дело любят, уважают, но не подходят к этому, как проститутки. Я профессорам сказал: - "Ребята, если у вас такие девочки есть, - давайте поставим эксперимент". Ну, медики - народ, часто не имеющий комплексов, так что в 1 -ом Медицинском нашлись девчонки, которые решились посмотреть: - "А действительно, что будет?" И вот сюда, ко мне было приведено одиннадцать женщин, здоровых, в хорошем смысле этого слова, - самок, - думающих, образованных. Они были с четвертого курса Мед.Института. Им было интересно: - "затрахают они мужика или нет?". На кухне у меня сидела группа профессуры, чтобы потом объективно спросить у девочек: - "был акт или нет, как он проходил...", - чтобы они дали подробный отчет. Я в той комнате работал, а девочки менялись. Устала

- иди рассказывай профессуре, что было; на ее место - следующая и так далее. Длилось это все без перерыва пятьдесят часов. Потом я чисто физически устал. Это был чистый научный эксперимент - надо было посмотреть,

- сколько человек объективно может этим заниматься. Каков предел.

Если бы я был каким-нибудь индусом или американцем, то это было бы в книге рекордов Гиннеса.

Больше того, - я сейчас берусь повторить подобный эксперимент. При тех же условиях: комиссия должна состоять из медиков с ученой степенью и они должны все, что происходит, фиксировать. И, достаточно большое количество женщин, которые это дело любят и уважают.

Ставят же научные эксперименты на тему - сколько человек может поднять, пробежать и так далее.

В: - Были ли у вас переживания мистического опыта? А: - Могу вам сказать, что то, что описывается в текстах, как самадхи и сатори, я могу практиковать регулярно. Например, - решать коаны дзенских Учителей, впадать в "состояние" и давать решение. Я знаю методики, техники, как в это входить, как, в частности, решать коаны. Я владею этим. Мне кажется, что этому может научиться каждый, пройдя длительный этап правильных тренировок.

Этот опыт есть, но это - очень специфический опыт. Ну, решен коан, но, в конечном итоге, - кому это надо?

Я стараюсь эти вещи применять в самых обыденных делах, в частности в математике. Так я решаю задачи, которые до меня никто не мог решить. В этом отношении, у меня есть подозрение, что великие ученые этим владеют. Вот, тот же академик Зубов. Он выдает такие вещи, которые обычному сознанию не под силу. А он ведь не сидит в позе лотоса и не дышит через одну ноздрю. Очень похоже, что крупные ученые своими творческими усилиями, наработанными в течение всей своей жизни, научились вызывать эти состояния. Заметьте, кстати, что периодическая таблица элементов пришла в озарении Менделееву, который всю жизнь был химиком, а не какому-нибудь йогу в пещере.

Вот вам интересный пример. У меня есть хороший знакомый, - пожилой еврей. Типичный, - все, как положено, - Абрам Иосифович. Он слесарь-инструментальщик, всю жизнь этим занимается. Не один десяток лет работает. Имеет очень высокий разряд. Он уже около пенсионного возраста. И вот мы вместе шли на моей яхте, под дизелем. И случилась авария. На Новоладожском канале нам сорвало винт. Транспортировать яхту на стапель в таком состоянии, - как минимум, - неделя-другая возни. Пройдет сезон, а мы в отпуске. То есть, и отпуск пролетает, да еще и огромные материальные

: затраты. Я говорю: - "Все, Абрам Иосифович, - приплыли!" - Что он делает: раздевается и лезет в воду. Этот винт - на глубине полтора метра. Он

; туда ныряет и там, пока хватает дыхания, лазает. Потом что-то думает. После этого - спрашивает: - "Где-нибудь рядом есть колхоз, где есть мастерс

Х кая, куда меня пустят за токарный станок?"

Представьте себе, - в мутной воде, на глубине полтора метра, на ощупь он определяет диаметр вала, шаг резьбы, тип гаек, которые должны быть, тип шпонок... Он не спортсмен, не ныряльщик, - он еврей! Это было еще при Советской власти. Нашелся колхоз, где за пол-банки его пускают к станку. Он вытачивает все, что надо. После этого, под водой, ныряя, все это монтирует, ставит винт на место. Мы заводимся и идем. Вот - не сатори ли? С точки зрения обычного сознания - это невозможно.

Еще один пример про Абрама Иосифовича. У него на столе находится цилиндр - поршень. Ты берешь цилиндр, стараешься загнать в поршень, - не получается. Но, стоит этот цилиндр погреть в руках (температура 36,6?), как от этого маленького нагрева происходит расширение, такое, что поршень входит в цилиндр и там ходит. Дело в том, что станки на том предприятии не могли дать такую точность. Как он сделал такую вещь? Это невозможно - за Пределами точности инструмента. В каком это нужно быть состоянии? Какая должна быть концентрация внимания? А ведь Абрам Иосифович никогда не стоял на голове, не дышал через одну ноздрю и не молился...

Вообще, про меня разное рассказывают. Чего только, бывало, про себя не услышишь! Что я и чернушник и извращенец и тому подобное. А все оттого, что у меня много было разных приколов, которые и служат пищей для всевозможных слухов.

Вот пример. Идем мы с кампанией в поход. У меня с собой есть банка кабачковой икры. И вот я отхожу метров на сто от лагеря и где-нибудь на травку эту самую кабачковую икру вываливаю. Дальше я мну газету,

- ну, понимаете, как! Пачкаю газету икрой, и тут же ее рядом бросаю. После этого я кладу в карман ложку и, придя в лагерь, говорю: - "Девчонки, пойдем погуляем!" Идем. Вдруг я вижу кучу с газеткой и кричу:

- "О! Это мое!", - сажусь, вынимаю ложку и начинаю все это с аппетитом уплетать. Представляете реакцию?! Говорю: - "Ну, кто хочет, -возьмите ложки и присоединяйтесь, - очень вкусно!"

Вы понимаете, - это ведь надо было придумать! Ведь кабачковую икру и газету видел каждый. Вот вам пример сатори. Это совсем не обязательно божественное откровение или теорема в математике. Здесь нужно было придумать хохму, такую хохму, которая перекрывала бы все возможные. Никто ни разу не решился присоединиться ко мне и поесть, даже самые отпетые циники. А все под руками: кабачковая икра, ложка, газета...

То есть, вы видите область применения, - начиная от теорем в математике и кончая тем, чтобы разыграть толпу. Некоторых, кстати, тут же рвало. Причем, я делал все натурально, еще так, чтобы у меня по подбородку все текло... Конечно, тут важно не перепутать и не нарваться на настоящее говно, - ведь нужно быть последовательным до конца в юморе.