Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Историческая проза » Врата огня - Стивен Прессфилд

Врата огня - Стивен Прессфилд

Читать онлайн Врата огня - Стивен Прессфилд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 82
Перейти на страницу:

Медон оборвал ее:

– Госпожа прекрасно знает, что если мужчина, как этот юноша по кличке Петух, будет признан виновным и казнен, его отпрыскам мужского пола не будет дозволено жить, поскольку они, если когда-либо достигнут зрелости, начнут искать мести. Так гласит не только закон Ликурга. Подоб­ные законы существуют во всех городах Эллады.

– Если такова ваша вера, перережьте младенцу горло прямо сейчас.

Арета встала перед Полиником. Прежде чем бегун успел как-то отреагировать, она выхватила ксифос у него с бедра, а потом сунула оружие в руку Полинику и подняла перед ним младенца, подставив его горло под остро наточенное лезвие.

– Чтите закон, сыны Геракла! Но делайте это при свете солнца, чтобы все видели, а не в темноте, которую столь любит криптея.

Полиник замер. Он пытался отвести лезвие, но рука гос­пожи не отпускала.

– Не можешь? – прошипела Арета.– Давай помогу. Вот сюда, я погружу его вместе с тобой…

Дюжина голосов взмолилась не делать этого. Гармония неудержимо рыдала. По-прежнему связанный Петух смот­рел, не отрываясь, парализованный ужасом.

В глазах госпожи сверкала такая свирепость, какая, долж­но быть, наполняла саму Медею, когда та заносила гибель­ную сталь над собственными детьми.

– Спросите моего мужа, его ли это ребенок,– снова потребовала Арета.– Спросите его!

Равные сдались. А что им оставалось? Все глаза теперь обратились к Диэнеку, не столько требуя ответа на это сме­хотворное обвинение, сколько просто потому, что все были смущены безрассудной смелостью госпожи и не знали, что делать.

– Скажи им, муж мой,– тихо проговорила Арета. ­Скажи перед богами – это твой ребенок?

Она отпустила меч и поднесла младенца к мужу.

Равные знали, что заявление госпожи не может быть прав­дой. И тем не менее, если Диэнек засвидетельствует свое отцовство и поклянется, как требует Арета, все должны бу­дут признать это, и город тоже, иначе его священная честь будет утрачена. Диэнек долго смотрел в глаза жены, кото­рые уставились на него, по верному замечанию Медона, как глаза львицы.

– Клянусь всеми богами,– поклялся Диэнек,– ребе­нок мой.

Аретины глаза наполнились слезами, которые она мгновенно подавила.

Равные пробормотали что-то про осквернение клятвы.

– Подумай, что ты говоришь, Диэнек,– сказал Медон. ­Ты позоришь свою жену и себя, поклявшись в этой лжи.

– Я подумал, друг мой,– ответил Диэнек.

И повторно объявил: да, ребенок – его.

– Тогда возьми его,– распорядилась Арета, сделав последний шаг к мужу и нежно уложив ребенка в его руки. Диэнек взял сверток, словно ему протянули змеиный выводок.

Он снова посмотрел в лицо жены и долго не отводил глаз, а потом перевел взгляд на Равных:

– Кто из вас, друзья и товарищи, поручится за моего сына и внесет в список граждан перед эфорами?

Никто не смотрел на него. Их собрат по оружию принес страшную клятву. Если поклянутся и они в поддержку его клятвопреступления, не замараются ли и они тоже?

– Пусть поручительство за ребенка будет моей привилегией, – проговорил Медон.– Мы представим его эфорам завтра. Согласно желанию госпожи, имя его будет Идотихид, как звали ее брата.

Петух смотрел на собравшихся с бессильной яростью.

– Тогда все улажено,– сказала Арета.– Ребенок будет воспитываться его матерью в стенах дома моего мужа. В возрасте семи лет его отдадут в воспитание как мофакса, и он будет обучаться, как все другие отпрыски граж­дан. Если он проявит достойную доблесть и дисциплину, то, когда повзрослеет, будет посвящен и займет свое место воина-защитника Лакедемона.

– Да будет так,– согласился Медон. Другие члены сисситии, хотя и неохотно, тоже согласились.

Но дело еще не кончилось.

– А вот этот,– сказал Полиник, указывая на Петуха,­ этот умрет.

Бойцы криптеи поставили Петуха на ноги. Никто из Равных не поднял руки в его защиту. Убийцы поволокли пленника в темноту. Через пять минут он умрет. И его тело никогда не найдут.

– Можно сказать?

Это был голос Александра. Он все же решил помешать палачам.

– Можно мне обратиться к Равным сисситии? Медон, как старший, кивнул.

Александр указал на Петуха:

– Есть другой способ разделаться с изменником, и этот способ, я думаю, может принести городу большую пользу, чем поспешная казнь. Подумайте: многие илоты чтят этого человека. Такая смерть сделает его в их глазах мучени­ком. Тех, кто звал его другом, возможно, казнь и устра­шит – на какое-то время, но потом, на поле боя против персов, их гнев может найти другой выход. Они могут предать нас в минуту опасности или причинить вред на­шим воинам, когда те окажутся наиболее уязвимы.

Полиник злобно прервал его:

– Зачем ты защищаешь этого мерзавца, сын Олимпия?

– Он мне никто,– ответил Александр.– Ты знаешь: он презирает меня и считает себя храбрее меня. И в этом он, несомненно, прав.

Равных смутила эта искренность, столь открыто выраженная молодым человеком. Александр продолжил:

– Вот что я предлагаю: пусть этот илот живет, но пусть уйдет к персам. Отведите его к границе и отпустите. Ничто не может устроить его больше в его бунтарских помыслах – он с радостью ухватится за возможность навредить тем, кого ненавидит. Враг примет беглого раба. Он сообщит им ценные сведения, какие захочет, о спартанцах, а они смогут даже вооружить его и позволить пойти под своими: знаменами против нас. Но что бы он ни сказал, это не мо­жет повредить нашему делу, так как среди придворных Ксеркса уже находится Демарат, а кто может больше рассказать о лакедемонянах, чем их собственный бывший царь? Изгнание этого юноши не причинит нам вреда, но выполнит нечто неоценимое: не даст его товарищам среди нас считать его мучеником и героем. Они увидят его таким, какой он есть,– неблагодарным илотом, которому дали шанс надеть алый плащ Лакедемона, а он из заносчивости и тщеславия отверг представившуюся возможность. Отпусти его, Полиник, и обещаю: если боги даруют этому негодяю встретиться с нами на поле боя, тебе не придется убивать его, потому что я сам это сделаю.

Александр закончил и отступил назад. Я взглянул на Олимпия – его глаза блестели гордостью за то, что сын так сжато и выразительно сформулировал свое предложение.

Полемарх обратился к Полинику:

– Проследи за этим.

Криптеи поволокли Петуха прочь.

Медон закрыл собрание, велев Равным разойтись по своим домам и жилищам и не разглашать ничего из происшедшего здесь до завтра, пока в должный час они не предстанут перед эфорами. Он сурово упрекнул госпожу Арету, сказав казав, что этим вечером она сильно испытывала терпение богов. У Ареты тряслись руки и ноги, как это бывает у воинов после битвы, и она без возражений приняла упрек старейшины. Когда госпожа повернулась, чтобы идти домой, колени у нее подогнулись. Она покачнулась, теряя созна­ние, и стоявшему рядом мужу пришлось подхватить ее.

Диэнек обернул жене плечи своим плащом. Я видел, как он заботился о ней, пока она силилась вернуть себе самооб­ладание. Часть его души все еще горела гневом за то, что жена вынудила его сделать этим вечером. Но другая часть преклонялась перед ней за ее сострадание и отвагу – и даже, если подобное слово здесь уместно, за ее воинское искусство.

Подняв глаза, госпожа увидела, что муж смотрит на нее, и улыбнулась ему в ответ.

– Какие бы подвиги ты ни совершил в прошлом или в будущем, муж мой, ничто не превзойдет того, что ты со­вершил сегодня.

Диэнек, казалось, не был до конца убежден в этом. – Надеюсь,– сказал он.

Равные уже разошлись, оставив под дубами Диэнека с младенцем на руках. Спартиат уже собрался вернуть его матери.

– Дай-ка взглянуть на этот сверточек,– проговорил Медон.

В свете звезд старейшина подошел к моему хозяину, взял ребенка и осторожно передал его Гармонии. Медон испытал маленького человечка, протянув ему покрытый рубцами палец, который мальчик обхватил своим сильным кулач­ком и с веселым задором дернул. Старейшина одобритель­но кивнул. Он погладил малыша по головке, а потом удов­летворенно повернулся к госпоже Арете и ее мужу:

– Теперь у тебя есть сын, Диэнек. Теперь тебя можно выбрать.

Мой хозяин вопрошающе посмотрел на старейшину, не понимая.

– В число Трехсот,– сказал Медон: – Для Фермопил.

КНИГА ПЯТАЯ

ПОЛИНИК

Глава восемнадцатая

Великий Царь с великим интересом прочел эти слова грека Ксеона, которые я, Его ис­торик, представил Ему в переписанном виде. К этому времени персидское войско продви­нулось глубоко в Аттику и встало лагерем у перекрестка, который эллины называют Три Дороги, в двух часах ходьбы от Афин. 3десь Великий Царь принес жертву богу Ахуре Мазде и раздал награды за отвагу наиболее отличившимся воинам в войске Державы. Не­сколько дней уже Великий Царь не вызывал пред Свои очи пленника Ксеона, чтобы лично слушать продолжение его рассказа, так погло­щен был Он мириадами дел наступающего войска и флота. И все же Великий Царь не упускал возможности в Свои свободные часы следить за повествованием, которое Его ис­торик ежедневно представлял Ему.

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 82
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Врата огня - Стивен Прессфилд торрент бесплатно.
Комментарии