Генетический дефект - Алекс Рудер

— Неплохо для второго класса, — сумрачно процедил Поль, — сочинения — не твоя область. Я чувствую, придется снова его посетить, иначе испортим все на свете. — Поль помолчал. — Мне вообще такие затеи не нравятся, представь себя на месте сенатора…

— Я в сенаторы не собираюсь, — вставил Сэм.

— Оно и видно, — не оставил Поль без ответа последнее заявление.

Он достал телефон и набрал номер. На этот раз ему повезло, и Джимми ответил сам.

— Вам не надоело слушать мои рассказы? — спросил Поль.

— Приезжайте, жду вас завтра в это же время, — предложил Уайт, — я вижу, у вас есть продолжение?

— Что-то вроде того, — уклончиво ответил Поль.

Матью вышел из квартиры Сэма оглушенный. Как он мог забыть, что время ограничено. В который раз Сэм поймал его на том, что он упустил крайне важную деталь. Надо собраться, отбросить личное отношение и быть экспертом — Поль был совершенно прав, когда напомнил ему об этом. Нельзя расслабляться ни на секунду — куда ни ткни, загадка появляется за загадкой. Откуда, например, взялось такое количество тестов, почему они находятся в открытом архиве? Поль, опять-таки, сразу учуял здесь неладное. Сэм, как и обещал, занялся делом серьезно, а профессионал он классный, да и Поль, видимо, в курсе дела, мгновенно оценил результаты утреннего поиска. Им здорово повезло, что именно эти люди вызвались помогать, одно плохо — очень мало времени, половину которого он сам и растранжирил. Сразу надо было действовать, какого черта он неделю сидел дома, рефлексировал и ждал результата Кэрол.

— Как тебе показался этот Поль? — спросила Кэрол, когда они сели в машину. — Не очень-то он приветливый.

— Что ты, это же Крюгер, — удивился Матью, — неужели ты никогда не слышала его фамилию?

— Нет, а откуда ты его знаешь?

— Живьем вижу в первый раз, а раньше встречал его имя в газетах. Он ведущий адвокат по делам против INSC.

— Причем тут INSC? — Это Сэма INSC интересует, а нам нужен BGTI, Говарда не INSC держит.

— Верно, но связь существует, и история с PTPIC какая-то странная, Сэм сказал, что его как бы и не отбирали у меня — нет никакого ограничения в сети на его использование.

Матью опять стал мысленно ругать себя за тупость, он даже не оставил себе копию постановления об изъятии, не записал фамилию чиновника INSC, забравшего компьютер.

— Все-таки у меня создалось впечатление, — не отступала Кэрол, — что их интересуют, прежде всего, собственные дела, а остальное — мелкий эпизод, который только время отнимает, получится — хорошо, нет — ну и не надо, ты не заметил?

— Не знаю, мне так не показалось, — Матью чувствовал раздражение.

Кэрол замолчала. Она решила не продолжать спор — Матью на замечал элементарных вещей. Его вообще было трудно узнать. Всегда такой собранный, сейчас он слишком многое забывал и пропускал очевидные связи. Остаток дороги они провели молча.

Поль неприятно удивил Кэрол своей неприветливостью. Казалось, он был полностью погружен в свои мысли, но Матью прав, события и факты он схватывал на лету. Все равно ничего другого придумать невозможно, а так оставалась хоть какая-то надежда. Только бы первые впечатления оказались обманчивы, думала Кэрол.

Продолжительный визит, спокойствие и хладнокровие Сэма подействовали на Матью благотворно. Войдя в дом, он сразу же направился к терминалу и принялся за работу. Перед ним стояла невыполнимая задача — менее чем за сутки проанализировать девять результатов тестирования, десятый или самый первый, это как считать, он успел посмотреть почти до конца. Если останется время, думал Матью, надо будет заглянуть и в первый диск с остальной информацией — результаты обследований и прочее, но главное — отчеты тестирования.

На этот раз Матью не бросился с разгона в воду. Он сидел перед экраном и пытался наметить план действий. Скорее всего не удастся детально проверить все данные, как того требует методика, надо выбрать то, что дает основную картину, и как следует проработать, остальное — если останется время. Попробуем для начала восстановить хронологию событий, рассуждал Матью. Самый ранний анализ он видел — 98.8 процентов “С”, это было после первого месяца беременности. Неопределенность тоже не велика, 0.8 процента, что дает 0.4 процента ТС. Прекрасный результат, лучшего и желать нельзя. Результат последнего теста он тоже знал: NC — 12.6, С — 82 и очень большая неопределенность, около 5.5 процентов. Последний анализ сделали при рождении, и с него-то и началась вся история. Интересно, откуда взялось еще восемь, подумал Матью. Надо пройтись по всем и выписать даты. Два уже известных ему результата были самыми поздними и датировались одним и тем же днем, остальные будут более ранними, заключил он.

Он придвинулся к экрану и, не теряя времени на дополнительные данные, начал выписывать дни проб и анализов. Два самых ранних анализа тоже были сделаны в один день, пробы шли с интервалом в две недели. Матью определил, что это были вторая и третья пробы, вторая совпадала по времени со вторым тестом “шесть недель”, который Кэрол делала дома, вернувшись из Флориды, а третья — уже после инцидента. Наверное, директор начал действовать, отметил Матью. Он оторвался от экрана и вышел в гостиную. Кэрол читала в своей излюбленной позе, забравшись с ногами в кресло. Матью сел рядом, и она подняла голову от журнала.

— Кэр, ты можешь вспомнить свой визит в госпиталь сразу после отравления, когда это было, что тебе сказали и прочие подробности, — попросил Матью, — извини, что отрываю тебя.

— Пустяки, я все равно каждую страницу по три раза читаю, — Кэрол отложила журнал. — Они сами вызвали меня через неделю, сказали, что раз такое случилось, то необходимо провериться, сделать анализы и другую обычную ерунду.

— Это все? — удивился Матью.

— Все, они проделали, что им было надо, и обещали вызывать примерно раз в месяц.

Самое интересное, что они сдержали, на этот раз, свои обещания — каждый месяц таскалась к ним, как дура, просила хотя бы через два вызывать — ничего слушать не хотели, говорили, процедура такая.

— А чем они это объяснили?

— Я и говорю, процедурой своей, внутренними инструкциями госпиталя, я, мол, в группе риска, а сами ничего до последнего момента определить не могли, — Кэрол вытянула ноги и положила голову на спинку кресла.

— Значит, каждый месяц, начиная со второго, ты у них была? — уточнил Матью.

— Была, была, говорю, ходила как миленькая.

Матью начал загибать пальцы и бормотать:

— Флорида — раз, положенные “шесть недель” — два, после отравления — три, это будет начало третьего месяца. Десятый тест при родах — остается шесть…