Генетический дефект - Алекс Рудер

— Так что у тебя?

— Отчет Говарда, только совершенно нормальный, не тот, который я видел у директора.

— Уверен?

— Абсолютно! Все совпадает, а отчет не тот. Где ты его выудил?

— Из BGTI, при какой-то бешеной перекачке информации. А что?

— Не знаю.

— Проверял?

— Проверял.

— Сколько раз?

— Два.

— Мало. Бери-ка чашки и пошли, — Сэм взял кофейник, и они снова отправились в “компьютерную”.

На экране плел узоры Screensaver. Сэм двинул ногой по ножке стола, и узоры исчезли.

— Показывай! Только с самого начала, — Сэм снова уступил Матью свой стул, а сам выволок откуда-то табурет.

— Смотри, все на месте — титул, фамилия, даты, анализатор, параметры компьютера — все совпадает точно.

— А это что? — Сэм ткнул пальцем в единственную не названную Матью строку, называющуюся “Параметры пробы”.

— Это параметры пробы, здесь зашифровано… Вот черт…

— Что?

— Это не проба BGTI и не параметры госпиталя, — Матью посмотрел на Сэма. — Ты прав, как я это не заметил, — какая-то совсем другая проба.

— Ты можешь расшифровать код? — спросил Сэм.

— Без индекса — нет, хотя, постой, вот эти буквы — штат, FL, значит Флорида, а эти шесть цифр — число, где-то восемь месяцев назад.

— Подумай, что было во Флориде в это время.

— Самое начало беременности, я тогда еще сделал Кэрол первые “шесть недель”, но как они докопались до этого?

Сэм посмотрел на Матью оценивающе, подумал немного и спросил:

— Как ты платил?

— Через PTPIC, конечно, как еще платят такие суммы.

— Так кто кого должен спрашивать? Ты меня или я тебя? Неужели ты мог подумать, что от них это ускользнет.

Матью молчал, ответить ему было нечего. Полный анализ самой первой пробы сделали в тот же день, что и тест при рождении. Это могло быть простым совпадением.

Каждая проба отправлялась на длительное хранение, практически никогда не уничтожалась и держалась именно для случаев перепроверки. Все логично, а дата могла совпасть случайно.

— Что будем делать? — спросил Сэм, — еще отчеты там есть, или это единственный?

— Похоже, что единственный, — неуверенно ответил Матью.

Они вместе пересмотрели все файлы, но других отчетов не нашли. Сэм, оставив табурет, отправился на кровать. Прикрыв глаза, он спросил:

— Ночами у вас кто-нибудь работает?

— Нет, как правило.

— А ты знаешь такого Гликмана, Клинтона, как его там?

— Клингстона, — рассмеялся Матью, — знаю, довольно симпатичный парень, одно плохо — перед директором на задних лапках, — Матью продолжал улыбаться.

— Этот симпатяга, — не смог скрыть иронии Сэм, — занимается делом Говарда, между прочим. Где-то я видел Мейл директора — поищи, если хочешь.

— Не может быть! — Матью недоверчиво уставился на Сэма.

— Не веришь, так сам убедись, а я подремлю пока, — Сэм повернулся на бок.

— Как же быть?

— В это время его нет в офисе?

— Наверняка нет.

— Это плохо, — зевая провыл Сэм, — пошли спать, думаю, несмотря на субботу, он будет завтра на месте, а там мы ему устроим.

Поль вышел из бара как раз вовремя, чтобы не торопясь успеть на встречу с сенатором. Две предыдущие встречи были успешными, думал он, даже очень, он в обоих случаях добился ровно того, чего хотел. Предстоящее рандеву было самым сложным и, пожалуй, самым важным. Договорившись с директором SVS, он обеспечивал тылы. Убедив корреспондентов сотрудничать, он разрешал проблему тактики схватки.

Теперь ему предстояло подготовить стратегический план наступления, а также провести подготовку главного удара.

Джимми Уайт был безусловно талантливым политиком, достаточно скромным, достаточно благоразумным, умел мгновенно ориентироваться и очень хорошо взвешивал риск. Поль не собирался просить у него многого, но в то же время, это немногое могло стоить Уайту его сенаторской карьеры. Полю нужен был сенаторский запрос о деятельности INSC.

Джимми встретил его в дверях, дружески улыбнулся стандартной улыбкой и проводил к себе в кабинет. Было заметно, что он изрядно устал: тщательно уложенные волосы слегка взъерошены, галстук болтался широкой петлей, ворот расстегнут, но глаза смотрели свежо.

— Что я могу вам предложить, Поль? — негромко спросил он, после того как гость устроился в кресле.

— Сок, — не колеблясь выбрал тот, — на сегодня хватит, и время уже не то.

— Чудесно, и мне хватит, — Джимми явно обрадовался предложению Поля.

— Так что вызвало ваш срочный визит ко мне? — спросил Джимми, когда они сделали по глотку.

— Сенатор…

— Джимми, — перебил его Уайт мягко, но настойчиво.

— Сенатор, — повторил Поль, делая на слове ударение, — мне нужна ваша помощь. Как сенатора и, конечно, как Джимми Уайта.

Сенатор умело подавил глубокий вздох. Поль заметил это, но отступать он не мог.

Как и при первой их встрече, Поль был предельно откровенен, разумеется в пределах необходимой конспирации. Он в третий раз за последний день повторял одну и ту же историю, но в другом, адаптированном на слушателя, варианте. Сейчас он делал упор на бюджетную игру. Он хорошо подготовил домашнее задание, он видел, что его рассказ заинтересовал Джимми, несмотря на небрежную позу и полуприкрытые глаза. Поль хорошо изучил язык тела и ловил малейшие движения сенатора. Рассказ занял почти час, и за все это время его собеседник не проронил ни слова, ни разу не перебил и не влез с вопросами.

Сок в стаканах кончился. Когда Поль, наконец, замолчал, Уайт встал и снова наполнил стаканы.

— Что вы хотели у меня попросить? — спросил он.

У Поля создалось впечатление, что Джимми догадался о цели его прихода. Он отпил сразу полстакана и коротко произнес:

— Запрос, Джимми, ваш запрос о незаконной деятельности INSC. Неправомочное использование информации и целенаправленное незаконное давление в прессе и на телевидении.

Уайт и тут не прореагировал. Он все так же смотрел на Поля сквозь полуприкрытые веки. Полю стало неудобно, он на мгновение подумал, что на этом визит и закончится, но в этот момент Джимми спросил:

— Вы понимаете, о чем вы меня просите? — тем же спокойным голосом сказал Уайт.

— Да, — без колебаний и достаточно твердо ответил Поль.

— Я не ставлю под сомнение все факты, которые вы привели, этого вполне достаточно для запроса, — начал Уайт после паузы. — Но вы понимаете мое положение, если это не подтвердится, или INSC, испугавшись, даст задний ход?

Этого вопроса Поль давно ожидал.

— Я думал об этом, — спокойно ответил Поль, — время вашего выступления будет очень тщательно спланировано, а само оно состоится только при начале событий и с того момента, когда они примут необратимый характер. Я это гарантирую.