Пробирная палата - К. Паркер

Бардас толкнул дверь рукой – она не поддалась, он толкнул сильнее, потом надавил плечом – дверь уступила, совсем немного, но и этого хватило, чтобы вдохновить его на продолжение борьбы.

– Немного туговато, – сказал голос, когда Бардас ввалился в холодную, наполненную эхом комнату. – Но мы все равно ее закрываем… из-за шума. Кто вы?

Здесь по крайней мере было светло, на выступе над дверью стоял целый ряд масляных ламп. От сквозняка их тонкие язычки пламени задрожали, заколыхались, словно пустившись в танец. По комнате запрыгали тени.

– Меня зовут Лордан, – ответил Бардас, стараясь рассмотреть человека, с которым разговаривал. – Я назначен сюда…

– А, герой, – произнес голос– Входите. И закройте дверь.

Бардас толкнул дверь спиной, она закрылась. Он огляделся. Комната была уставлена большими каменными плитами, а стены образовывали высокую арку. В середине, прямо на полу, высилась груда всевозможных доспехов: нагрудников, шлемов, латных воротников, кирас, рукавиц, наплечников. Все это было брошено кое-как, покорежено, погнуто, побито, изуродовано и истерзано. Голос, казалось, шел из-за кучи, и когда Бардас посмотрел туда, то увидел маленького старика, Сына Неба, и здоровенного парня лет восемнадцати. Оба были обнажены по пояс; у старика из-под кожи торчали кости, а у парня перекатывались упругие мускулы. Между ними на наковальне лежал шлем. Старик держал его длинными клещами, его напарник был вооружен громадным молотком.

– Ну, – сказал старик, – вы все-таки нас нашли. Возьмите какой-нибудь шлем и садитесь.

В комнате было холодно, но мужчины обливались потом. Длинные, песочного цвета волосы юноши прилипли ко лбу, как будто его окунули в жир. У старика волос не было вообще, и капельки пота блестели на вытянутом наподобие яйца черепе. Бардас огляделся, увидел кучку шлемов, вытащил один и уселся на него.

– Я – Анакс, – представился старик. – А это Болло. – Он улыбнулся, показав полный набор ослепительно белых зубов. – Добро пожаловать в Пробирную палату.

– Спасибо, – сказал Бардас.

Анакс вежливо кивнул. Болло промолчал, будто и не заметил появления чужака.

– Вы не возражаете, если мы продолжим? – Как у настоящего Сына Неба, голос у него был чистый, ясный. – У нас сегодня еще много работы, как вы и сами можете видеть.

– Да, конечно, продолжайте, пожалуйста, – сказал Бардас, и Болло тут же поднял молоток над головой и с силой опустил его на верхушку лежащего на наковальне шлема.

Лязгнуло так, что Бардас подпрыгнул. Шлем свалился с наковальни и покатился по каменному полу.

– Плохо, – уныло пробормотал Анакс. – Ты слышал? Дребезжит. Мусор. Хлам. – Он с видимым усилием наклонился, подобрал шлем и снова положил его на наковальню. На левой стороне металлического колпака появилась небольшая вмятина. – Все можно определить по звуку.

Он снова нагнулся– похоже, это причиняло ему изрядную боль – и поднял другой шлем, на взгляд Бардаса, идентичный первому. Потом Анакс снова зажал его клещами, а Болло нанес очередной удар.

– Ну, слышал? – спросил старик. – Совсем другое дело, да? Хороший шлем. Хороший шов. А вот заклепки никуда не годные.

Бардас посмотрел на хороший шлем, на нем тоже имелась небольшая вмятина.

– Извините, но я не понимаю…

– Неужели? – Анакс кивнул, и Болло снова опустил молоток. Звон металла ударил по ушам. – Слышишь? Звук совсем иной – чище, выше, светлее. Он, конечно, немного вялый, но это из-за ржавых заклепок. Вот, попробуем на кирасе. Здесь отличие заметнее. – Старик со стоном потянулся к груде доспехов, вытащил серый, тусклый нагрудник и, сбросив на пол оба шлема, положил его на их место. – Слушайте высокую ноту. Она должна прозвучать вполне отчетливо. Вы не ошибетесь.

Болло стиснул рукоять молотка и нанес по нагруднику пять мощных ударов, по два с каждой стороны и один посередине, по соединительному шву. В ушах Бардаса все слилось в ужасный грохот.

– Да, слышу, – сказал он, моргая. – Вы правы, звук совсем другой.

Старик рассмеялся:

– Я вас обманул. Это тоже мусор. Впрочем, теперь все уже не важно. Я проверил и забраковал целую партию, тем не менее ее отправят в продажу. Только на каждом изделии будет клеймо НП. Не прошло проверку. Чудесно, не так ли?

Бардас откашлялся.

– Я вас задерживаю. Пожалуйста, не обращайте на меня внимания и продолжайте.

Анакс снова рассмеялся:

– Не беспокойтесь. Мне понадобилось пятнадцать лет, чтобы научиться определять качество по звуку. А до тех пор я просто колотил их, пока они не рассыпались, и сам не понимал, что делаю. Сейчас, конечно, я могу определить разницу мгновенно. Но, как видите, мы все равно продолжаем работать по старинке, потому что в этом заключается наша работа.

На наковальню положили пару похожих на раковины моллюсков латных рукавиц, тускло-серых, с пятнами ржавчины.

Болло сокрушил их семью ударами, выбив заклепки и расплющив пластины. Все то время, пока он орудовал молотком, в комнате стоял невозможный грохот.

– Хорошо, – сказал Анакс, делая пометку на деревянном столбике. – Отложи их. Возьми наплечник.

Бардас не знал, что такое наплечник, но, увидев, сразу понял, что эта часть доспехов предназначена для защиты плеча и сделана таким образом, чтобы не сковывать свободное движение руки.

Как ни старался Болло, изделие выдержало все испытания. Но Анакс все равно остался недоволен.

– Брак, – проворчал он. – Глухой звук. Что-то с металлом: кусочки меди, кокса, песка, в общем, всякая грязь. А все из-за того, что приходится пользоваться тем, что дают. – Старик замолчал. – Знаю! – Его глаза вдруг вспыхнули. – Болло, принеси Железного Человека. Покажем нашему гостю кое-что поинтереснее.

Болло выпустил из пальцев молоток, с глухим стуком упавший на пол, и скрылся за еще одной грудой покореженных доспехов. Когда он появился из-за нее, то тащил за собой тележку, на которой стояла сделанная из железа фигура человека. Она вся покрылась красным налетом ржавчины.

– Если следовать инструкциям, – сказал Анакс, – то мы должны пользоваться Железным Человеком постоянно. Но ему уже сто двадцать лет, и бедняга стал немного хрупковат. Представляете, столько лет его колотили почем зря. Как дела, приятель? – Он похлопал манекен по бедру. – Видите? Нет левой руки. Просто-напросто отвалилась. Ее уже не приваришь. Если по металлу долго бить, он твердеет, а когда твердеет, то становится хрупким, а когда становится хрупким… все, конец. Хорошо, Болло, давай воспользуемся топором номер четыре, покажем нашему уважаемому гостю, как это делается.

Болло хмыкнул, вытер лоб тыльной стороной ладони – Бардас заметил, что у него на руке совсем не осталось волос – и, наклонившись, стал рыться в длинном металлическом ящике. Тем временем Анакс осторожно прикреплял к железной фигуре различные доспехи, аккуратно застегивая пряжки и подтягивая крепления.