Ярость дьявола - Вали Али

– Я никогда в жизни не стала бы работать на таких типов, как Бракато.

– Хмм, человеку, который поджидает в примерочной, не особенно верится. Я полагаю, вам лучше уйти, уверена, у вас там где-нибудь стоит грузовик, полный аппаратуры для слежения. Однако, поверьте, ближе вам к Кейн не подобраться. Никак.

– Это угроза, госпожа Кэйси?

– Нет, я полагаю, это называется «обещание». Конечно же, вы не забыли, что всего пару месяцев назад один из ваших пытался убить Кейн.

– Он не был «одним из наших», – отозвалась Шелби.

– Тогда мы все в беде, если уж ФБР начинает привлекать для своей работы всяких подонков, – с этими словами Эмма захлопнула дверь перед носом у Шелби.

Глава 26

Струйки теплой воды приятно ощущались на коже. Кейн стояла под душем, опираясь ладонями о стену, выложенную дорогой керамикой. Опустив голову, она подставила под горячий поток спину и шею. Планирование предстоящего вечера занимало ее мысли. Кейн не слышала, как открылась прозрачная дверь. Она улыбнулась, когда любимые руки обняли ее сзади за талию.

– Скучала? – спросила Эмма.

Пока неслась вверх по лестнице, она едва не начала срывать с себя одежду. Дядя Джэрвис предусмотрительно велел Эмме поторапливаться, если она хотела успеть поймать Кейн в душе, пока та не выбежала оттуда, раздираемая тысячей дел.

Кейн прижала Эмму к противоположной стене.

– Только чуточку. Все прошло хорошо?

– Я купила платье и еще кое-чего по мелочи, из того, что продавец уговорил взять. А что касается нашей подружки-федерала, я уверена, она где-нибудь притаилась и выдумывает коварный план, как забрать тебя у меня.

Эмма застонала и блаженно закинула голову, когда Кейн принялась целовать ее нежную кожу.

– Никто меня у тебя не заберет, – проговорила Кейн, немного отстраняясь. – Господи, какая ты вкусная.

– Я самый лучший аперитив на свете. И мне все равно, что там говорят о ресторане, куда мы сегодня с тобой собрались. Пойдем в постель – ненадолго, а? – у Эммы слабели коленки, неизбежно подкашивались ноги. А чем ниже гладила ее Кейн, тем труднее было успокоить дыхание.

Когда Кейн приняла приглашение и повела любимую в спальню, у Эммы на прохладном воздухе соски мгновенно сделались твердыми. Но как только она опустилась в постель, и влажной кожи коснулись шелковые простыни, Кейн накрыла ее своим телом. Эмму охватило жаркое возбуждение, именно этого ей страстно хотелось целый день. Она обвила бедрами талию Кейн, прижимая плотно-плотно к себе, и прошептала:

– Я хочу чувствовать тебя всю.

Кейн попыталась перевернуться, но Эмма удерживала ее, тая от наслаждения, ощущая крепкий пресс, прижатый к самому интимному месту ее пылающего тела. Рельефные бицепсы Кейн были еще покрыты капельками воды, и в этом была какая-то магнетическая сексуальность.

– Я тоже хочу чувствовать тебя, но ты ведь держишь так сильно.

У Кейн немного болела рана в боку, но она старалась сосредоточиться на том, как напряжены соблазнительные розовые соски. Для Кейн любое прикосновение к Эмме было проникнуто любовью. А самые прекрасные впечатления в жизни были связаны с тем, как на ее глазах девочка с фермы превращалась в роскошную женщину, которая знает, чего хочет, и умеет попросить об этом так, что отказать невозможно. И обе эти составляющие личности Эммы были одинаково дороги сердцу Кейн, ведь авантюрный дух ее зрелой супруги порой выдавал глубоко скрытую натуру юной девочки, которую Кейн когда-то повстречала.

– Вот как я мечтала о тебе… – сказала Кейн, и положила руки на грудь любимой, с трепетом ощущая бугорки сосков под своими влажными ладонями.

– Как, милая?

– Когда мы первый раз встретились, я пригласила тебя в клуб, мы разговаривали, может, танцевали… Но по дороге домой, я только и думала о том, как это – быть в постели с тобой, чувствовать тебя всем телом. Я представляла себе, как ласкаю тебя, ведь именно об этом ты и просила, – Кейн прижалась губами к великолепной груди, по очереди целуя нежные соски.

Весь тот день, когда Эмма позвала Кейн в свою маленькую квартиру, той приходилось прилагать титанические усилия для того, чтобы охладить свою страсть и не позволить ей вырваться наружу. Когда же Кейн вошла и увидела Эмму, стоящую посреди комнаты без блузки, только кокетливо прикрывая грудь рукой, Кейн с трудом удерживалась от того, чтобы повалить ее и завладеть целиком. И из всех воспоминаний Кейн самым дорогим было воспоминание о том вечере, о моменте, когда Эмма представила ее голодному взгляду свое великолепное тело.

Женщины. Кейн любила женщин и умела тонко их понимать, но Эмма всегда была для нее чем-то большим. Кейн достаточно было и одного взгляда, чтобы постичь фатальность их встречи.

Кейн так пристально, не отводя взгляда, смотрела на Эмму, что та забеспокоилась и даже спросила, все ли в порядке.

– Ты такая красивая, – проговорила Кейн.

– Прошу тебя, прикоснись ко мне, – нетерпеливо ответила Эмма.

Кейн дотронулась губами до возбужденного соска и медленно провела рукой вдоль живота Эммы. Длинные пальцы развели нежные складочки, Кейн с упоением отметила для себя, что любимая уже была готова впустить ее в себя. Но входить Кейн не торопилась.

Вместо этого Кейн несколько раз погладила, дразняще перебирая пальцами, вдоль влажной горячей ложбинки.

– Посмотри на меня, Эмма.

Когда Эмма медленно открыла темно-зеленые глаза, она выглядела как бесконечно счастливая женщина, попавшая в океан страсти своей любимой.

– Я хочу любить тебя… И видеть в этот момент, – Кейн скользнула чуть разведенными пальцами по губкам Эммы.

– Прошу, милая… – когда ласкающая рука остановилась и стиснула крепко, Эмма выгнулась, поднимая бедра навстречу долгожданным движениям. – Войди, Кейн, прошу тебя. Я не могу больше ждать.

И когда Кейн ввела пальцы туда, где Эмма больше всего хотела их чувствовать, обе они не переставали смотреть друг другу в глаза. Эмма боролась с желанием поддаться вырывающемуся наружу огню и откинуться на подушках, закатив глаза. Никакими словами не под силу описать, какое блаженство Кейн приносила ей, когда ее прикосновения заставляли забыть обо всех тревогах.

Битва за неотрывный взгляд была проиграна обеими – Кейн опустила голову и стала целовать Эмму, а та закрыла глаза и двигалась в ритме Кейн, пытаясь растянуть этот счастливый момент. Неожиданно сильно Эмма привлекла Кейн к себе и жарко поцеловала, доводя нарастающий внутри оргазм до максимальной точки.

– Не останавливайся, – потребовала Эмма, закидывая голову и выгибая спину. Она впилась ногтями в спину любимой, силясь продлить ощущение близости. Удовольствие накрыло кипящей волной, и Эмма в оцепенении замерла. Она прерывисто задышала, а потом охнула и протянула: