Некромант по вызову - Александра Лисина

   Я едва не фыркнул.

   Ладно, хоть одна вещь мне, наконец, стала понятной. Оказывается, предатель оказался достаточно предусмотрительным для того, чтобы оставить себе лазейку в случае непредвиденных осложнений. Ведь украденные записи можно было выгодно продать - Совет и сейчас с руками оторвет любую вещь, в которой правдоподобно говорилось бы об истинном бессмертии. Все же маги - не боги. Они стареют, пусть и гораздо медленнее простых смертных, и умирают точно так же, как все остальные. А умирать многим из них очень не хочется. И за любую возможность отсрочить это неприятное событие они готовы на все. Особенно, "светлые", потому что, в отличие от "темных", наивно верят, что Смерть можно обмануть. Но в тех черновиках важных для них сведений и без того было немало. И разобраться с ними маги Совета точно бы сумели. Со временем, конечно. Поэтому наверняка не отказались бы сохранить жизнь сделавшему им этот роскошный подарок некроманту. Даже такому скользкому, как Евгродус Невзун.

   Кстати, надо бы выяснить, не осели ли где еще копии тех черновиков. И уточнить, чего ради барон вдруг нарушил свои принципы, решив воспользоваться даром. После чего можно будет считать, что контракт я выполнил успешно, и со спокойной душой удаляться.

   - Хотите знать, почему? - внезапно спросил барон, словно прочитав мои мысли. - Хотите, я расскажу вам, как дошел до такой жизни? Мне кажется, что именно вам будут близки мои цели. Ведь кто лучше сумеет понять некроманта, чем другой некромант?

   Я угрюмо промолчал.

   - Я не хотел всего этого, - так же неожиданно признался барон, обведя взглядом мрачные стены внутреннего двора. После чего отступил на шаг и, перестав давить на защиту, посмотрел на меня с неподдельной тоской. - Поверьте, коллега, если бы была возможность продолжить жить, как прежде, я бы с радостью согласился. Это ведь не то, о чем я мечтал... совсем не то, если честно. Вот только понимать это начинаешь уже тогда...

   - Когда становится слишком поздно, - спокойно закончил я, заметив быстрый взгляд барона в сторону своей семьи. - Но теперь ничего не поделаешь: вы стали теми, кем стали. Хотели вы этого или нет... думали ли о последствиях или же были одержимы своей идеей. Это - беда всех некромантов, рискующих возвращать своих близких к жизни. Тоска по прошлому... желание изменить то, что изменить уже нельзя... стремление что-то кому-то доказать... которое, к сожалению, неизменно приводит к печальным результатам.

   - Мы получили возможность жить дальше, - слабо возразил барон.

   Я покачал головой.

   - Разве это - жизнь?

   - Но это лучше, чем ничего, - совсем тихо отозвался он и надолго замолчал.

   Словно почувствовав колебание мужа, его супруга, убедившись, что дочь больше не намеревается падать и пачкать свое единственное уцелевшее платье, неслышно подошла и положила руку ему на плечо. Неестественно бледную, все еще изящную, но покрытую некрасивыми темными пятнами руку, при виде которой барон помрачнел и поспешил отвернуться.

   Я снова промолчал, решив не травить ему душу. Но про себя все же задумался о причинах, заставивших хозяина замка применить свое искусство на собственных подданных. Вернее, сперва на своих близких, а затем и на всех остальных. И о причинах, по которым все эти люди согласились на долгий, крайне болезненный ритуал, превративший их из людей в слабое подобие самих себя.

   - Это началось три года назад, - снова подал голос барон, отведя взгляд и отступив от меня еще на пару шагов. - Лютеция заболела странной болезнью, от которой я не смог найти противоядия. Как я уже сказал, история моей семьи насчитывает немало "темных" страниц, поэтому поначалу я проявил осторожность и далеко не сразу рискнул обратиться за помощью. Особенно после того, как выяснилось, что после амнистии члены Совета слишком уж рьяно рыскали по окраинам в поисках людей нашей с вами профессии. Помня о недавней войне и многочисленных предательствах, доверять "светлым" было бы опрометчиво. Поэтому какое-то время я пытался справиться с болезнью самостоятельно, читал книги по лекарскому делу и, к сожалению, слишком поздно понял, что не справлюсь. А когда болезнь вошла в решающую фазу, я... у меня действительно не осталось выбора.

   - Вы отписали в столицу? - нахмурился я.

   - Да. Конечно.

   - Кому именно? Куда?

   - Просто в Гильдию, - устало ответил барон. - Я ни разу там не был и не знал, к кому обратиться, поэтому отправил письмо первому помощнику главы Гильдии господину Туарашу. Но поскольку моего имени нет в гильдийных списках, я опасался, что письмо не воспримут всерьез и промедлят, как это обычно бывает, поэтому приложил архивные документы, выданные Советом на моего отца после наложения на него Печати. И на деда, который в свое время числился в Гильдии некромантов. Быстрого ответа, разумеется, все равно не ждал, но он, на удивление, пришел всего через два дня, и там было сказано, что целители Гильдии не выезжают на места, поэтому мне придется привезти Лютецию в Тисру. Я, разумеется, согласился. Но еще через день, когда мы уже были готовы выезжать, из Гильдии пришло второе письмо, где, ввиду угрожающих симптомов болезни, нам было велено ждать приезда специально назначенного целителя в замке.

   - Его имя помните? - сухо спросил я.

   - Нет. Это было три года назад, а в моем нынешнем состоянии... сами понимаете: память на отдаленные события страдает первой, - виновато развел руками барон, и я нахмурился еще больше.

   - Что за заболевание было у вашей дочери?

   - Болезнь Кпоши.

   - Системная форма?

   - Да.

   Я вздохнул. Действительно, редкая зараза. И крайне неблагоприятно текущая. Причем, от момента появления первых признаков болезни до смерти в одном случае может пройти целых пять лет, а в другом - всего один месяц. И симптомы настолько разнообразны, что "болезнью Кпоши" ее называют только специалисты, а в простонародье ее зовут не иначе как "хамелеонкой" - за обилие внешних "масок", многообразие проявлений, способность поражать любую систему и длительный скрытый период.

   Помнится, однажды мне довелось встретить женщину, у которой единственным проявлением болезни были лишь крупные красные пятна на скулах. И видел двоих мужчин, у которых кожа осталась совершенно нетронутой, но зато серьезно пострадали внутренние органы, из-за чего их жизнь закончилась весьма грустно и буквально в считанные недели. Были в практике целителей случаи, когда страдал лишь какой-то один орган. Иногда - два или три. Когда-то случалось так, что болезнь, которая, казалось бы, уже вошла во вкус, вдруг на какое-то время отступала, но абсолютно никто не мог сказать, когда она поднимет голову вновь. Поэтому заболевшие, независимо от тяжести состояния, безусловно считались обреченными.

   Именно от этой болезни когда-то медленно умирал мой учитель. Так что в свое время я выяснил про нее все, что только смог. Долгие месяцы я провел в изучении старых рукописей и лечебных свитков. Испробовал на обессилевшем старике все рецепты и все возможные сочетания. Как среди заклятий, так и среди обычных травяных настоек. Но все было тщетно. Потому что "хамелеонка", как назло, чаще всего привязывается именно к магам. И потому, что излечить ее не удавалось еще никому.

   Я посмотрел на барона с пониманием.

   - Какие вам дали сроки?

   - Год, - прошептал тот, стараясь не смотреть на дочь. - Или даже меньше. Но мне удалось замедлить процесс и дай ей еще немного времени. До того момента, когда у меня получилось расшифровать черновики мэтра Валоора и подарить ей вторую жизнь.

   - Вы использовали стазис? - со знанием дела уточнил я.

   - Сперва травы - серебрянку, смесь различных настоек и даже слабые яды, чтобы хоть как-то заставить организм сопротивляться... а потом - да, пришлось обратиться к стазису.

   - Сколько времени она там провела?

   - Шесть месяцев. После чего заболела моя жена, и я был вынужден отвлечься.

   Я удивленно замер, невольно кинув пораженный взгляд на молчаливую баронессу.

   - Жена?! Вы хотите сказать, "хамелеонка" зацепила сразу двух человек в одном доме?!

   Нет. Это невозможно! Болезнь Кпоши тем и "хороша", что никогда не бьет в одну семью! Это же не простуда - она не передается по воздуху! И если заболел один человек, то, как бы ни тяжела была форма, остальные могли уже не бояться. Некоторые простаки даже начинали открыто радоваться, когда в доме появлялся больной, а иногда и соседи напрашивались какое-то время пожить рядом с болезным, чтобы обезопасить себя и родных. Умирающим, конечно, это радости никакой не доставляло, да и эффективность данного метода, честно говоря, сомнительна, но люди верили. И зная, что "хамелеонка", как и бешенство, неизлечима, хватались за любую соломинку.

   - Да, - мертвым голосом согласился со мной барон. - Я сам знаю, что так не бывает, но, тем не менее, это случилось. С нами. С нашим домом. И со всеми нашими слугами. Поэтому мне пришлось принимать срочные меры, чтобы... остановить болезнь в пределах хотя бы одного замка.