Страсть к игре - Сильвия Дэй

– Я думала об этом. – Мария подошла к нему, взяла его лицо в обе ладони и в знак благодарности запечатлела нежный поцелуй на его лбу. – Но пока я не узнаю, почему его выпустили из тюрьмы и какую роль он намеревается предложить мне в этой игре, я не смогу доверять ему.

Саймон мягко усадил ее к себе на колени.

– Итак, каковы будут наши действия сейчас?

– Я послала за Уэлтоном, собираюсь сказать ему, что удаляюсь на отдых. Мне нужно залечить раны, к тому же сейчас самое время навести справки за пределами Лондона. У нас есть средства, чтобы расширить поиски. Естественно, наилучшим выходом для нас было бы найти Амелию до того момента, как я приму окончательное решение. Все будет совсем иначе, когда сестра будет со мной.

Саймон кивнул:

– Я займусь необходимыми приготовлениями.

– И как долго это уже тянется?

– Вот уже несколько недель, – ответил Филипп, сдвинув на лоб очки. – Я узнал об этом только сегодня утром и оперативно поставил вас в известность.

Опершись бедром на письменный стол, Кристофер скрестил руки на груди и сделал глубокий вдох, прежде чем ответить.

– Почему мне не сообщили об этом немедленно?

– Владелец судна надеялся уладить все сам при выгрузке товара.

– Когда банда соперников забирается на мою территорию, я должен лично и немедленно остановить это безобразие. Боже милостивый, стоит уступить им хоть дюйм территории, как они отхватят весь берег!

Раздался стук в дверь, и Кристофер разрешил войти. Увидев камердинера, он сказал:

– Мы отправимся через несколько часов и будем отсутствовать не меньше двух недель.

– Да, сэр. – Слуга кивнул и удалился.

– Мне будет позволено сопровождать вас? – спросил Филипп. Он стоял в нескольких футах от Сент-Джона, сохраняя гордую осанку, к которой Кристофер приучил его, когда тот был еще мальчиком.

– Нет. – Сент-Джон покачал головой. – Бандитские войны бывают кровопролитными и не предназначены для зрителей. Твой козырь в умении владеть мозгами в твоей черепушке, а не шпагой в руке. И я не буду рисковать тобой только ради того, чтобы удовлетворить твое любопытство.

– Вы намного умнее меня, и утрата вас была бы прочувствована гораздо более остро. Почему вы рискуете собой, а не пошлете людей, которые могли бы вести дела с тем же результатом?

– Они не смогут вести эти дела. – Кристофер выпрямился и стащил камзол со спинки стула. – Здесь речь идет не просто о первоклассном месте для высадки на побережье. Речь идет обо мне и о том, что принадлежит мне. Моим недоброжелателям требуется и то и другое. И пока я лично не встречусь с ними лицом к лицу, они не отступятся. Почему, ты думаешь, мои враги не застрелили меня? Они не смогут верховодить в этом краю, пока лучший, сильнейший из них не встретится со мной лично. Их власть будет постоянно под вопросом.

– Будь я проклят, если все это не слишком примитивно, – буркнул себе под нос Филипп.

Фыркнув, Кристофер натянул камзол.

– В конечном счете люди – это те же животные, друг мой.

– Вы никогда не мечтали поменять образ жизни? – поинтересовался Филипп, склонив голову набок. – У вас же полно денег.

Кристофер замер и пристально взглянул на своего подопечного:.

– И чем, по-твоему, я мог бы заняться?

– Жениться. Обзавестись семьей.

– Эта сказка не обо мне. – Кристофер потрепал кружева жабо на шее и запястьях. – Единственный выход из подобного существования – это смерть. Если бы мои враги не преследовали сейчас меня, они бы напали на моих близких. И если ты собираешься быть нормальным семейным человеком, бросай все и беги прочь немедленно, Филипп. Чем глубже ты увязнешь в этом дерьме, тем все более далекой, даже недостижимой, станет твоя цель.

Филипп последовал за ним в холл.

– А куда вы направляетесь сейчас?

– Я должен проститься с леди Уинтер.

Эти слова буквально сорвались с его губ. Обычно в опасные времена, подобные этим, Кристофер учитывал возможность своей гибели. У него было достаточно охраны, чтобы защитить свой дом и близких, что позволяло ему очертя голову лезть в драку с пылом и рвением человека, готового встретить смерть. Но вот сейчас почему-то его охватили сомнения, он уже не рвался отправиться в адское путешествие. Ему вдруг захотелось снова увидеть Марию, почувствовать, как она, лежа под ним, извивается и корчится от наслаждения, услышать ее грудкой смех, как она поддразнивает и соблазняет его. Пирату нестерпимо захотелось, чтобы Мария возбудила и завела его так, как это умела делать лишь она; у него мгновенно вставал твердый, как камень, член при виде леди Уинтер, и он мог кувыркаться с ней ночь напролет.

Проклятие, неужели он такое низменное животное, что ему постоянно хочется ее снова и снова? И это его вожделение было столь сильно, что теперь он мечтал жить долго, достаточно долго, чтобы полностью посвятить себя выполнению столь приятной задачи. Грубый смешок вырвался у Сент-Джона из горла, он выхватил из рук дворецкого шляпу и перчатки и уехал из дома. Примитивные животные, ну конечно же.

Это просто глупо, полный абсурд – так сильно желать женщину. Он мог заполучить любую, от герцогини до простой рыбачки. Женщины всегда были благосклонны к нему. И у Кристофера не было с ними проблем. Но сладостное предвкушение, пронизавшее все его существо, вызывала единственная женщина в этом мире… Он остановил коня у дома Марии и бросил поводья лакею.

Когда дворецкий увидел его на пороге с визитной карточкой в руке, он не смог скрыть изумления.

– Возьми карточку, – рыкнул Сент-Джон, – и тогда, может, удастся обойтись без приступа и штурма дома.

Недовольно шмыгнув носом, дворецкий выполнил это требование и проводил его в ту же гостиную, где он накануне беседовал с лордом Уэлтоном. Оставшись один, Кристофер осмотрелся при дневном свете, отметив изысканную позолоченную лепнину, украшавшую светло-серые стены. Он терпеть не мог ждать и еле сдерживал себя, чтобы не начать расхаживать по комнате. Многие страдали подобной привычкой, но Кристофер не желал быть одним из многих.

Наконец дверь открылась и вошла Мария. Он взглянул на нее и испугался собственной реакции, увидев леди Уинтер в будничной одежде. Ее наряд был странно интимным и напомнил ему прошлую ночь, когда Мария была в его объятиях, такая теплая и сладострастная. Он не мог сейчас думать ни о чем другом, кроме как вновь оказаться в постели с ней, почувствовать на своих губах, вкус ее поцелуя.

Кристофер подошел к ней быстрым шагом, стремясь поскорее завладеть ее губами и заново пережить восхитительные мгновения вчерашнего вечера. Помня о состоянии ее здоровья, пират с чрезвычайной осторожностью обнял ее, чуть нагнув голову, и нежно поцеловал. Мария какое-то мгновение стояла недвижно, но затем уступила, ответив на его ласки.