Первая страсть - Анри де Ренье

Увы! Будет ли он когда-нибудь держать в своих объятиях ее, обнаженную и влюбленную, ее, чей образ больше не покидал его теперь?..

XVII

Андре испытал искреннюю радость, увидевшись после разлуки с матерью. Г-жа Моваль похудела от тяжелого лета в Варанжевилле. Г-жа де Сарни была требовательной и сварливой больной. Лишь теперь ей наконец было гораздо лучше. Что до Андре, то эти два месяца в деревне подкрепили его. Г-жа Моваль рассматривала его с восхищением и не могла наслушаться его рассказов о поездках по Бретани, о прогулках по Турени, о замках, которые он осматривал. Все это как бы возвышало сына в ее глазах, как будто бы он побывал в гостях у знаменитых людей. Г-н Моваль, тот оставался спокойным, слушая рассказы о таких исторических посещениях. Все это было пустяком в сравнении с тем, что Андре увидит впоследствии, во время своих путешествий. Благодаря его решению у его сына будет занимательная карьера. Впрочем, г-н Моваль ненавидел бесполезных и праздных людей. Если ему случится когда-нибудь уйти из компании, он сумеет найти разумное занятие.

Говоря таким образом, г-н Моваль намекал на дядю Гюбера. В продолжение этих двух месяцев дядя по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Хотя г-н Моваль и говорил, что он в восторге от того, что отделался от брата, но, в сущности, он был оскорблен этим исчезновением, начинающим принимать вид окончательного разрыва. Разрыв этот наносил удар самолюбию г-на Моваля. Значит, без него могли обходиться. Стало быть, есть люди, которым он не нужен! Убеждаясь в этом, г-н Моваль испытывал некоторое сердитое удивление, скрываемое им под притворным беспокойством. Вероятно, дядя Гюбер был болен, если поступал так. Его здоровье и так слабело за последнее время. Его бегство служило доказательством его помешательства. Все же было бы полезным следить за таким чудаком. В обедах по средам было хорошо то, что благодаря им было известно, по крайней мере, что чудак поделывает. Тогда как теперь он может умереть в своем углу, и никто ничего об этом не узнает.

Андре колебался некоторое время, рассказать ли ему об его визите в Сен-Мандэ и о разговоре с тетушкой Коттенэ, но он промолчал из чувства сдержанности. Имеет ли право человек открывать то, что он узнал случайно? Он стал уважать чужую тайну, с тех пор как имел свою собственную. Не раз уже имя г-жи де Нанселль упоминалось в разговорах г-на и г-жи Моваль. Г-жа Моваль получила в Варанжевилле несколько открытых писем вроде того, какое получил и Андре от г-жи де Нанселль. В последнем письме она объявляла, что вернется в Париж к концу октября. Когда говорили о ней, Андре слушал, не произнося ни слова.

По какой-то странной хитрости чувства ему казалось, что он не испытывает никакого желания увидеться с нею. Ее образа, хранимого им в памяти, было достаточно для его грез. Он скорее боялся, чем желал, ее присутствия. К чему видеться с нею, как с обыкновенным человеком? Говорить с нею обо всяких пустых вещах казалось ему невозможным. Андре предпочитал, чтобы она оставалась далеко от него. Ее отсутствие избавляло его от необходимости признаться ей в своей любви. К тому же как найти достаточно жгучие слова? Да еще, пожалуй, она будет смеяться над ним!

Андре Моваль не был самонадеян. Что было в нем такого, что заставило бы молодую блестящую женщину полюбить его? Его молодость? Его лицо? Он не считал себя безобразным, но не находил и красивым. Затем, если даже допустить, что ему удастся привлечь внимание г-жи де Нанселль, будет ли это причиной, которая заставит ее думать о нем? Да и думала ли она о любви? Ничто не оправдывало предположения, что она неверна своему мужу. Правда, неравенство лет, существовавшее между ними, позволяло полагать, что она вышла за него замуж скорее по расчету, в силу стесненных обстоятельств, чем по прихоти или по привязанности. Да, но, решившись на это, разве она не нашла в подобном союзе преимуществ и удовольствий богатства и роскоши, которыми она дорожила? И Андре вспоминал разговоры Антуана де Берсена о том значении, которое женщины придают обеспеченности и правильной, легкой, налаженной жизни. Г-жа де Нанселль могла думать точно так же и быть благодарной своему мужу за положение и обеспеченность, которые он ей доставлял. К чему станет она его обманывать? Потому что он был безобразен, а она красива? Андре Моваль не принадлежал к тем людям, которые убеждены, что у всякой красивой женщины есть любовник. К тому же ему было невыносимо представлять себе, что у г-жи де Нанселль могут быть исключительно чувственные похождения и та непринужденность, с которой его познакомили случайные женщины, которыми он обладал. Для особы с такими изысканными душою и телом, какие были у г-жи де Нанселль, любовь должна быть чем-то совершенно иным, и то понятие, которое он себе о ней составил, содействовало увеличению в нем чувства трудности, с которой сопряжено достижение столь утонченных, столь изысканных милостей. Оставалась любовь платоническая. Андре был в том возрасте, когда она не удовлетворяет. Была еще нежная дружба. Она казалась Андре очень недостаточной…

Он, впрочем, думал о ней иногда, как о какой-то последней надежде, не без горечи, но и не без приятности. Разве г-жа де Нанселль не сказала ему в тот вечер, на обеде: «Надеюсь, мы станем друзьями?» В этой перспективе была для Андре какая-то соблазнительная прелесть. Но были ли те слова более, чем простой любезностью? Кроме того, по всем соображениям, это название друга казалось ему в некотором роде неприемлемым и как бы требовало с его стороны доли наивности. Самым лучшим было, следовательно, держаться вдали от г-жи де Нанселль и ограничиться в своей любви печальными и страстными мечтами, которым он предавался все лето.

Он был не совсем несчастным…

Однажды, в конце октября, вернувшись из Бон-Марше, куда она ходила выполнить какое-то поручение своей золовки, г-жи де Сарни, г-жа Моваль сказала в присутствии Андре г-ну Мовалю:

— Ах, да! Я встретила госпожу де Нанселль. Она все расспрашивала меня о твоем здоровье, Александр, и о твоем тоже, Андре. Она была прелестна. Сказала мне, что почти каждый день бывает дома после пяти.

И г-жа Моваль прибавила:

— Она знает, что ты, Александр, занят, но тебе, Андре, следовало бы пойти к ней как-нибудь. Ты должен ей сделать визит.

Андре сделал неопределенное движение. Г-жа Моваль не стала настаивать. Она купила для г-жи де Сарни по очень сходной цене несколько отрезов материй.

С этого дня Андре Моваль стал жить в тревоге. Удовольствие повторять себе, что, если он захочет, он на следующий день может видеть г-жу де Нанселль, сменялось мукою, которою его наполняла мысль об этом посещении. Войти в гостиную г-жи де Нанселль ему казалось поступком, сопряженным с непреодолимыми затруднениями. Да и узнает ли она его? Он дважды выходил из дому, поставив себе целью покончить с этой мучившей его нерешительностью. В первый раз он прогулял час по парку Монсо; во второй — он отправился к г-же Жадон.