Конструктор С. И. Мосин - Гавриил Чуднов

«Учредить во вверенном вашему высокоблагородию заводу ремесленную оружейную школу. Разрешить Сестрорецкому оружейному заводу воспользоваться для устройства означенной школы имеющимися свободными помещениями. Постоянный ежегодный расход, требующийся на содержание школы, а именно 3190 рублей, вносить в планы заготовления потребностей для вверенного вам завода».

Сергей Иванович, не откладывая в долгий ящик с такими трудами выстраданное разрешение, написал приказ по заводу:

«Ремесленную оружейную школу открыть из шестидесяти приходящих учеников из детей рабочих, с трехгодичным обучением для подготовки необходимых заводу слесарей, токарей, а также мастеров со сведениями, имеющими исключительное применение в оружейном деле».

В своих стремлениях организовать подготовку для завода квалифицированных кадров Сергей Иванович был не одинок. На тульском заводе в то же время хлопотал об устройстве ремесленной школы бывший коллега Мосина по Артиллерийской академии капитан С. А. Зыбин, который пришел на завод как раз в год принятия на вооружение 3-линейки, осваивал под руководством Мосина ее производство, а, главное, был близок Сергею Ивановичу по образу мышления, по духу, по отношению к рабочим людям. Благодаря усилиям С. И. Мосина и С. А. Зыбина ремесленные школы были открыты не только в Сестрорецке, но и в Туле.

Выдающийся конструктор и руководитель сделал исключительно много доброго как для сестрорецкого завода, так и для сестрорецких оружейников. Но не все было безоблачно, не всегда Мосину удавалось провести в жизнь намеченное, бывали и конфликты администрации с оружейниками, ибо их взаимоотношения в условиях казенного завода были далеко не идиллическими.

Однажды начались заметные волнения среди рабочих коробочной мастерской. Оказалось, что из-за сокращения штата контролеров не был своевременно замечен брак и некоторое количество ствольных коробок разбраковали с большим опозданием. Более того, они оказались негодными к использованию на сборке. Администрация мастерской решила в соответствии с общепринятым порядком взыскать убытки с виновных. Но рабочие не согласились с этим, избрали уполномоченных, которые заявили, что брак сделан не по их вине, поскольку приемку нужно было совершить сразу же после сдачи работ. Однако администрация завода сочла аргумент несостоятельным и распорядилась удержать со всех рабочих коробочной мастерской деньги за брак из жалованья.

И все же это был случай не типичный для отношений Мосина с рабочими, они запомнили его как заботливого начальника, близко к сердцу принимавшего их нужды.

Обстоятельства сложились таким образом, что к 1902 году заканчивалось перевооружение русской армии новой винтовкой. По подсчетам генералов артиллерийского управления выходило, будто тех пяти миллионов винтовок, что сделали на русских и иностранных заводах, вполне хватит и для службы в мирное время, и на случай войны. Однако высокое петербургское начальство совсем не подумало о том, как рабочие-оружейники, попавшие под сокращение в связи со свертыванием производства, будут кормить свои семьи. На Сестрорецком оружейном заводе, благодаря стараниям Мосина, число рабочих выросло до двух тысяч человек. Сергей Иванович был твердо убежден, что людей выбрасывать на улицу нельзя по соображениям гуманным, а разбазаривание кадров он справедливо считал преступлением. В конце 1901 года Мосин подготовил обширный доклад о положении сестрорецкого завода, в котором изложил свои взгляды на создавшееся положение:

«Вследствие малого наряда винтовок на 1902 год число рабочих придется сократить еще человек на 250 — 300. Главному артиллерийскому управлению известно, что сестрорецкие оружейники исключительно существуют заработком на оружейном заводе. При отсутствии в селе кустарного промысла и сельского хозяйства всякое уменьшение работ в заводе сейчас же отражается на их заработке и начинает вызывать нужды. Как следствие, сестрорецкому оружейнику трудно пережить то время, когда он в заводе не имеет никакого заработка. Чтобы облегчить положение тружеников, остающихся без дела за сокращением работ в заводе, прошу Главное артиллерийское управление рекомендовать орудийному и трубочному заводам брать их к себе на работу. Названные заводы по случаю предстоящих усиленных работ будут увеличивать и число рабочих. В этом случае оставшиеся без работы были бы очень полезны тем заводам, так как в лице их заводы имели бы уже вполне опытных рабочих».

Несмотря на явную очевидность доводов Мосина, бюрократы от артиллерии еще долго обсасывали рапорт Сергея Ивановича, прежде чем вынесли по нему положительное решение.

Рабочие были осведомлены об этих хлопотах своего генерала и проявляли к нему глубокое уважение. В. Г. Федоров, бывший тогда на производственной практике на сестрорецком заводе, вспоминал, что ему «бросилось в глаза, что на этом заводе существуют необычные для того времени отношения между рядовыми оружейниками и их начальником».

Многогранная административная работа не мешала Сергею Ивановичу заниматься в меру возможностей конструированием. Понимая необходимость вооружения офицеров и солдат нашей армии личным оружием, он настойчиво работал над созданием револьвера, который мог бы заменить имевшийся тогда в войсках «Смит и Вессон». Ему удалось сделать достаточно много, спроектированный им образец участвовал в испытаниях наравне с системами Пипера, Нагана, других изобретателей, но завершить эту работу Сергею Ивановичу не пришлось…

Глава 9. ПАМЯТЬ НАРОДА

Исключительно полезная деятельность генерала Мосина прервалась до обидного рано. В середине января 1902 года Сергей Иванович простудился. Он полагал, что заболевание несерьезное, думал перенести его на ногах. Но через несколько дней ему стало хуже, болезнь обострилась, и Сергей Иванович вынужден был перейти на постельный режим. Срочно вызванный врач определил крупозное воспаление легких, назначил лечение, но было поздно, недуг приобрел необратимый характер. 26 января 1902 года около четырех часов пополудни выдающийся русский конструктор-оружейник скончался.

В прощальной церемонии приняли участие родные усопшего, офицеры завода, гарнизона, сотни рабочих, искренне сожалевших о безвременной кончине генерала, единственного из всех начальников завода, по-настоящему заботившегося об их благополучии. Сергею Ивановичу была оказана высшая почесть — его погребли, положив на крышку гроба парадную генеральскую саблю и изобретенную им винтовку.

Официальные военные и руководящие круги России встретили кончину Сергея Ивановича почти полным равнодушием. Только в двух журналах — «Ниве» и «Оружейном сборнике» — были опубликованы некрологи, из коих широкая публика впервые узнала о некоторых подробностях жизни и деятельности великого сына России. Демократичная «Нива» первой точно и сильно подчеркнула значение изобретателя Мосина, отметив, что благодаря его неустанному труду «явилась возможность иметь свое собственное ружье, сделанное на русских заводах, под руководством русских техников, русскими рабочими». Высокопатриотичное заявление «Нивы» было направлено против умаления заслуг Сергея Ивановича и против продолжавшегося низкопоклонства перед иноземными изобретателями. .