Евангелие любви - Колин Маккалоу

Делийский договор был подписан до того, как Джудит с отличием защитила диплом, но прошло еще недостаточно времени, чтобы связанные с ним потрясения стали вчерашним днем. Двойная специализации – в психологии и социологии – позволила ей победить в жестокой конкуренции и поступить на работу в новое министерство окружающей среды, где открывалась прямая дорога к почетному званию доктора. Еще она без устали работала на Августа Рома, участвуя в его новой программе, которую он разворачивал в масштабе страны. Никто не относился к большим семьям с бÓльшей опаской, чем Джудит Кэрриол. Пока президент Ром твердил народу, что нужно шагать в ногу с другими странами мира, следуя принципу одного ребенка в семье, она изучала чужой опыт. Съездила в Китай, который с 1978 года являлся пионером в искусстве ограничения численности населения, в Индию, где тоже достигли известных успехов, в Россию, в Евросоюз, Арабский союз и множество других мест. Добралась даже до Австралии и Новой Зеландии, которые также подписали Делийский договор, но на условиях (как Канада и США), что их оставят в покое и не станут пытаться захватывать ни военным путем, ни при помощи пассивной иммиграции. Ездила по миру с китайскими группами – наблюдала и прислушивалась к тому, чему они учили, демонстрировали и советовали.

Мозговой центр министерства окружающей среды стал ее домом с первого дня работы. Она постоянно находилась на передовой борьбы с противниками принципа одного ребенка в семье и перетягивала колеблющихся на свою сторону. В основу политики была положена китайская модель апеллирования к здравому смыслу, чувству патриотизма и кошельку, а не индийский принцип насильственной стерилизации. Программа действовала исключительно потому, что стране были нанесены еще более ощутимые удары, от которых она до сих пор оправлялась, в том числе благодаря усилиям президента Рома, который, по счастью, был главой семьи с одним ребенком. И еще она действовала, потому что ледниковый период быстро надвигался и ничто нельзя было откладывать до более благоприятных времен.

Невероятно успешная карьера не помогла Джудит выбраться из эмоциональной пустыни, в которой блуждала ее душа, поскольку взлет только укрепил ее убеждение в том, что она умнее и смелее большинства представителей человеческого рода. Поэтому она верила, что все делает правильно, и никому не удалось бы ее убедить в серьезных просчетах. Она не умела учитывать такие «пустяковые» факторы, как движения души, брожение ума, психологический надлом. Привыкла мыслить логически, и разум стал ее богом, а все, что грозило рассудку, предавалось анафеме.

Поэтому она оказалась в незавидном положении, когда ей пришлось иметь дело с человеком интуиции, а не логики – этим мистическим Джошуа Кристианом. Джудит этого не понимала, разве что в уголке сознания, где ругала его за упрямство. Неужели он не видит, что во всех отношениях соответствует служению намеченной ему цели? А когда увидит – а, в конце концов, он непременно увидит, – то просто не сможет не поблагодарить ее, не оценить, не полюбить.

И вот, затаившись в темноте, она, серый кардинал, отлившая себя по своей воле, наблюдала самые сокровенные мгновения личной жизни Кристиана и не сомневалась в своем праве на это. Джудит знала, что он ковыряет в носу, что не мастурбирует, знала, что он поет, хихикает и строит смешные рожи, когда по утрам опорожняет кишечник (даже знала, что у него нет склонности к запорам), ей было известно, что, оставшись один, он разговаривает сам с собой (иногда с большим жаром), что с трудом засыпает, зато встает легко, знала, что он искренне любит мать, братьев, сестру и жен братьев, что женщина по прозвищу Мышь глубоко и безнадежно в него влюблена, а сестра недолюбливает. Ее любопытство не ограничивалось им одним – она с таким же упорством следила за интимными подробностями жизни остальной семьи.

По окончании шести недель, как всегда с верным Джоном Уэйном, Джудит собрала доказательства, включая черновик рукописи «Бог проклинающий: новый подход к неврозам тысячелетия» доктора наук Джошуа Кристиана (Чаббский университет).

Затем она позвонила доктору Сэмюэлю Абрахаму и доктору Милисент Хемингуэй и потребовала отчеты об их кандидатах, которых они представили в качестве финалистов. Поблагодарила и поручила им разработку отдельных проблем переселения, которые Чейсен выделил в самостоятельные области исследования. Ни Абрахаму, ни Хемингуэй не пришло в голову, что Операция поиска подходит к финалу.

Джудит поставила в известность Гарольда Магнуса, что готова, а тот сообщил об этом президенту Тайбору Рису. Они собрались втроем в Белом доме. Служба безопасности Риса решила, что у двух сотрудников министерства окружающей среды, даже если один из них – глава ведомства, меньше шансов привлечь на улице внимание какого-нибудь свихнувшегося экстремиста, чем у президента США. Кэрриол это не понравилось. Она бы предпочла довериться своим проверенным людям, чем полагаться на охрану президента, к которой не испытывала доверия. Ей показалось, что Гарольд Магнус чувствовал то же, что и она. Бог знает, сколько камер и микрофонов навешано в залах заседания Белого дома – неизвестно кем и для чего. Она занималась Джошуа Кристианом из самых чистых побуждений, но что может быть на уме тех, кто бродит по коридорам госдепартамента, министерств юстиции и обороны?

Однако внешне все должно было выглядеть, как обыкновенная встреча главы государства с высокопоставленными министерскими чиновниками – бесполезная рутиной, которую президент предпочел бы поручить кому-нибудь еще, но считал себя обязанным иногда заниматься ею сам. Оставалось молиться, чтобы сторожевые псы в госдепе, бладхаунды в министерстве юстиции и мастифы в министерстве обороны спокойно дремали у своих очагов и не почуяли новых козней новоявленного предмета всеобщей ненависти – министерства окружающей среды.

Джудит не боялась. Даже не нервничала. Знала, что говорить, потому что хорошо изучила своих слушателей. Гарольд Магнус мог сколько угодно утверждать, что Операция поиска – его детище, но Джудит знала, что детище это ее. И не собиралась отдавать его в чужие руки, а уж тем более в руки своего начальства. Боссы еще не догадывались, что не они будут принимать решение. Ее планов никому не расстроить. Какое бы яблочко на тарелке она ни показала, везде будет имя Джошуа Кристиана. Конечно, все преимущества у нее. Она одна представляла, что стоит в повестке дня, могла спланировать, как повести наступление. А ее собеседники – нет.

Они считали, что сенатор Дэвид Симс Хиллиер Седьмой – единственный претендент на выполнение предстоящей работы. Магнус горячо отстаивал его кандидатуру. Что же до Риса – Джудит еще сомневалась. Когда дело касалось президента, на стороне доктора Кэрриол выступали два фактора. Первый: предстоящая работа наделяла ее исполнителя колоссальной властью, и если поручить ее сенатору, всеми силами стремящемуся пробиться наверх, это могло угрожать нынешнему хозяину Белого дома. Второй был интересен тем, что являлся чистейшим совпадением: между Рисом и Джошуа было странное сходство – оба высокие, худощавые, темноволосые, оба с бледными, как пергамент, лицами. Это сходство, конечно, можно было объяснить генетически, похожим происхождением: в Джошуа текла русская, армянская и скандинавско-кельтская кровь; в Рисе – мадьярская, русская, еврейская и кельтская.