Патроны чародея - Гай Юлий Орловский

Я улегся под деревом, в полузабытьи наблюдая, как вышли на охоту ночные муравьи, более крупные и защищенные от ночного холода волосками, почти шерстью. Собирают заснувших в оцепенении на цветках мух, жуков и шмелей, с торжеством волокут в норы.

   — Молодцы, — пробормотал я, — только меня не тащите… Не пролезу в нору, зря упреете…

Глава 6

Утром на рассвете перешли третью реку. Вода в это время года коням по брюхо, это весной и осенью несет подмытые деревья и волочит громадные камни. На том берегу такой же мирный лес и чирикающие птички, хотя за границей все должно бы быть иначе.

Фицрой однако посерьезнел, посмотрел по сторонам, лицо стало строже и решительнее.

   — Страна врага? — спросил я.

   — Пока только противника, — ответил он.

   — Сразу полегчало, — сказал я.

   — Теперь через лес, — проговорил он негромко и с командной ноткой. — Иначе по дороге кого–то да встретим.

   — Опасно, — согласился я.

   — Придется прятаться, — добавил он, — а когда смотрят вслед, прятаться поздно…

   — Или убивать, — сказал я. — Зачем нам свидетели?

Он задумался, но отмахнулся.

   — Гоняться за ними… Так и забудем, чего вообще приехали! Я вообще–то люблю гоняться. Не смотри так, не только за женщинами.

Я молча повернул коня, могучие деревья двинулись навстречу, а на головы и плечи ощутимо пала сладостная тень. Сухой воздух сменился прохладным и чуточку влажным. Почти все деревья здесь с северной стороны покрыты толстым зеленым мхом до нижних веток, а стук копыт сменился влажным хрустом, едва ступили на толстый ковер из опавших листьев.

Так двигались еще несколько часов, наконец он на ходу соскочил на землю и повел дальше коня в поводу, всматриваясь в просветы между деревьями. Я без подсказки покинул седло, по времени уже должны подъехать к цели, двинулся так же осторожно следом.

Через пару минут Фицрой присел, всмотрелся, некоторое время пробирался через кустарник почти на корточках, словно стараясь избежать выстрела, затем обернулся, лицо бледное и решительное.

Я услышал его приглушенный крик:

   — Все!.. Привяжи там коней!

   — Слушаюсь, ваше глердство, — пробормотал я уязвленно. — Щас привяжу…

   — И зерна им дай, — велел он.

   — Слушаю и повинуюсь, — ответил я. — А кому из них спинку почесать?

   — Мне, — ответил он. — Но не сейчас. Иди сюда, можешь посмотреть на замок!

   — Вот спасибо, — буркнул я. — Он еще на месте?

Он не ответил, а я пригнулся, подбежал ближе, по его повелительному жесту плюхнулся на пузо и прополз вперед. Кусты чуть раздвинулись, дальше поросшая красноватой травой земля полого уходит вниз. Долина открылась ровная, как столешница, четко выделяются квадраты огородов.

Село небольшое, даже не село, а деревня, а далеко за ней высится гордо и надменно красивый замок, устремленный ввысь, весь в готическом стиле. Слева от него высокая башня, похожая на минарет, только на вершине не площадка для муэдзина, а утолщение для достаточно просторного помещения, где вполне может размещаться маг Аллерли.

Впрочем, над этим домиком на вершине башни площадка все–таки есть. По плоской крыше, четко выделяясь на фоне сине–оранжевого небе, ходит страж в темной одежде, время от времени налегая животом на перила и посматривая вниз, хотя с такой высоты в низкие вырезы женских платьев не заглянешь, а на что еще смотреть взрослому мужчине, не понимаю.

   — Мили полторы? — спросил я. — До башни?

Фицрой сказал сразу же:

   — Не больше мили.

   — Хорошо бы, — сказал я с надеждой. — Ты только не высовывайся. Могут увидеть.

Он изумился.

   — В этих кустах? Как?

   — Могут, — подтвердил я. — Есть такая магия. Сейчас увидишь. Да ты и сам знаешь…

   — Откуда?

   — Иначе бы не корячился вот так…

Он пробормотал сердито:

   — Простая предосторожность! Я с чародеями стараюсь дела не иметь… Что смотришь? Из тебя чародей, как из моего… Ладно, забудь.

Пригибаясь, тоже осторожный, я сбегал к коню и вернулся с обоими мешками. Руки трясутся, будто всю ночь кур крал, а то и курей, кое–как развязал тугой узел, помогая зубами, словно и не глерд, бережно вытащил снайперскую винтовку и осторожно начал раскладывать.

Фицрой наблюдал с благоговением, даже отодвинулся, когда я удлинил ствол почти вдвое. Брови его поднялись, а я продолжал раскладывать винтовку так, что она стала не только длиннее, но и втрое толще.

   — Ого…

   — Не хрюкай под руку, — сказал я строго. — Это чистая магия.

   — Молчу–молчу.

Наконец я откинул сошки и установил на них винтовку для стрельбы.

   — Ничего себе, — пробормотал Фицрой. — Самому пойти в ученики к Рундельштотту, что ли…

   — Ага, — сказал я злорадно, — теперь завидуй.

Он с уважением рассматривал непонятную штуку, только и ясно, что делали ее совсем не деревенские кузнецы.

   — Он сам ее сотворил или… нашел?

   — Да мне какое дело, — ответил я. — Главное, научил, как пользоваться. Хотя сам и не умеет.

   — Мудрый старик, — сказал он с уважением.

   — Мудрый, — согласился я. — Представляешь, сколько в молодости народу порешил, пока не забрался отсидеться в медвежий угол, называемый королевством Нижних Долин?

Он передернул плечами.

   — Не представляю, но, думаю, еще увижу, раз ты его усердный ученик.

   — Я гуманный ученик, — возразил я. — Всегда стараюсь сперва договориться. В духе времени. А убиваю потом.

Он с недоверием смотрел, как я открыл ящик и взял оттуда один из рожков, хотя это у легкомысленных автоматов рожки, а здесь целая коробка, вытащил патрон и взял его в обе ладони.

   — Ты серьезно? — спросил он.

   — В этот раз, — ответил я, — абсолютно.

Он переспросил:

   — Вот такой крохотной стрелой… Как?.. И зачем ты ее трешь? Пробуждаешь магию?

   — Наливаю, — ответил я. — Напитываю. В смысле, наполняю магией тепла. Если будет чуть холоднее или теплее, то в полете чуть отклонится от цели… А вот так в самый раз.

Он наблюдал за всеми моими манипуляциями, я делал точно по инструкции, которую называю уставом начинающего снайпера, досылал, проверял, подстраивал, наконец, лег, утопив сошки глубже, чтобы обеспечить себе максимальный комфорт, и с сердечным трепетом посмотрел в окуляр оптического прицела.

Полная темнота, но я все–таки мудр и находчив, после некоторых попыток подвести резкость догадался проверить объектив, а проверив, снять с него защитный колпачок.