Хронико либеральной революции - Олег Мороз

Дело в том, что за охрану Белого дома отвечало Управление охраны объектов высших органов государственной власти и управления РФ, сформированное на базе упраздненной Службы безопасности и охраны правительственных объектов РСФСР. Формально это подразделение имело как бы двойной, а точнее довольно неопределенный статус: с одной стороны, оно считалось структурной единицей МВД, с другой – его сотрудники были зачислены в аппарат Верховного Совета, хотя и “оставались в кадрах МВД”. При этом Управление охраны было наделено правом “самостоятельно решать все вопросы безопасности высших должностных лиц Верховного Совета и охраны его объектов”. Эта “самостоятельность” свелась к тому, что управление не подчинялось ни МВД, ни МБР, ни даже президенту – только лично Хасбулатову.

О том, что это так, стало вполне ясно в результате ряда инцидентов, произошедших в октябре. Они же всем раскрыли глаза, к чему может привести существование “самостоятельного”, отдельного от прочих силовых структур хасбулатовского войска, которое, по разным данным, насчитывало от полутора до пяти тысяч “штыков”.

Один из таких инцидентов был связан с двоюродным братом спикера – неким Хусейном Арсанакаевым, руководителем одного из московских СП (совместных предприятий). Где-то в начале октября тот поехал домой на такси, а когда пришло время расплачиваться, вместо денег достал пистолет Макарова и пригрозил им таксисту. Таксист не растерялся, выскочил из машины и позвал на помощь милицию. В отделении и выяснили, что Арсанакаев – родственник большого парламентского начальника. Разрешение на оружие у него имелось – он его получил в том самом Управлении охраны объектов высших органов госвласти, – хотя права приставлять его к чьей-либо голове никто ему, естественно, не давал. История могла кончиться для него плачевно, но в дело вмешалось управление спикерской охраны. Его сотрудники забрали хасбулатовского братца и тут же выпустили его на свободу. Зато милиционерам, которые его задержали, пришлось объясняться с прокуратурой, поскольку Арсанакаев пожаловался, что в отделении с ним вели себя не очень вежливо (а как еще прикажете вести себя с такими людьми?).

Так что получалось, что охранники Хасбулатова имеют возможность не только заботиться о безопасности руководства ВС и лично спикера, но и обеспечивать оружием его родственников, освобождать задержанных милицией, изымать протоколы и прочие документы, которые на них заведены, произвольно прекращать разбирательство по поводу их подвигов…

Еще один неприятный инцидент произошел 20 октября. На этот раз оружие было пущено в ход. Трое подвыпивших сотрудников Управления охраны остановили прохожего и потребовали у него деньги. На помощь ему пришел находившийся неподалеку старшина милиции. Нападавшие принялись его избивать. Тот выхватил пистолет. Один охранник был убит, другого в тяжелом состоянии доставили в “Склиф”. Сам милиционер тоже оказался в госпитале с сотрясением мозга, травмой головы и ранением руки.

Однако чашу терпения Ельцина переполнило, когда зам Хасбулатова Юрий Воронин распорядился, чтобы спикерская гвардия заняла здание “Известий”. До этого Хасбулатов, недовольный пропрезидентским курсом газеты, пытался заполучить ее в собственность Верховного Совета. Главный аргумент: прежде “Известия” были органом ВС СССР, так что, по мнению спикера, тут должно быть правопреемство. Есть ли у российского парламента права на газету, мог решить только суд, однако Хасбулатов считал для себя унизительным обращаться в какие-то там судебные инстанции: дескать, Верховный Совет выше всяких судов. А поскольку сотрудники “Известий” не соглашались с этим, то парламентские начальники и решили, не мудрствуя лукаво, взять газету штурмом…

28 октября Ельцин своим распоряжением расформировал Управление охраны объектов высших органов власти и управления РФ как “незаконное вооруженное формирование”. Охрана зданий и объектов Верховного Совета была поручена Главному управлению охраны РФ, созданному в свое время на базе девятого управления КГБ и подчинявшегося непосредственно президенту.

Понятное дело, Хасбулатов и не подумал выполнять это распоряжение Ельцина. Он обратился в Генпрокуратуру с просьбой проверить, действительно ли упраздненное Ельциным Управление незаконно. Кроме того, не дожидаясь ответа прокуратуры, провел закрытое заседание Президиума Верховного Совета, где решили впредь до принятия соответствующего закона восстановить все как было – хоть и считать “хасбулатовскую гвардию” подразделением МВД, но оставить ее в оперативном подчинении Президиума ВС, то бишь спикера. Расформированное Управление продолжало охранять ключевые объекты, которые президент передоверил бывшей “девятке”.

Но и этим дело не кончилось. 18 ноября по одному из каналов ТВ прошло сообщение, что в здание Верховного Совета на Новом Арбате завезли целый грузовик автоматов и пулеметов – будто бы на случай беспорядков, которые возможны в Москве во время предстоящего съезда. В сущности, происходила репетиция спектакля, который был сыгран спустя без малого год.

Борьба за и против самостоятельного вооруженного формирования под началом Хасбулатова продолжалась вплоть до октябрьских событий 1993 года. В ответ на распоряжение президента о “ликвидации”, “расформировании” и т.д. законодательная власть всякий раз издавала документ противоположного свойства. Согласно закону, принятому 28 апреля 1993 года, охрана высших органов исполнительной, законодательной и судебной системы поручалась трем разным, фактически независимым друг от друга структурам – Главному управлению охраны, Департаменту охраны Верховного Совета и Управлению охраны высших органов судебной власти. Первую структуру формировал президент, вторую и третью – Верховный Совет.

Таким образом Хасбулатову удалось до самого последнего момента сохранить при себе своих “гвардейцев”, которые, естественно, сыграли свою роль в октябрьских событиях.

После разгона Верховного Совета Ельцин передал Департамент охраны ВС в структуру МВД, а вскоре и вовсе его упразднил.

Фронт нацспасения

24 октября оппозиция предприняла очередной враждебный президенту шаг – создала очередную антиельцинскую организацию – коммуно-патриотический Фронт национального спасения. Наиболее примечательное в его истории – то, что просуществовал он (на первоначальном этапе) всего четыре дня. Уже 27-го, выступая в МИДе и почему-то отвлекшись на минуту от международной тематики, Ельцин потребовал от госсекретаря Бурбулиса подготовить указ прямого действия, запрещающий ФНС. Потребовал резко. Причем эта резкость относилась не только к Фронту, но и к самому Бурбулису. “Они уже требовали повесить двух человек из правительства, теперь требуют пятерых”, – сказал президент и поинтересовался у госсекретаря, неужели его не беспокоит собственная судьба.

Надо сказать, тут Ельцин попал в самую точку: для оппозиционеров Бурбулис был одной из самых ненавистных фигур.

В действительности, по слухам, проект указа о запрете ФНС был подготовлен еще 25 октября на совещании у Геннадия Бурбулиса в Архангельском. Так что распоряжение, которое дал ему Ельцин на коллегии МИДа, было небольшим спектаклем, своего рода “домашней заготовкой”.

Как бы то ни было, 28 октября указом, о котором говорил президент, – он назывался “О мерах по защите конституционного строя РФ” – ФНС (точнее, его Оргкомитет) был объявлен распущенным. Среди прочего, в указе содержалось поручение силовым министерствам и Министерству юстиции “принять строжайшие меры к пресечению деятельности” как ФНС, так и “других подобного рада экстремистских группировок и элементов, откровенно преследующих цели дестабилизации общества и провоцирования беспорядков”.

Чем объяснить такую поспешность, в общем-то не характерную для Ельцина? Чаще бывало иное – с реакцией на уколы и выпады оппозиции он тянул и медлил. Стараясь, подобно персонажу из известного детского мультфильма, уговорить своих противников: “Ребята, давайте жить дружно!”.

На этот раз, по-видимому, было несколько причин для быстрой и острой реакции. По составу организаторов ФНС, по его лозунгам сразу стало ясно, что создается наиболее агрессивная оппозиционная организация. В числе заводил были такие оголтелые противники реформ, как Астафьев, Зюганов, Исаков, Бабурин, Константинов (он стал председателем исполкома ФНС), Макашов, Павлов.

Основной своей целью Фронт провозглашал свержение существующего режима. Ну да, конечно, – свержение “конституционными методами”, но кто же открыто заявит, что он собирается это сделать неконституционным образом?

Об агрессивности свидетельствовало уже само название – “фронт”, “спасение”… От всего этого так и веяло злобным кликушеством, истерией. Стремлением дестабилизировать обстановку в стране.