Авиатор: назад в СССР 8 - Михаил Дорин

разбег, отбрасывая чёрный шлейф. Характерная особенность МиГ-29. Он сильно «коптит» на максимале.

— 612й, взлёт произвели, отход с курсом 140.

Теперь и наша очередь с Мариком. Не так уж и много раз я летал в паре ведущим, но законность допуска уже не оспоришь. Минимальное количество полётов для этого допуска я сделал, так что пора показывать себя и в качестве ведущего.

Марик подтвердил готовность к взлёту. Включили форсаж и помчались парой по полосе. Отрыв, и я сразу начинаю контролировать своего ведомого через зеркало справа и слева от меня. Вот он пристроился ко мне.

— Справа на месте, — доложил Марик.

— Янтарь, 118й парой взлёт произвели. Прошу 6000 в зону, — запросил я.

— 118й, 6000 разрешил.

Пока летели до зоны, проверил, работает ли фотоконтрольный прибор и прицел в режиме ГИРО. Стрелять мы ни в кого не будем, но для контроля результатов он понадобится.

— 118й, до цели 50, — дал мне информацию ОБУшник.

— Понял.

Успеха от этого учебного боя я не ждал. Главное — показать слабые места у МиГ-29. Попутно можно доказать Ткачеву, что зря он так высказывался насчёт «весёлого». Пусть и есть доля правды в его словах, но уважать самый заслуженный истребитель времён Холодной войны он обязан.

— До цели 30.

— 119й, работаем по варианту 1, — сказал я в эфир.

— Понял, — неуверенно ответил Марик.

Для него я лично написал шпаргалку на все наши манёвры и заставил его приклеить перед собой на таблицу прицельных данных. Думаю, что сейчас он ищет этот вариант 1 в листке.

— До цели 25. 612й, курс 320, 5000, — дал команду Ткачеву ОБУшник.

Значит, нам навстречу летят 29е. В первом раунде они идут с принижением, во втором мы. Так будет честно.

Солнце светило всё ярче. Если всё сработает, нашу хитрость липчане оценят высоко. Надеюсь, что мы не ошиблись в расчётах и с азимутом солнца.

— До цели 20.

— 119й, по команде, — сказал я в эфир, заметив, что Марк сзади начал слегка покачиваться с крыла на крыло.

Вижу, как приближаются к нам 29е. В условиях реального боя нас бы уже на такой дальности расстреляли ракетами и от них не факт, что можно было уйти.

— До цели 15.

Дыхание стало чаще. В голове прокрутил все те манёвры, которые сейчас нужно будет выполнить. Солнце как раз в том направлении, которое нам нужно.

— 119й, внимание, — сказал я в эфир.

— 10, — громко произнёс ОБУшник.

— Паашли! — произнёс я.

Резко переложил самолёт в левую сторону и ушёл на высоту 5000. Краем глаза увидел, как за мной устремились Ткачёв с ведомым. Пока не облучают. Значит, не поймали ещё в прицел.

— Справа давай, крутим «ножницы»! — командует Ткачев.

— Второго потерял.

— Выше ушёл. Не успеет подойти, — самоуверенно говорит Ткачёв.

Начали меня зажимать два противника. В перископ смотрю, но сзади пока никого не наблюдаю. Марик, должен быть сейчас как раз со стороны Солнца.

— Слева заходи! Я сзади справа, — даёт команду Ткачёв своему ведомому.

Слева вижу, как начинает выходить чуть сверху от меня противник. Пора начинать. Главное сейчас правильно рассчитать начало манёвра. Надо ещё ближе подпустить к себе.

— Наблюдаю. Готов работать! — весело говорит Санёк.

— 119й, внимание! Манёвр! — громко командую я в эфир.

Ручку управления самолётом на себя, педалями меняю направление и начинаю выполнять «бочку» влево, замедляя скорость.

— Горку делай! Уйдёт!

Одна бочка, вторая и уже выскочил передо мной ведомый пары противника. Попался на мой маневр «управляемой бочки».

— Да… что он делает! — ругается кто-то в эфир.

Переворот и выравниваю самолёт по горизонту. Второго не вижу, но ведомый, атаковавший слева, теперь в незавидном положении.

— Он сзади. Сзади! — громко говорит Ткачев.

— Как так, он сзади?! — негодует Санек.

— Сейчас прикрою!

— Не могу сбросить, — негодует ведомый Ткачева.

МиГ-29 начинает маневрировать, но я плотно держусь за ним. Скорость большая, но при таких манёврах у них преимущества нет. За несколько секунд вспотел, как за час пробежки. Дышать не так и легко, а значение перегрузки даже не контролирую.

— Вправо ухожу! — в эфир говорит Санек, но это нам и надо.

Как раз навстречу солнцу, откуда и должен выскочить Марк.

— Блин солнце! Не вижу вас! — говорит Ткачев.

— Вижу цель! Работаю! Пуск первый, пуск второй! — радостный голос Марика, пролетевшего где-то справа от меня.

— Пуск один! Пуск два! — докладываю я и выхожу вправо. — 119й высота сбора 7000.

— Понял, наблюдаю.

Первый раунд, судя по всему, остался за нами. Однако чувство такое, что нам просто поддались или недооценили.

— Расходимся, — сказал Ткачев. — Раунд два, мы с превышением.

Глава 17

Марк пристроился ко мне, и мы начали выполнять сближение. Высота у нас 6000. Вряд ли теперь у нас так просто получится выиграть.

— Внимание! До цели 20, — дал команду ОБУшник.

— 119й, вариант 2, — сказал я.

— Эм… понял, — неуверенно ответил Марик.

— 119й, борт порядок? — запросил я, оттягиваясь назад, чтобы осмотреть самолёт своего ведомого.

— Порядок, — тихо ответил Марк.

— Янтарь, 612й, в вираж встаём до команды, — произнёс в эфир Ткачев.

Он правильно понял, что сейчас не до воздушного боя. Было у нас уже такое с Барсовым. Тогда до аэродрома тянули, можно сказать, «на морально-волевых». Неужели и во втором парном полёте с ним у нас будет авария.

— 118й, борт порядок, но… у меня… проблема, — начал говорить с перерывами Марик.

Пристроился слева сзади и осмотрел самолёт Марика. Никаких повреждений, искр или течей. Все отклоняемые поверхности целые. Фонарь не разбит. В своих мыслях я уже какие только отказы не перебрал.

— 119й, визуально всё в норме. Полёт продолжаем?

— 118й, перейди на родной стартовый, — сказал в эфир Марик.

Я выставил галетным переключателем канал аэродрома Осмон, который мы оставили на борту для «личных бесед» в эфире.

— 119й, — запросил я Марика.

— Отвечаю. У меня… это… короче листок отклеился, — передал мне в эфир Барсов.

Ну, точно балбес, а не Барсов! Уже все на ушах из-за его непонятного доклада, а у него листок отклеился с нашими вариантами атак. Не самое плохое, что могло бы быть. Правда, теперь он не знает наших манёвров.

— Ладно, будем по ситуации работать. Давай на рабочий канал, — сказал я и перешёл обратно на связь с командным пунктом Шинданда.

Доложив, что всё у нас в порядке, мы с Мариком вышли обратно в исходную точку. Теперь придётся туго, раз он не помнит всех условных сигналов.

— До цели 20, — снова услышал я от ОБУшника.

Ткачев с ведомым были уже в пределах видимости. Постепенно с нами сближались два самолёта, а плана у меня в голове так и не сформировалось. В условной точке