Андрей Краско. Непохожий на артиста, больше чем артист - Иван Краско

До 9-го класса я занимался спортивной гимнастикой. И как только понял, что из меня не получится даже чемпиона города, перестал и зарядку делать. И при этом лет до 25 спокойно крутил сальто.

Физическую форму я никак не поддерживаю, но думаю, что уже пора. О здоровье я начал думать, когда никакого здоровья уже нет. Выспался, хорошо покушал — и уже здоровье. Ну и выпил, конечно. Не сильно, а так, для аппетита, для настроения.

Спасает меня то, что болеть некогда. В этом году (имеется в виду 2004 год. — А. В.) меня увезли в больницу прямо со съемочной площадки. Открылась язва двенадцатиперстной кишки, возникло предынфарктное состояние. Сказался очень напряженный график съемок, к тому же меня уговорил Никита Высоцкий спеть на вечере памяти Владимира Семеновича, из-за чего я здорово переволновался. Я поначалу отказывался: «У меня нет слуха, я не пою!» В концерте же собрались актеры, которые поют один лучше другого: Харатьян, Безруков, Певцов, Домогаров… Ко всему прочему меня поставили первым номером: «Нам надо, чтобы ты задал атмосферу!» — и попросту вытолкали на сцену петь балладу Владимира Семеновича Высоцкого «Он не вернулся из боя». После концерта был назначен банкет, но мы с Мишей Пореченковым не остались, потому что торопились на съемки «Агента…». Помчались в аэропорт, прилетели в Питер и сразу попали на ночные съемки. А к утру меня на «скорой» отвезли в больницу. Благо, мне попалась прекрасный молодой доктор. В общем, с помощью доктора, лекарств, капельниц и прочего через пять дней меня вернули на съемочную площадку.

Вообще у мужчины всю жизнь только одна любимая женщина. Та, которую он любит в данный момент.

У меня после сериала «Агент национальной безопасности» имидж этакого раздолбая. Ничего не поделать, коль так люди воспринимают. Со своей женой Леной мы познакомились, когда она пришла в «Агента…» работать помощником режиссера. Занятно, что мама Лены, моя будущая теща, посмотрев несколько серий, полюбопытствовала: «А вот этот Краско и в жизни такой же придурочный?» На следующий день я пришел к ним в дом знакомиться…

Меня однажды барышня порезала в порыве ревности. Причем беспричинной. Не люблю я об этом вспоминать, все давно в прошлом… Это истрепанные нервы и подорванное здоровье, а не любовь. Нож проткнул легкое, задел артерию, кровь хлестала — только держись, хорошо, «скорая» быстро приехала. Сразу отправили меня на операционный стол, а во время операции случилась клиническая смерть. С тех пор я поверил в жизнь после смерти. Читал потом похожие описания: тоннель, свет. И так легко… Мне тогда крупно повезло: попались врачи, служившие в Афганистане, спасибо им, откачали. Конечно, больше мы не общались. Она, как я слышал, жива-здорова.

Однажды из-за любви я попал в психиатрическую лечебницу, у меня был сильный стресс. Это я так расставался с первой женой. Мы вместе учились в театральном институте. Наташа не могла жить без «итальянских страстей», считала, если все не «горит синим пламенем», значит, это не любовь. Мы все время скандалили, а я очень болезненно это переживал, по-моему, каждая ссора вносит трещину даже в самое сильное чувство. Мы в итоге развелись. Она потом вышла замуж за хорошего человека. За Игоря Скляра. А я загремел в психушку. Хорошо, повезло с врачом: с его помощью я избавился от всего, что мне мешало, — и от комплексов, и от мыслей ненужных, и от лишних предметов в институте. Я посещал актерское мастерство и другие занятия по специальности. Психолог выдал справку. Взял самый большой бланк, наверху было крупно напечатано «Научно-исследовательский неврологический институт». Понаставил разных печатей, включая «для рецептов», и написал, что я освобожден от всех предметов, которые мне не нравятся. Помогло: я перестал ходить на политэкономию, на историю партии. И от армии на тот момент был избавлен. В театральных кругах на такие вещи, к счастью, смотрели сквозь пальцы. Еще в институте я снова женился — на девушке по имени Мириам, полячке, у нас родился сын Ванька. Потом я распределился в театр в Томске. В Питер возвращался, чтобы с сыном повидаться. Его воспитывала в основном бабушка, а мы с женой мотались кто куда: я работал в Томске, Мишка (так я называл Мириам) делала диплом в Киеве. А если без шуток, ничего хорошего в этом не было, жизнь врозь не сближает. Да и Ванька у нас сам по себе рос, как сорняк. В общем, мы вскоре разошлись. У Мириам не сложились отношения с преподавателями, и она уехала доучиваться в Польшу, вместе с сыном. Она сейчас работает звукорежиссером на Варшавской киностудии.

Я каждый раз влюбляюсь по-настоящему, поэтому каждый раз отношения перерастают в семейные.

Сейчас я живу с любимой девушкой, Тасей, мы квартиру снимаем (выдержки из интервью 2001 года. — А. В.). А познакомились на съемках, она реквизитор в нашем сериале. Тася — на самом деле Лена. У нее фамилия — Шевченко. Сначала я ее Тарасом называл, потом Тасей. Я ушел из семьи. Объяснил все жене, ведь в такой ситуации молчать невозможно. Нам всем нелегко пришлось. Но притворяться и врать я бы все равно не смог. Как-то ехали мы за город на съемки. Я себя неважно чувствовал «после вчерашнего». Попросил остановиться, выпал из машины воздухом подышать. Тася оказалась рядом. Тут я ее и «разглядел». Говорю: «А ты знаешь, что у тебя ноги красивые?» А она мне: «Конечно знаю» — отвернулась. А я влюбился…

Официально я женат два раза. Первый раз — на своей однокурснице. Второй раз я женился в восьмидесятом году на польской гражданке после того, как она родила сына. После свадьбы жена сразу уехала жить в Варшаву. С тех пор я ее видел, чтобы не соврать, два раза. Хотя мы регулярно перезваниваемся, общаемся, потому что у нас есть Ванечка. Сынок приезжает каждый год в Питер отдохнуть, навестить дедушку и папу. Ваня несколько раз ездил со мной на съемки, даже снялся в одном из эпизодов «Агента…».

Сидел я как-то в кафе с Ваней и Леной. Подошли девушки, попросили автограф. Протягивают мне ручку и… женскую прокладку с крылышками. Говорят: «Извините, ничего другого нет». Сын с женой просто ошалели, на меня же это сильного впечатления не произвело. Бывали случаи и покруче. Помню, как-то на «Боях без правил» пошел в туалет. И в тот момент, когда я повернулся от писсуара, человек протянул мне программку со словами: «Вы не могли бы чего-нибудь написать!» Я ему и написал: «С облегчением!» С тех пор меня сложно чем-то удивить.

Популярным быть плохо. Гулять по улицам очень сложно. А для того чтобы решить какой-то вопрос — вот тут известность иногда помогает. Впрочем, бывает и наоборот: какой-нибудь мелкий чиновник упрется, чтобы свою власть показать, вставляет палки в колеса именно потому, что видит перед собой актера. Последний раз я гулял спокойно по улицам в Чехии. А дома хватает безумцев, людей развязных. Подходят, хлопают по плечу, предлагают опять же: «Пойдем, я тебя угощу!» — как будто мне не с кем, кроме него, выпить. Далее следуют вопросы: «Ты меня обидеть хочешь? Ты меня не уважаешь?» Поэтому стараюсь передвигаться на машине. В Москве такие концы и такие пробки, что удобнее и намного быстрее ездить на метро, но приходится брать такси.