Самый лучший вечер (сборник) - Валерия Вербинина

Граф вытаращил глаза:

– Правда? О, весьма оригинально!

Он расхохотался. Амалия искоса взглянула на него.

– Зря я вам это сказала, – заметила она.

– Но ведь на самом деле он никакой не бандит, так? – допытывался граф.

– Конечно, нет, – еще равнодушнее ответила Амалия. – Он просто мой друг, и я люблю его, как брата. А то, что он американец… Ах, пустяки!

Танец кончился. Билли подлетел к Амалии и стал что-то горячо говорить ей по-английски. Он оглянулся через плечо, увидел рябую толстуху, с шипением втянул в себя воздух и затарахтел в два раза чаще.

– Что он говорит? – поинтересовался граф Вермандуа.

– Кажется, он не любит вальс, – лаконично ответила Амалия.

– Да я застрелюсь, если мне еще раз придется с ней танцевать! – вскинулся Билли. – Ни за что!

– Не волнуйся, сейчас ты будешь танцевать со мной. – Амалия многозначительно сжала ему локоть.

– А, ну тогда… – сразу же успокоился Билли.

И вот тут-то все и произошло.

В центре зала, где стояла графиня Вермандуа, послышался приглушенный крик, а спустя мгновение на том месте уже закрутился людской водоворот.

– Пропало, пропало! – кричала графиня. – Пропало! Мое ожерелье! Розовый бриллиант королевы Клод! О, боже мой!

Она трагически заломила руки и повалилась в обморок.

3

Осознав, что именно произошло, Амалия и Билли побледнели и уставились друг на друга.

– Бородач! – вырвалось у Амалии. – В маске!

Она бросилась к графу, который хлопотал вокруг своей жены, и стала трясти его.

– Кто это был? Кто с ней танцевал? Отвечайте!

– Что за вздор! – закричал граф. – Это был… ну да, конечно… Заместитель директора Французского банка!

– Да вот же он! – завопил Билли, указывая на бородача, который испуганно жался в углу. И выхватил револьвер.

Инспектор Гиварш, чуя, что его время настало, сделал попытку вмешаться. Попытка привела к тому, что он отлетел к стене, а в следующее мгновение Билли уже держал важного чиновника за воротник. Тот в панике что-то лепетал, но тут вихрем подлетела Амалия.

– Оставь его, это знакомый хозяев. Он не тот, кто нам нужен! Отпусти его!

Билли разжал руку, и заместитель директора повалился на пол. Амалия быстро оглядела толпу гостей.

– Ну конечно! – вырвалось у нее. – Маг! Где маг?

– Какой маг? – в ужасе спросил дворецкий.

– Маг, который налетел на графиню и ее кавалера! Они танцевали, и он их остановил! Где тот человек?

Но мага с ватной бородой нигде не было видно.

– Скорей! – крикнула Амалия. – Он наверняка сбежал!

И она бросилась к выходу из зала, а Билли, опомнившись, ринулся вслед за ней. Графиня Вермандуа на мгновение приоткрыла глаза, слабо застонала и вновь потеряла сознание.

На лестнице Амалия едва не налетела на лакея, который нес поднос с бокалами. Не видел ли он кого-нибудь? Господина с бородой в маскарадном костюме мага, таком красивом, расшитом звездами…

– С бородой не видел, а без бороды был один, – признался лакей.

– Куда он шел?

Инспектор Гиварш выскочил из зала вслед за Амалией и ее спутником, но запутался в огромном коридоре и ошибся дверью. Зато, сунувшись в скудно освещенный небольшой чуланчик, он внезапно увидел на полу предмет, похожий на мочало. Не веря своим глазам, Гиварш подобрал его. Накладная борода! Возле нее Гиварш увидел и скомканный колпак мага, украшенный звездами.

Амалия с Билли выбежали из замка и огляделись. Солнце клонилось к закату, но вечер еще не вступил в свои права, и было еще достаточно светло. Ветерок шевелил листву деревьев, в пруду переговаривались лягушки, и звуки, которые они издавали, походили скорее на кряхтенье, чем на кваканье. Однако, если не считать лягушек, вокруг не было ни единой живой души.

– Черт бы побрал их бал-маскарад! – со злостью выпалила Амалия и топнула ногой.

Билли опустил руку с револьвером.

– Эмили… Смотри!

Амалия поглядела на кусты сирени – и оторопела. На ветке висело ожерелье – то самое, в которое граф Вермандуа велел вставить драгоценный подарок для своей жены. В следующее мгновение ветка затрещала так, что чуть не отломилась, – Билли что есть силы дернул к себе ожерелье. Но, разглядев его, юноша разочарованно присвистнул.

– Камня нет? – догадалась Амалия.

Билли покачал головой.

– Нет… – Он повернулся и поглядел на газон. – Смотри, тут трава примята!

– Быстрее, – крикнула Амалия, – быстрее! Он не мог уйти далеко! Но какой хладнокровный мерзавец… Нацепить маскарадный костюм, затесаться в толпу гостей и на глазах у всех украсть ожерелье. На глазах у всех! Никто ничего не заметил!

Они бежали по влажной траве. Амалия поскользнулась, но Билли с силой, которую никак нельзя было заподозрить при его, казалось бы, хрупком сложении, успел подхватить ее за локоть и молча поставил на ноги. Лягушки в пруду, оставшемся позади, заквакали с удвоенным пылом. Еще немного – и, миновав небольшую рощицу, Амалия и Билли оказались возле реки. На берегу ее сгорбилась одинокая фигура с удочкой.

– Ни с места! – крикнула Амалия.

– И не вздумай удрать! – добавил от себя Билли на неплохом французском, поднимая револьвер.

Фигура распрямилась и, завидев молодую женщину в средневековом платье, а с ней – американского ковбоя, открыла рот.

– Вы кто такой? – требовательно спросила Амалия, подходя ближе.

– Я? – Рыболов озадаченно уставился на нее. – Я – Леон Улье. Вы разве меня не помните? Я живу напротив вашей гостиницы, у папаши Робера.

– И что вы тут делаете? – сердито осведомилась молодая женщина.

– Рыбу ловлю, – отозвался Леон. – А что?

– Ты никого тут не видел? – Теперь к допросу приступил Билли.

– А кого я должен был видеть?

– Последние несколько минут мимо вас никто не проходил? – уточнила Амалия.

Улье на мгновение задумался.

– Не знаю, может быть, косуля какая-нибудь… Тень только какая-то мелькнула, шарахнулась и спряталась. Тут зверья всякого – видимо-невидимо.

– Где мелькнула? – насторожился Билли.

– Вон там… – Леон кивком головы показал на деревья. – А почему вы спрашиваете?

– Все ясно, сбежал, – обратился Билли к Амалии по-английски, на что последовал такой выразительный и энергичный ответ, что рыболов застыл на месте, а Билли заморгал с уважением во взоре.

– Ух ты! – только и сказал ковбой. – Это по-каковски, по-русски, что ли?

– Нет, – отозвалась Амалия, переводя дыхание. – В русском таких слов нет.

Ей было ужасно стыдно, но иначе она никак не могла выразить обуревавшие ее чувства.

– Кто-то идет, – вдруг насторожился Билли.

И в самом деле какая-то плотная фигура пробиралась по дороге, идущей вдоль реки. Ковбой нахмурился.

– Нет, – с сожалением промолвила Амалия, качая головой, – это не он.

– Точно? – спросил Билли с сомнением.

– Да ты сам посмотри, – отозвалась Амалия. – Он раза в два, а то и больше, толще того гостя.

Меж тем фигура приблизилась к ним. Теперь стало ясно, что это мужчина лет пятидесяти, высокий, широкоплечий, крупный, с носом картошкой и великолепными пушистыми усами. Подошедший удивленно оглядел парочку в маскарадных костюмах, нахмурился при виде револьвера в опущенной руке Билли и обратился к Леону:

– Простите, сударь, к замку графа Вермандуа я правильно иду?

– А на что он вам? – не удержался Билли. – Вас что, пригласили на праздник?

– Не совсем, – отозвался незнакомец. – Дело в том, что я комиссар Папийон.

4

В далеком 1884 году имя Папийона внушало почтение всякому, кто его слышал. Во-первых, потому что Папийон был полицейским, а во-вторых, потому что он был очень хорошим полицейским. Говорили, что Папиойн когда-то был учеником самого Видока и что ученик из него получился на загляденье, потому что парижские сыщики не могли нахвалиться на своего коллегу. В любом случае следует признать, что комиссар явился как раз вовремя.

– О, – воскликнула Амалия, – вас-то нам как раз и не хватало!

Комиссар потребовал объяснений. Подоспевший Гиварш, неся вещественные доказательства – бороду нынешнего обладателя бесценного бриллианта и его же дурацкий маскарадный колпак, – прояснил ситуацию. Амалия, в свою очередь, отдала комиссару найденную оправу и рассказала, как та у нее оказалась. Гиварш, глядя на знаменитого сыщика преданным взором, отважился спросить, какие именно меры им следует предпринять, дабы отыскать неизвестного злоумышленника.

– Вызвать подкрепление, окружить замок и прилегающую территорию, никого не впускать и не выпускать, – распорядился Папийон. – Я сам займусь расследованием.

– Можно вопрос? – подала голос Амалия. – Как именно вы оказались здесь, господин комиссар? Должна признаться, ваше появление пришлось как нельзя кстати!

Комиссар Папийон поморщился, словно проглотил дольку лимона.

– Я не смог отказать парижскому префекту, который попросил меня об одолжении, – отрывисто бросил он. – В сущности, до нас дошли всего лишь слухи, а таких слухов в преступном мире рождается огромное количество. Но префект – давний знакомый госпожи графини, и он настойчиво просил меня поприсутствовать на званом вечере в замке.