Время игры - Василий Звягинцев

Да и история спасения из советской тюрьмы адмирала Колчака и доставки в Харьков пресловутого «золотого эшелона» могла бы войти в анналы, если бы Шульгин стремился к такого рода популярности.

Теперь же он всерьез занялся пресловутой «Системой», начав с компьютерного анализа данных прослушивания заседаний ее «мозгового центра», базировавшегося в «Хантер клубе», биографий основных функционеров, информации, полученной от пленного агента организации майора Роулинсона, от вовремя (для себя) переметнувшегося на их сторону начальника СПО ВЧК Якова Агранова и не успевшего это сделать начальника ИНО[15] той же ВЧК Михаила Трилиссера.

Таким образом, в данный момент Шульгин знал, что «Система» не является прототипом или вариантом пресловутого «мирового правительства» или, как любят выражаться некоторые, — «мировой закулисы».

Не имела она отношения и к сионским мудрецам, существование которых в качестве единой организации с фиксированной программой и конкретной целью (вроде ленинской партии «нового типа») не нашло пока подтверждения.

Более того, Шульгин все больше убеждался, что вообще имеет дело не с одной, а с несколькими организациями, сходными по целям, а значит, и по методике действий. Отсюда и кодовое обозначение: «Система».

Главными (или ярче себя проявившими) на сей момент Сашка считал две: так называемый «Круглый стол», высшие функционеры которого и собирались в «Хантер клубе», и «Совет по международным делам», обосновавшийся в Бостоне.

Вообще следует отметить, что их деятельность отнюдь не укладывалась в каноны так называемой конспирологии, или науке о тайных обществах, которые правят миром или отдельным государством, исходя из четко сформулированных целей, отчетливо понимаемых интересов и опирающихся на жестко управляемые структуры со своей субординацией, стратегией и тактикой.

В чистом виде таких организаций скорее всего существовать не может вообще.

К ним, повторюсь, можно было бы отнести ленинскую РСДРП — РКП — ВКП(б), если бы она действовала исключительно в подполье, никаким образом не заявляла о своем существовании и достигала поставленных целей опосредствованно, через своих членов, внедренных в иные, государственные и общественные организации. Но этого не было и быть не могло — чисто технически.

И психологически — тоже. Хотя сама по себе идея представляется плодотворной и заманчивой. Вроде идеи вечного двигателя. Или коммунизма в варианте братьев Стругацких.

Все обстояло намного проще.

Сначала возникла организация «Круглый стол».

Как организованная сила она сложилась приблизительно между 1900 и 1910 годами, почти в полном соответствии с ленинской теорией «обострения межимпериалистической борьбы за передел мира», и возникновение ее впрямую связано с Японо-китайской, Испано-американской, Англо-бурской, в какой-то мере — Русско-японской войнами.

И организовали ее отнюдь не стремящиеся к безраздельной власти над миром «монстры» или «мудрецы», а всего лишь группа лиц, наиболее заинтересованных в установлении «нового экономического порядка» в стремительно интернационализирующемся «цивилизованном мире».

Можно сказать, это были провозвестники, предтечи эпохи транснациональных корпораций, люди, которые первыми поняли, что интересы бизнеса, создание условий для приращения капитала, свободного оборота денег и товаров куда важнее так называемых «державных интересов» национальных государств.

«Совет», а может быть, и еще какие-нибудь аналогичные структуры возникли уже в ходе и после мировой войны.

Сейчас же шел процесс то ли консолидации, то ли попытки взаимопоглощения указанных структур, и неизвестно еще, какая из них возобладает, поскольку вмешались новые политические факторы.

Возникновение националистических, фашистских, национал-социалистских партий, выход США из международной изоляции, возникновение Советской России и Югороссии…

Еще более интересной представлялась Шульгину парадоксальная идея: появление и деятельность «Системы» явились как бы стихийным ответом «коллективного разума» землян на соперничество форзейлей и аггров.

То есть потребовалось противопоставить событиям в мировой политике и экономике, очевидно бессмысленным, нелогичным, не вытекающим из каких-то неведомых, но интуитивно предполагаемых объективных законов, некую разумную альтернативу.

Вот и начали объединяться, условно говоря, наиболее прозорливые, рационально мыслящие, интеллектуально и финансово независимые «сильные мира сего».

А таковые, естественно, оказались почти непременно именно крупнейшими промышленниками, владельцами финансовых империй, политики и генералы из так называемого «второго эшелона», больше мыслители и аналитики, чем деятели.

Что тоже объяснимо.

То есть на первый взгляд ничего плохого для человечества в широком смысле в самом факте существования «Системы» не было. Всего-то еще одна организация по поддержанию какого-никакого, но порядка.

Чуть ли не судейская коллегия для контроля за соблюдением «правил игры». Не Лига наций и не грядущая ООН, но нечто вроде.

И не так уж велика беда, что никем не избранная, никому не подконтрольная и, как уже сказано, тайная.

Иезуиты тоже не особенно афишировали свою деятельность, и она, вопреки утвердившемуся мнению, далеко не всегда была преступной.

И велика ли разница в девизах: там — «к вящей славе господней», здесь — «что хорошо для Системы, то хорошо и для мира».

И никогда бы Шульгин не заинтересовался столь ничтожным по сравнению с тем, что ему было известно о тех же агграх, форзейлях и Держателях, «кружком самодеятельности», если бы «Система» не начала первой.

А не «начать» она не могла, тоже по определению. Ибо если целью организации является поддержание полезного и выгодного для нее миропорядка, то, соответственно, всякое нарушение такового подлежит немедленному пресечению любыми средствами.

От экономических до военных.

При этих условиях мирное «братство» наших героев просто не имело права на существование.

…Совсем недавно респектабельный, чисто убранный номер Шульгина выглядел как после небольшого, но веселого налета махновцев.

Раскрытый и полувыпотрошенный чемодан посередине холла, разбросанная вокруг одежда, еще два чемодана рядом, до которых не успела дойти очередь, опрокинутые кресла, сорванная гардина. На круглом столе брошено оружие, явно изъятое у непрошеных гостей, — два револьвера, ножи, кастеты, короткая, удобная для ношения в рукаве резиновая дубинка.