Виктор Вейран. Шаг навстречу тьме - Ольга Александровна Валентеева

светит. А то на ступень бы перешел играючи. Вот интересно, Вик, если ты женишься на Анжи и пройдешь инициацию, какая она будет, светлая или темная?

– Как знать? – задумался сам. – Наверное, светлая. Это ведь законный брак. Или обе сразу? Какая разница, Эд?

– Да так, мысли вслух. Ты извини, дружище, но я спать. Завтра посмотрим на твои заклинания.

Эд быстро разделся, зевнул, упал на кровать и уснул, кажется, раньше, чем голова коснулась подушки. Я же продолжил листать библиотечные книги в поисках заклинаний, которые обеспечат мне третью ступень.

Глава 20

А время летело неумолимо. Мы с Эдом наносили все новые символы на зеркала, надеясь, что из этого будет толк, а вечерами тренировались до изнеможения. При этом в расписании друга по-прежнему стояли дополнительные тренировки, а в моем — светлая академия, где ничто не напоминало о случившемся с Мари, будто ее и не было. Только Кольс сидел один, понурив голову. Он сам был похож на восставшего мертвеца, и, если уж честно, я начинал его жалеть.

– Может, позовем к нам? – шепотом спросила Анжи, изучая ту же одинокую фигуру.

Я пожал плечами. Общаться с белобрысым до сих пор не хотелось, но, с другой стороны, почему нет? Что нам делить? А послать его к демонам я всегда успею, поэтому на очередном практикуме, когда профессор астрологии предложил нам разделиться в группы по трое, я махнул рукой Кольсу:

– Присоединяйся.

Тот уставился на меня, будто я предлагал ему поцеловать ядовитую змею, но сел рядом.

– Ты не с той ноги встал, Вейран? – спросил он шепотом.

– Почему же? С той, – ответил я. – А тебя никто за шкирку не тянул. А решил присоединиться, так помогай.

И сунул ему под нос астрологическую карту. Не знаю более пустой науки, чем астрология. Весь этот зодиак, от которого ломило зубы, попытки найти схожести между людьми в зависимости от того, в каком месяце кто родился. Я вот появился на свет в середине зимы, и что с того? Кольс, если верить карте, над которой мы корпели, тоже, но разве между нами есть что-то общее? То-то же, нет. А вот Анжи родилась в конце лета. Самое забавное, что мы познакомились на следующий день после ее дня рождения. Судьба!

– У меня уже в глазах рябит от асцендентов и десцендентов, – буркнул Кольс, потирая виски. – А главное, что смысла в этом с магической точки зрения я не вижу.

– Молчи и черти, – буркнул я. – Вон, у тебя в зодиаке прослеживается, между прочим, влияние негативных планет. Знаешь, что это предвещает?

– М?

– Угрозу погибели в молодом возрасте.

– Плевать.

И Кольс отвел взгляд. Да, не скоро он придет в себя, не скоро.

– Зато у тебя в гороскопе, – вмешалась Анжи, – долголетие и плодовитость. И одновременно — хождение по грани.

– Это я люблю, – улыбнулся ей. – Кольс, а ты что там видишь в гороскопе Анжи?

– Ничего особенного. – Он пожал плечами. – Большая семья, крепкий брак, дети.

– Вот влепят нам из-за тебя неуд по практикуму, будет тебе ничего особенного. Смотри внимательнее.

И мы втроем склонились над гороскопом Анжи, но Кольс был прав: все тихо, мирно, и лишь где-то на горизонте — звезда короля. Ее считали хорошим, добрым знаком.

Кстати, неуд у куратора Вельже я так и не пересдал, было не до того. А когда подошел, она сказала, что задаст дополнительные вопросы на экзамене. Только этого мне не хватало. Но я не собирался сдаваться. Подготовлюсь так, что у ее дополнительных вопросов не будет шансов.

– И что тут у вас? – подошел к нам седой профессор.

Мы оттараторили все, что нашли в натальных картах, получили по отметке отлично и, довольные, покинули аудиторию.

– Идем обедать? – спросила Анжи.

– Да, пожалуй.

В кои-то веки я попал в светлой академии на обед. Мы с Анжи покосились на Кольса. Тот явно не знал, стоит ли идти за нами.

– В столовую идешь? – спросил я, раз уж мы оказались по одну сторону баррикады.

– А? Нет, не думаю. Увидимся на лекции.

И Кольс поторопился скрыться, а мы с Анжи переглянулись.

– Плохо дело, да? – тихо сказала она.

– Похоже на то.

И все-таки мне было его жаль. А еще так и подмывало спросить, нет ли новостей в деле Мари. Он-то, наверное, знает больше нас. Хотя Анжи говорила, что ничего нового не слышно. Лекция пролетела незаметно, затем еще одна, и я вернулся в «Черную звезду». А утром меня ждал поединок за ступень.

– Какие новости? – Эд встретил меня в дверях комнаты.

– Да никаких, – пожал я плечами. – Такое чувство, что убийцу Мари никто не ищет. С нами даже дознаватели не разговаривали. А как твоя тренировка?

– Директор Стерн все лютует, – пожаловался Эд. – Но знаешь, мне кажется, эти тренировки приносят пользу. Пусть их и была всего пара. Ну что, готов к завтрашним подвигам?

– А то! Эд, а ты что, на ужин не попал?

– Нет. – Друг сокрушенно нахмурился. – Я сам только освободился. Эх, быть нам голодными. В котором часу твой поединок?

– В десять.

– Ясно. Значит, и плотно завтракать тебе резона нет. Обидно.

Я пожал плечами. Раз уж у меня появились средства на существование, надо будет завтра купить что-нибудь нам на ужин по пути из светлой академии. Жаль, сегодня эта мысль запоздало пришла в голову.

– Как там Анжи? – продолжал расспросы Эд.

– Лучше, но еще грустит. И никаких новостей. Это тревожит больше всего.

Вдруг в окошко что-то ударилось, как мелкий камешек. Это еще что за новости? Очередной экзамен? Или зачет? Мы с Эдом выглянули из окна и увидели прячущуюся в тени Тэмми. Она заметила нас и призывно махнула рукой.

– У нас гости, – озвучил я очевидное.

– Неожиданно, – пробормотал Эд, и мы поспешили вниз.

Снаружи было холодно и тихо. Не иначе, скоро выпадет снег. Тэмми заметила, что мы вышли, еще раз махнула рукой и скрылась в беседке. «Ловушка», – сразу кольнула непрошеная мысль, но Эд уже шел за Тэмми, а я решил, что входить в беседку с поднятыми щитами будет как минимум глупо.

– Вас обоих на ужине не было, – огорошила нас Тэмми, стоило переступить порог. – Я захватила для вас бутерброды и курицу.

Как она выносила это из столовой, я решил не спрашивать. Представил себе, как Тэмми прячет курицу под форменную блузу, и стало смешно.

– Вы что, не голодные? – удивленно спросила Тэмми, заметив, что не бросаемся к заботливо накрытому столу.

А мы вдруг захохотали так, что едва не