Виктор Вейран. Шаг навстречу тьме - Ольга Александровна Валентеева

– Я все равно попытаюсь, Анжи, – ответил ей.

– А что еще произошло? – разволновалась она.

Рассказать? Тогда придется признаться во всем. Хотя Анжела и так знает, что у меня две силы. И Анжи заметила мои сомнения.

– Давай сделаем так, – предложила она. – Я попрошу служанку заварить чай и подать закуски, а потом поговорим.

Хорошая идея. Желудок тут же напомнил, что на ужин я не попал. Тьма! Кажется, даже покраснел, но Анжи сделала вид, что ничего не заметила. Десять минут спустя перед нами стояли дымящиеся чашки с отваром и тарелки с миниатюрными бутербродами. Я старался не вести себя как дикарь, который сто лет не ел нормальную еду, но бутерброды исчезли быстро, и чай тоже.

– Я тебя слушаю, – напомнила Анжела, когда на столе ничего не осталось, кроме посуды.

– Это будет непросто, – усмехнулся я. – Знаешь, мой отец всегда мечтал, чтобы я поступил в светлую академию. Это была его навязчивая идея, а я не горел желанием там учиться. Практический экзамен сдал из рук вон плохо, понял, что не справляюсь с поступлением, и по дороге домой вдруг увидел темную гимназию. Наверное, это была судьба. Я сдал туда экзамены и поступил.

– Подожди. – Анжи таращилась на меня, будто я нес несусветную чушь. – Ты хочешь сказать…

– Что обучаюсь сразу в двух учебных заведениях, – кивнул я. – В темной гимназии и светлой академии. Моему отцу пошли навстречу и составили расписание так, чтобы я мог присутствовать на большинстве пар. Вот и разрываюсь на части. Кстати, мой друг Эд — сосед по комнате из гимназии «Черная звезда».

– С ума сойти, – прошептала Анжи. – Но это же немыслимо, Виктор! Мне непросто учиться даже в одной светлой академии. Как ты все успеваешь?

– Пока что получается, – пожал плечами. – А потом будет видно. Главное, чтобы другие студенты и преподаватели не узнали. Сразу начнутся вопросы, а мне они ни к чему. В «Черной звезде» я учусь под чужим именем.

Анжи поднялась и прошлась по комнате, будто стараясь осмыслить то, что я сказал. Затем снова села напротив.

– Теперь многое становится понятным, – сказала она. – То, что ты не ночуешь в общежитии и сбегаешь сразу после окончания пар, и приносишься так, будто за тобой гнались. Не беспокойся, я никому не скажу, но для меня самой это та еще новость! Не представляю, как ты справляешься, Вик.

Да, сложно, но меня ведь никто не заставлял. Это мой выбор и мой путь.

– Вчера Эд участвовал в поединке за ступень, – продолжил свой рассказ. – В темной гимназии совсем другая система курсов, нет четкой даты перехода на следующий. Если ты считаешь, что готов, то бросаешь вызов своему наставнику и выходишь с ним на бой. Побеждаешь — вы меняетесь ступенями. Проигрываешь — у тебя остается всего две попытки до вылета.

– Жестоко, – уставилась на меня Анжи.

– Зато действенно, учит думать головой. В общем, Эд проиграл. Потом мы с тобой были на церемонии прощания, а когда шел оттуда, встретил Кольса. Но об этом я тебе уже рассказывал, а вот вечером мы с Эдом выбрались из гимназии… Кстати, она полностью закрыта, и выйти оттуда можно только после выпуска, но мне дали пропуск. Так вот, мы вышли из гимназии и прогулялись до гадалки. Но она мало сказала о Мари. Все больше о моей судьбе.

– И что она тебе предсказала? – Мне показалось, или Анжи боялась услышать ответ?

– Говорила что-то про свет, тьму и пустоту. Мол, один мой сын будет светлым, другой — темным, но пустоте тоже надо чем-то платить.

А вот о том, что у одного из моих сыновей есть все шансы уничтожить мир, решил промолчать. Если честно, ни на минуту в это не поверил. Несусветная глупость! Анжи только покачала головой.

– Я бы не была так беспечна, Виктор. Она что-то знает.

– Знает, да. Мадам Один говорила о моей названной матери, о том, что она меня защищает. И о будущей жене говорила тоже, – подмигнул Анжи, а она смутилась и отвела взгляд. Уверен, не стала расспрашивать только из хорошего воспитания, поэтому сказал сам: – Я так понял, она ей не завидует.

– И зря, – улыбнулась Анжи.

– Как знать? Одним словом, день прошел насыщенно, и сегодня я решил пожертвовать лекцией ради дополнительных тренировок. Нашел в гимназии одно заклинание для поиска убийцы, хочу его испытать.

– Будь осторожен, Вик. Магия не прощает легкомыслия, тем более темная магия.

Я смотрел во встревоженные глаза Анжелы и чувствовал, как в груди разливается тепло. Как иногда мало надо, чтобы почувствовать себя счастливым. Всего лишь знать, что кому-то не безразлична твоя жизнь.

– Буду, – пообещал ей. – А теперь мне пора. Увидимся завтра в академии.

– Да, обязательно.

Анжи проводила меня до двери. Я понимал, что мы оба сейчас нарушаем все рамки приличий, но и отказаться от наших встреч не мог. Слишком быстро они стали необходимы мне, словно воздух. Анжи… Единственный светлый момент в светлой академии. На прощание я лишь коснулся губами ее руки, а затем, окрыленный, помчался обратно в гимназию. Увы, там мне пришлось быстро спуститься с небес на землю. Эд еще не вернулся с тренировки. Он ввалился в комнату около полуночи, мокрый как мышь, ругаясь сквозь зубы.

– Стерн — демон, – заявил с порога, добрался до графина, плеснул в стакан воды и залпом осушил. – Он убить меня решил.

– Гляжу, ты еще жив, – не удержался я от издевки. – Значит, ты уложил Стерна на лопатки?

– Его уложишь, – фыркнул Эд. – Нет, конечно. Но он сказал, что теперь возьмется за меня всерьез. Даже звучит страшно. А ты как провел вечер?

– Готовился к бою, – указал я на книгу, которую читал. – Выбрал несколько заклинаний, завтра буду отрабатывать.

– Я с тобой. Тренировки у меня, к счастью, через день. Жаль, что нашу прогулку пришлось отложить.

– Ничего. Я тут подумал, давай сначала покончим с зеркалом. Может, и не понадобится никого искать. А пока подготовимся к бою за ступень. Ты ведь тоже не станешь тянуть со второй попыткой?

– Не стану, – кивнул Эд. – Мечтаю положить наставника на лопатки. Ты прав, Вик. Послезавтра тебе придется сражаться, и зеркало будет готово на следующий день. А навестить знакомых успеем. Может, действительно не придется. Кстати, ты на ужин попал?

– Нет, – развел я руками. – Прости, приятель. Сам перекусил у Анжи парой бутербродов.

– А у вас все серьезно, как я погляжу, – хохотнул Рейдес.

– Более чем, – признал я. – Более чем.

– Эх, жаль, инициация тебе не