ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА - Юрий Губин

С увеличением способности обитания в кронах деревьев, совместно с развитием ориентации в трехмерном пространстве, постепенно образовывается на новом уровне, и в дальнейшем прогрессирует вплоть до высших приматов, комплекс определенных ощущений, о которых И.М. Сеченов сказал так: «Возникающих благодаря интенсивной и качественной работе мышечной системы, как особой формы познания пространственно временных отношений окружающей среды, а не как отражение состояния самой мышечной системы».

Мышечное чувство лежит в основе предметного или так называемого наглядно-действенного мышления. Оно стало формироваться при эволюционном переходе к высшим приматам, как способность к активному улавливанию и установлению связей между предметами на основе обобщенных психологических образов.

Вообще, в тот переходный период от низших приматов к высшим, стало качественно изменяться и мышление. Оно происходило путем практического, моторно-сенсорного анализа, направленного, в процессе эволюции, на выявление общих признаков различных ситуаций. Кроме того, происходило и формирование предельно обобщенного, в начальной фазе эволюции, образа среды обитания, а так же в способности к зрительному распознаванию окружающих предметов вне зависимости от его положения в пространстве. Это стало возможным при опоре на психическое представление. Данная способность во многом сходна с человеческой, а начало ее в тех далеких миллионолетиях.

Для организации каких-либо коллективных структур вида приматов были необходимы определенные предпосылки: такие как наличие корма, врагов, свободных территорий, ландшафтных особенностей, соседних конкурирующих групп, количества и качества биоценотических связей и т.д. и т.п. Поэтому существование семейных групп могло возникнуть только при таких условиях существования, где имелась бы возможности спокойного развития и усвоения большого количества необходимой для жизни информации, беспомощным детенышам в первые годы жизни.

Это было возможно только при соблюдении определенных условий. Во первых - кормовая база должна быть средней насыщенности, где самке было бы проблематично обеспечить себя и детеныша пищей без помощи самца. Во вторых - необходимы были такие условия обитания, в которых была возможность укрыться от опасностей от кого бы они не исходили. В - третьих наличие больших по территории экологических ниш, предполагающих среднеаморфное состояние стада. И самое главное, при этом при всем, необходимо было достаточное количество в стаде самок, что бы снять внутреннее напряжение среди самцов и тем самым убрать жесткость одного из компонентов внутривидового, естественного отбора, для того что бы семейные группы не испытывали большого давления со стороны сородичей.

Существование вышеперечисленных причин говорит об очень слабой системе доминирования в стадах первоприматов, у которых существовали семейные группы. Жесткая система иерархии необходима в сложной и опасной жизни, а эоценовый оптимум предлагал нашим далеким предкам мягкие условия бытия, которые позволяли существовать семейным группам, как биологического аналога моногамной семьи.(51)

Из копилки природы ничего не исчезает бесследно. Особенно из того, что хотя бы однажды, на всем протяжении Фанерозоя, помогло выжить одной какой-либо популяции, а тем более целому виду. Так и семейные группы. Заложенные как способ существования некоторых видов первых обезьян еще в эоцене, в дальнейшем повторялись у некоторых вымерших видов приматов, если условия существования соответствовали указанным выше факторам.

У человека на всем протяжении его становления семейные группы появлялись, по крайней мере, дважды, но об этом мы поговорим немного позже. Еще не время. Важно просто заметить, что семейность, как способ существования человечества заложен в природе приматов еще в эоцене примерно 35 миллионов лет назад. Вот через какую толщу времени мы пронесли любовь и нежность к женщинам и детям. Как не гордиться таким постоянством!

В общем, и целом в Эоцене и начале Олигоцена все было подготовлено для выхода на сцену жизни высших приматов. Для их появления необходимо было, чтобы первоприматы, занимавшие огромные территории и олицетворявшие постепенно-эволюционную форму развития, превратились в качественно новые виды.

Развитие качества всегда революционно и происходит, в общем-то, скачкообразно. Скачек, это перерыв в непрерывном развитии или прыжок из биологического тупика. Он не прекращает процесс эволюционного преобразования, а переводит его на более высокий уровень. Для этого необходимо было вывести из климаксного состояния, сформировавшиеся геобиосистемы того времени.

В середине Олигоцена начался новый период эволюционного преобразования гоминид. Как будто Господь Бог, подготовив все к новому этапу, решил: «Довольно с вас тепличных условий! Работать пора! Разум ждет»! С середины Олигоцена, в связи с опусканием уровня океана по геологическим причинам даже ниже современного, пошло резкое понижение температуры. Если в северном полушарии средние температуры воздуха в середине Эоцена составляли 22 - 25° С, то уже во второй половине Олигоцена она снизилась до 15 - 18°С. Воды океана тоже охладились, что вызвало появление льдов в приполярных областях южного полушария. Обнаружены свидетельства о развитии местных оледенений в некоторых районах Антарктиды, хотя как мы помним, ледовый покров образовался на этом материке только в начале Миоцена.

Ранее было сказано, что реакция всего живого на любые изменения, ступенчата. Стабильность климата в Эоцене и начале Олигоцена была, в общем-то, условной. И в этот период существовали факторы, которые постепенно подтачивали эту стабильность. Градусы все убывали и убывали. Охлаждение мирового океана шло хотя и медленно, но верно. Постепенно начали сокращаться зоны тропического максимума. «Съежилась» в широтных размерах экваториально-тропическая зона и появилась новая – зона умеренных широт. Насыщенная листопадными лесами она «развернула наступление» в южном направлении, отвоевывая все новые и новые территории у вечно зеленых тропиков. Сами климатически зоны обозначились резче и границы между ними стали ясно выраженными.

Мы уже говорили о том, что на границе двух или нескольких экологических систем, в так называемых экатонах, при интенсивном изменении параметров окружающей среды, связи внутри биоценозов ослабевают. Особенно этот процесс эффективно происходит на перифериях ареалов. Там начинается процесс активного образования новых видов. Вот это и стало происходить с середины Олигоцена.

Скорее всего, листопадные леса, хотя и с теплой и довольно влажной, по своим параметрам, экологической обстановкой, не привлекали изнеженных тропическим изобилием первоприматов. Они не стремились в тех, существующих биологических формах, обживать новые территории, но в пограничных районах процесс адаптации шел хоть и медленно, но верно, а материала для новых видообразований было предостаточно.

Экатоны между тропическими и листопадными лесами, только в планетарных масштабах казались узкими. На самом деле ширина их была достаточной для того, что бы в них, наряду с образованием наземных видов животных, начался процесс видообразования высших приматов. Причиной его, в основном, послужила адаптация к новым, более холодным условиям, которые предоставил Олигоцен.

В экатонах, на границах ареалов первоприматов, шли наиболее интенсивные эволюционные процессы потому, что более жесткие условия существования, раскачивая генетический механизм особей видов находящихся на периферии своих экологических ниш, и давали вспышку мутаций, которые тут же проверялись естественным отбором на пригодность, где и отбраковывались неудачные варианты.

Распространение в листопадных лесов требовало от приматов не только освоения, как и везде в те времена, верхних ярусов, но и экологических ниш в наземных частях экатонов. Это требовало от популяций определенных усилий в адаптации к новым условиям, которые должны были привести и к новым подвидам, а затем и видам. Вот таким образом в изменяющихся условиях окружающей среды Олигоцена, связанных с понижением температуры и образовались, в основном, первые виды высших приматов потому, что новые параметры среды требовали и новых видов животных.

Видообразование приматов того периода, скорее всего, шло по двум направлениям. Первое - путем каких-то определенных специализаций некоторых морфологических критериев при адаптации к новым условиям, которые появлялись в связи с наступлением листопадных лесов. Оно и понятно территории ареалов сокращались, а выжить в лесных тропических массивах можно было только в том случае, если конкретизировать свою экологическую нишу, т.е. занять в ней какой-то специфический малоиспользуемый ранее участок. Это, в общем-то, было пассивное проявление адаптации не требовавшее больших усилий со стороны популяций. То был период «повальной» специализации.