Круги на воде - Сьюзен Виггз

Король, от которого ничего не ускользнуло, вскинул голову, словно охотничья собака, почуявшая след.

– Отвечай, Уимберлей, – он наклонился вперед и понизил голос: – или ты отказался и от этой жены?

Стивен чуть не поддался искушению напасть на самого короля. Нет. Он нужен здесь. Чего бы это ни стоило, но ему придется держать себя в руках.

– Увы, она заболела, сир.

– Заболела? – спросил король скептически и вздернул бровь. – Девушка выглядела очень здоровой, когда я видел ее в последний раз. Покусанная блохами, возможно, но крепкая, как дикая козочка.

– Оседлая жизнь не пошла ей на пользу. Но, сир, ее нездоровье не помешает вам погостить у меня. Молю Бога, чтобы вы...

Кит Янгблад схватился за голову и рухнул ничком на землю.

Нэнси Харбут опустилась перед ним на колени.

– Да помилует его Бог, он тоже заболел. У него лихорадка.

Королевская охрана выбросила пики в сторону невидимого врага.

Уильям Стамп, помощник Стивена, стал успокаивать плачущую женщину. Безутешная Нэнси все закрывала лицо фартуком.

– Это лихорадка. Я знаю, она заразна. То же самое, что было с женой господина...

– Что? – голос Томаса Кромвеля, словно пара острых ножниц, подстригающих кусты, резко оборвал ее. Он подошел к Стивену: – У твоей жены лихорадка?

Лорд-хранитель печати, человек, преуспевший в мастерстве утонченной лжи, впился глазами в Стивена.

– Ну, не совсем так, – осторожно ответил Стивен, склонив голову на бок, в глазах его светилось сожаление. – Мне нужен врач, чтобы постоянно присматривать за ней.

Король разразился проклятием и стал неуверенно подавать лошадь назад.

– Боже мой, Уимберлей, если у тебя здесь лихорадка... – лицо Генриха смертельно побледнело. На какое-то мгновение Стивену стало даже жаль короля. Смерть – это был враг, которого не мог победить даже король Генрих.

Стивен вспомнил ни в чем не повинных Томаса Мора[21], Экзетера, Невиля и Ника Карева – все они казнены, потому что король был очень опасен в страхе.

– Сир, умоляю вас. Подождите немного, – он слышал, как позади него Нэнси обмахивает Кита фартуком. – Если это действительно лихорадка, моя жена к утру умрет. Если она выживет, то нет нужды волноваться. – Стивен в задумчивости потер подбородок. – Скольких лондонцев покосила лихорадка в прошлом году... Несколько тысяч, не так ли?

Не сводя глаз со Стивена, король обратился к Кромвелю.

– Пошли глашатаев в Хокли-Холл. Мы переночуем у Элджернона Бассета, графа Хэвлока.

– Слушаюсь, сир.

Когда сэр Томас повернулся, чтобы отдать распоряжения глашатаям, Стивен невольно издал вздох облегчения. Он еще не успел прийти в себя, как два королевских стражника ворвались в железные ворота с криком о помощи.

– Посмотрите, кто охотился в королевском лесу, – объявил сэр Боудли.

Сердце Стивена ушло в пятки. Стражники ввели отчаянно сопротивлявшегося цыгана.

– Родион! – прошептала Юлиана, глядя в узкое окно из высокой башни.

– Родион? – встревоженно переспросила Джилли, подойдя к окну.

Юлиана бросила на нее косой взгляд.

– Он выбрал очень неудачное время для охоты на оленя.

Подбородок у Джилли задрожал. Они обе втиснулись в узкую амбразуру окна, наблюдая за драмой, разворачивающейся внизу.

В старой башне пахло плесенью, сухим деревом, замшелыми камнями и горящими дровами. Всего несколько мгновений назад Юлиана горячо спорила, не желая прятаться от короля:

– Говорю тебе, Джилли, я не желаю прятаться, как ночной вор. А Стивен, мой муж, не имеет права заставлять меня прятаться здесь. Как смеет он вести себя так, будто ему стыдно за меня!

Джилли, которой до слез было жаль свою госпожу, зажала в руке ключ от башни.

– Извините меня, миледи. Но господин приказал мне смотреть за вами. Король ни в коем случае не должен увидеть вас.

– Стивен де Лассе не мой хозяин, – выкрикнув это, Юлиана вспомнила день, когда они ехали вместе верхом: ненасытность его пальцев, его настойчивые руки и свое неуправляемое желание...

– Он сказал, что ради вашего же блага. И извините меня, но господин редко ошибается.

– Но на этот раз он не прав.

– Миледи, пожалуйста. Иногда король... Он опасен. Может случиться то же, что случилось, когда он приезжал в Лунакре в последний раз.

– В последний раз? А что тогда произошло?

Джилли сильно покраснела. Опустив глаза, она рассматривала свои большие сильные руки, пальцы, сжимающие ключ.

– Я не могу вам точно рассказать. Я была еще ребенком десяти или двенадцати лет, но...

– Но что? – Юлиана теряла терпение. Джилли не любила сплетничать, и из нее всегда трудно выудить информацию, – Король обидел чем-то Стивена? Или баронессу?

– Обидел? – Джилли говорила медленно, вспоминая: – Честно говоря, госпожа, я не знаю. Но после визита короля, она стала совсем другой, а господин помрачнел и стал задумчивым.

– Она? Баронесса?

– Да, – Джилли понизила голос до шепота. – Она стала, словно весенний цветок, увядающий на морозе. В доме перестали смеяться, разговоры велись тихие, печальные.

Юлиана не рассказала, что видела Стивена, молящегося у надгробия своей первой жены. Серьезен и печален он был, хотя прошло столько лет после смерти жены и ребенка. Одного ребенка. Только один ребенок находился в склепе с матерью.

Почему? Почему?

А теперь Джилли рассказала ей, что веселье покинуло этот дом еще до смерти Маргарет и Дика.

– Боже спаси! – произнесла Джилли, толкая Юлиану в бок и возвращая ее в настоящее. – Они хотят убить Родиона.

Юлиана ухватилась руками за толстые рамы окна. Слуги короля привязали ноги и руки Родиона к седельным лукам четырех лошадей. Стивен, стоящий перед королем, взволнованно жестикулировал, рука его сжимала ножны меча, висящего у бедра.

– Дева Мария, – отчаянно прошептала девушка по-русски, – они хотят разорвать его на части.

– Быстрее, Джилли. Отопри дверь. Нужно остановить их.

Джилли не колебалась ни секунды. Она вставила ключ в замок двери. Юлиана впереди, Джилли следом, они бросились вниз по узкой винтовой лестнице и выбежали во двор.

Увидев грозное выражение лица Стивена, Юлиана сразу же поняла, что совершила роковую ошибку.

Я убью ее, подумал Стивен, когда Юлиана промчалась по гравиевой дорожке и бросилась на колени перед королем. Как только Его Величество отбудет, я высеку ее, а затем задушу своими собственными руками.

– Ваше Величество, пожалуйста, умоляю вас. – Юлиана взглянула снизу на короля, пышные юбки широким кругом легли вокруг нее. – Пожалейте этого человека.

Король, пораженный, смотрел на незнакомку. Даже непроницаемый Кромвель, казалось, был в замешательстве. Он сильно закашлялся и прикрыл рот рукавом.