Клиника в океане - Ирина Градова

– Давайте встретимся, – сказала Люсиль, не успела я произнести первые слова приветствия. – Разговор не телефонный! На верхней палубе, через сорок минут, договорились?

У меня еще оставалось время, чтобы принять душ и заплести волосы в косы. Закутавшись в большое махровое полотенце, я вышла из ванной комнаты и не удержалась от вскрика: в кресле напротив иллюминатора сидел не кто иной, как Фэй Хуанг!

– Какого... что вы здесь делаете?! – возмущенно воскликнула я, испепеляя взглядом китайца и плотнее прижимая к телу полотенце, внезапно показавшееся мне каким-то удивительно тяжелым. Человек, вероятно, принадлежавший к одной из самых опасных тайных криминальных группировок мира, сидел в моей каюте и разглядывал меня, почти голую, не защищенную ничем, кроме ворсистой ткани полотенца и гнева, так и рвавшегося из глубин моей души.

– Мне нужен мой мобильный, – спокойно ответил Фэй Хуанг, не сводя с меня прищуренных глаз. – Без него я как будто... голый.

Ну, вот он и сказал это слово – словно издеваясь надо мной! Меня удивил не сам факт проникновения китайца в мою каюту (наверняка у него за спиной солидное криминальное прошлое), а то, что Фэй вообще решился прийти сюда после всего, что он натворил.

– Вот ваш телефон! – рявкнула я, резко выдвигая ящик тумбочки. Он оказался пустым, и я с недоумением взглянула на незваного визитера.

– Я уже его нашел, спасибо, – невозмутимо сказал китаец, показывая мне сотовый.

Значит, он успел пошарить в моей каюте? Час от часу не легче!

– Ну, раз вы уже получили что хотели, не пора ли вам уйти? – раздраженно поинтересовалась я, распахивая дверь в коридор.

– Почему вы злитесь?

– Злюсь? Я?! С чего бы это? Вы растрезвонили по всему кораблю о «ночи африканской страсти», которая якобы имела место в Египте, и сделали меня посмешищем в глазах моих коллег! Теперь друзья осуждают меня, начальство смотрит косо, и вообще...

– Извините, – пожал плечами Фэй Хуанг, – но я подумал, что уничтожение репутации не идет ни в какое сравнение с физическим уничтожением, поэтому рискнул осквернить ваше доброе имя и подвергнуть сомнению вашу добродетель во имя высшей цели: спасения наших с вами жизней!

Пока я собиралась с мыслями для достойного ответа, он продолжил:

– Неужели вы полагаете, что нас оставили бы в покое, узнав истинные причины нашего отсутствия? Вы, если не ошибаюсь, охотились за пропавшим Ван Хасселем, я – за Имраном Хусейном, и вы считаете, нам позволили бы вернуться? А так – все в порядке: просто мужчина и женщина, лишенные общения со своими семьями и внешним миром, решили «оторваться» и немного покуролесить.

– Покуролесить?! У меня, между прочим, есть муж!

– У меня – тоже... в смысле, жена. Кого это, в сущности, волнует? Им же вовсе не обязательно об этом знать.

– О чем – об этом? – развела я руки в стороны, совсем позабыв о том, что надо придерживать полотенце, и спохватившись лишь в тот момент, когда оно едва не соскользнуло на пол. – Ничего же не было!

Наверное, я покраснела, потому что почувствовала, как горячо вдруг стало моим щекам.

– А вы что, жалеете? – спросил Фэй Хуанг. – Ну, о том, чего не было?

– Да как вы смеете...

– Ладно-ладно, – он поднял руки в примирительном жесте. – На самом деле мне просто нужен был мой телефон... и перевязка, если вы не возражаете.

– Как врач, я не могу вам отказать, – вздохнула я, поправляя злополучное полотенце. – Здоровье пациента – превыше всего!

– Вот и отлично, – кивнул он, встал и быстро стянул с себя футболку. Признаюсь, при виде сухопарого и в то же самое время сильного и натренированного тела Фэй Хуанга я испытала не совсем те чувства, которые следует испытывать врачу во время осмотра пациента. Я бы даже сказала – совсем не те чувства.

– Вы сами обрабатывали рану? – спросила я, осторожно отлепляя лейкопластырь и приподнимая марлевую перевязку.

Китаец кивнул, но судорожный вздох, вырвавшийся из его груди, позволил мне понять, что он все еще испытывает сильную боль. Неудивительно – я вообще не предполагала, что он так быстро окажется на ногах!

– Сделаю вам обезболивающий укол, – сказала я и потянулась к тумбочке, в которой хранила врачебные принадлежности. – А вообще-то рана выглядит вполне прилично, так что, считайте, вам повезло!

– Так и считаю, – тихо сказал Фэй Хуанг, после того как я извлекла шприц из его бедра. Его горячее дыхание шевелило волосы у меня на макушке, и я на мгновение застыла. Ладонь китайца скользнула у меня между ног, и я вскрикнула от неожиданности. Вернее, я бы сказала, не от неожиданности, а именно от ожидания того, что должно неминуемо произойти. Полотенце, моя единственная и теперь уже совершенно бесполезная защита, упало на пол каюты, а ладони Фэя заскользили по моему телу, как бы вслепую изучая каждый его изгиб. Прикосновение сильных мужских рук напомнило мне о том, как же мне этого не хватало в течение всего времени, проведенного на «Панацее»!

Мы проигнорировали кровать, койка – она и есть койка, вполне широкая для одного, но узкая и неудобная для двоих. В любом случае, думаю, мы просто не успели бы до нее добежать – на полотенце, расстеленном прямо на полу, было гораздо удобнее. Мой муж всегда был осторожен и нежен во время занятий любовью, китаец же оказался напористым, требовательным и даже слегка грубоватым. Это была не та грубость, оскорбляющая женщину, но такая, которая позволяет ей понять, насколько она желанна и как сильно мужчина хочет ею обладать. Странно это – заниматься сексом с человеком, которого не любишь... Несомненно, физически Фэй меня привлекал – с самой первой встречи, но это ведь еще не повод ложиться с ним... в постель? Видимо, проблема была в том, что совместно пережитое приключение сблизило нас, и весь вопрос заключался лишь во времени и месте, но не в том, случится это или нет. Кроме того, ощущение опасности подогревало физическое влечение, ведь я даже толком не знала, чем занимается мой китаец, хотя и не сомневалась теперь, что он – очень опасный тип. Ну и, наконец, последней каплей стало холодноватое послание от Олега, полученное мною накануне: мне казалось, ему следовало бы вложить побольше личных чувств в безликие строчки письма к жене – то есть ко мне. Я знаю, что единолично приняла решение отправиться на «Панацею», и мнение Шилова вряд ли поколебало бы меня в моих намерениях, однако мы все же женаты, я тут прозябаю одна, а он даже не переживает! В общем, все это загнало мое чувство вины куда-то в самые глубины совести. Я предполагала, что через некоторое время я начну грызть себя из-за того, что сейчас происходило, но в данный момент я испытывала ни с чем не сравнимые ощущения и была не готова от них отказаться. Фэй оказался не только сильным, но и требовательным, поэтому секс наш походил на марафонский забег, перемежавшийся короткими секундами отдыха, когда его губы находили мои. Интересно, он и правда женат? И жена, скорее всего, понятия не имеет о роде занятий своего мужа, примерного семьянина!

– У тебя... есть дети? – спросила я, когда мы наконец оторвались друг от друга и без сил раскинулись на полотенце.

– Две девчонки. А у тебя?

– Один сын, уже взрослый.

– Ну вот и познакомились, – усмехнулся Фэй, перекатываясь на бок. – Когда мы с Кэрри поженились, то знали друг о друге и того меньше!

– У тебя действительно сестра пропала... то есть Мэй Линг действительно приходится тебе сестрой или ты выдумал эту сказку специально для меня?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что я знаю, кто ты такой.

– В самом деле? И кто же я?

Желтые глаза Фэя как-то странно заблестели. Возможно, я играла с огнем, но мне было просто необходимо знать, на самом ли деле я имею дело с союзником.

– Татуировка у тебя на спине, – пояснила я. – Ты состоишь в триаде?

– Что ты об этом знаешь?!

Он выглядел изумленным, но вовсе не рассерженным.

– Так, почитала кое-что в Интернете...

– Да здравствует Всемирная Паутина!

– И чем именно ты занимаешься? Наркотики? Оружие?

– Никогда не имел дела с наркотой, – покачал головой Фэй. – У меня ведь дети, ты помнишь? Не думаю, что тебе действительно стоит знать подробности, ведь они не имеют отношения к причине моего пребывания здесь.

– Ты хочешь найти Мэй?

– Судя по всему, мне это вряд ли удастся: будь она жива, непременно дала бы мне знать. Но я должен выяснить, что с ней случилось.

– А когда выяснишь, что будешь делать?

Я и раньше замечала, что лица китайцев обладают удивительной особенностью превращаться в непроницаемые маски, когда им это выгодно. Несмотря на довольно-таки четкие европейские черты, лицо Фэя обладало такой же способностью и чем-то походило на лица глиняных воинов, стоявших в усыпальнице императора Цинь Ши-Хуанди. Передачу о них я как-то видела по каналу «Дискавери».

Не получив ответа, я задала следующий вопрос:

– Ты считаешь, что Имран Хусейн приложил руку к исчезновению твоей сестры?