Венец судьбы - Амелия Хатчинс

не чувствую запаха ничего, кроме моей чистой, нетронутой жены, которая всё ещё носит мой грёбаный запах. Ты воин, который всеми силами старался пережить невообразимые ужасы. Я смою это чувство и покажу, что для меня ты не меньше, чем была до того, как прыгнула в ту грёбаную яму.

— Серьёзно думаешь, что сможешь смыть с меня грязь? — Я изучала, как его глаза горели неприкрытым жаром, и у меня потянуло низ живота.

— Я не думаю, что с тобой что-то не так, по крайней мере, физически, Питомец. Могущественное существо манипулировало тобой, и его магия сыграла огромную роль в том, что ты пережила. Мне нужно, чтобы ты стряхнула это и встала рядом со мной.

— Без разницы, — возразила я, когда его губы коснулись моего лба. — Я стою, Райдер. Прямо перед тобой, но я больше не стану пресмыкаться. — Он стал целовать меня в щеку и спустился к шее. — Что ты делаешь? — спросила я.

— Я показываю, что ты всё та же женщина, в которую я безумно и бесповоротно влюбился. В тебе ничего не изменилось, кроме уровня твоей внутренней силы. Здесь нет ничего особенного. — Затем он поцеловал меня в другую щеку, двигаясь к горлу. Он переместил губы на моё плечо, и сердце у меня забилось чаще, а жар затопил тело. Прикосновение Райдера зажгло огонь, яростно заполняющий каждую холодную, мёртвую часть меня. Хуже, чем нужда, я почувствовала, как его любовь пробивается сквозь лёд, сковавший сердце, защищая меня от чувства того, что я сделала ради выживания.

Райдер усмехнулся, систематически продолжая проверять каждый дюйм моего тела, пока не оказался на коленях. Он прижал меня к стене, лаская ртом мою сердцевину, не обращая внимания на воду, стекающую по телу. Он целовал меня между бёдер, проникая языком сквозь скользкое месиво, которое создал поцелуями.

— У тебя восхитительный вкус, такой же, как и всегда. Я жажду твоего вкуса больше, чем воздуха, который наполняет лёгкие, женщина, — прорычал он, проникая пальцем в моё тело. Я напряглась, откинув голову на стену и запустив пальцы в его волосы, удерживая себя на ногах, пока он пожирал меня. — Ты чувствуешь то же самое, учитывая, как пульсируешь вокруг моих пальцев и умоляешь заполнить себя.

Он встал, приподнимая мои бёдра, пока чёрные глаза, наполненные золотыми звёздами, заглядывали в глубины души. Как будто он думал, что сможет проникнуть внутрь взглядом и вытащить меня обратно из темноты, которая крепко держала.

Райдер прижал меня к члену, проводя им по гладкому входу, спрашивая разрешения. Я обняла его за шею, надавливая на член, и вскрикнула, когда он жёстко и быстро вошёл.

— Проклятье, ты просто сногсшибательна, — прорычал Райдер, выводя нас из душа и возвращая в спальню, где положил на кровать. Он медленно двигал бёдрами, пока я прижимала его к себе. Я закрыла глаза, покачивая бёдрами и крепко зажмурив глаза от любви, которую видела в его бесконечных чернильных глубинах. Любовь, которой я больше не заслуживала, и она причиняла боль. Слёзы навернулись мне на глаза, и я сделала всё возможное, чтобы просто почувствовать Райдера, когда он подводил меня к краю.

— К чёрту, — хрипло прорычал он, почти полностью выходя, и я открыла глаза, когда он не вернулся обратно. — Ты будешь смотреть на меня, когда я буду трахать тебя, женщина. Ты прекрасно будешь знать, кто у тебя между ног. Ты не можешь отгораживаться от меня. Твой муж, чёрт возьми, прямо здесь, с тобой, старается показать, что ты не изменилась. Я хочу увидеть, как твоя душа горит для меня. Хочу видеть огонь в твоих прекрасных глазах, когда подведу тебя к краю и отправлю за него. Я больше не позволю тебе отгораживаться от меня, никогда больше, если уж на то пошло. Я люблю тебя. Я полюбил с того самого момента, как ты этими прелестными алыми губками сказала мне отвалить. Так что держи эти прекрасные глаза открытыми и покажи, кем ты стала, потому что я хочу тебя и такую. Покажи мне богиню, которая не склоняется ни перед одним мужчиной, которая сражается за тех, кто слаб и нуждается в её силе в самые мрачные часы. Женщина, которая стоит на коленях в грязи, раздавая пайки существам, которые с удивлением смотрят на неё, — отрезал он. — Женщина, которая даже не замечала, что каждая пара глаз смотрит на её неземную красоту, когда она стояла на холоде, убеждаясь, что её люди накормлены и им тепло. Я хочу эту женщину, потому что она — моя вторая половина, и вместе нас не остановить. Покажи мою прекрасную королеву, перестань, чёрт возьми, горевать о том, что, по твоему мнению, потеряла, и прими то, кем стала, потому что ты даже прекраснее, чем любая другая душа в этом мире.

— Райдер, это нелегко.

— Это так чертовски просто. Давай, Синтия. Вперёд, борись со мной. Мне нужно, чтобы ты была рядом.

— Ты оставил меня там!

— Потому что ты прыгнула! — крикнул он, сильно толкаясь в моё тело. — Предполагалось, что там пусто. Кто, чёрт возьми, запрыгнул в эту грёбаную штуковину?

— Я! Потому что ты винил меня во всем! Ты солгал мне, и продолжал лгать. Я даже тебе, чёрт возьми, не могу доверять! — рявкнула я, перекатывая нас и наваливаясь сверху, напрягаясь от потребности в освобождении. Райдер больно сжал мои груди и дёрнул бёдрами. Он сражался в войне, которую я вела, на моей стороне, наблюдая, как я разрушаюсь, выкрикивая его имя, а из моих глаз текут слёзы. — Ненавижу тебя! — закричала я.

— Я тоже себя ненавижу, — признался он, переворачивая меня и раздвигая ноги. — Ненавижу, что тебе больно и что не могу забрать у тебя эту боль. Я ненавижу то, что боли, которую ты испытываешь, можно было бы избежать, не скорби я о своей семье. Я ненавижу, что ты скрываешь от меня всё дерьмо и что у меня от тебя были секреты. Я ненавижу, что мы воюем друг с другом, в то время как вокруг нас бушует другая война. Но я не ненавижу тебя. Ты — моя душа, и так глубоко укоренилась во мне, что я не могу представить мир, где тебя никогда не было или не было бы без меня. Ты — якорь, который привязывает меня к этому миру и заставляет стремиться стать лучше. Синтия, не мы те Боги, которые мучают этот мир. Мы — боги, которые исправят ошибки и сделают это место миром, достойным спасения. Мы сотрём их из нашей истории и перепишем всё, исправляя то,