Верховный жрец - Денис Старый

— Товарищи командиры, пора ударить по фрицам танками! — шипел я, вдевая новый рожок в автомат.

Танки… Они есть у нас. Две колесницы, стоящие пока за сараями. Пришлось проработать и вариант с их использованием. Вот только места маловато, мы были вынуждены даже расчищать конкретные дороги, затаптывая некоторые грядки.

Рыкей медлил, не вводил в бой колесницы.

На моем же участке все было более-менее ровно. Получилось пробиться пяти вражинам, но они быстро получили по своим шальным головушкам от моей пехоты. Правда, у меня три раненых имеются. Один союзник с пробитой головой.

— Что он делает? — удивился я, когда со своей высоты увидел, как за домом скапливаются наши воины.

Уже человек сорок из того резерва, который должен был купировать любые прорывы противника чего-то выжидали. Там же оказались две колесницы, в одной из которых расположился Никей с арбалетом и тремя дротиками.

— Решились-таки? — сказал я, быстро спускаясь с вышки.

Бросив приказ продолжать стрелять, я устремился к тому отряду, который был за домом и собирался на вылазку.

Пробегая по дуге, чтобы не агрить на себя противника, небезуспешно старающегося захватить одну из вышек, я подумал о том, как там Севия. Все окна были заставлены ставнями, либо законопаченными фанерой и ДСП. Жена не могла видеть, что происходит, но слышала обязательно. Уверен, что она определяет: жив ли я по выстрелам из автомата, а он уже как три минуты молчал. Еще чего себе надумает дурного.

— Сейчас, родная, все услышишь, — на бегу сказал я.

— А я что говорил? Нужно немного подождать и жрец прибежит, не оставит нас, — усмехался Никей, когда я добежал до «засадного полка». — Залезай во вторую колесницу!

— Побегаешь тут, по картошке, да в бронежилете с каской, — бурчал я, но уже располагался в колеснице, держась за небольшие поручни, чтобы не упасть и окутывая себя веревкой.

Я уже катался на таком виде транспорта Бронзового века. Не лучший способ передвижения за отсутствием дорог как таковых. Ну а чтобы стрелять, так вообще сноровка нужна. Однако, я приноровился — присоединял два карабина, обвивался веревкой и практически вжимался в стенку чащи колесницы.

Слышались стоны, крики, иногда и выстрелы. Рядом умирали люди, иные становились калеками на всю оставшуюся жизнь. А тут, где формировался засадный полк, царило веселье и радость от предстоящей доброй драки.

— Ты первый, Глеб! — сказал Никей и махнул пехоте знаком идти вперед.

Быстро были выбиты всего-то шесть человек штурмовиков противника, которые оказались у железных ворот. После створки распахнулись и вперед выбежали два десятка союзных воинов. Эти бойцы почти молниеносно убили еще семерых «заблудившихся» врагов, а другие пехотинцы споро постелили два настила из массивных бревен и набитых сверху досок. Именно по этому мосту и рванула первая колесница, волею судьбы в которой оказался я.

— Тыщ, ты-ды-дышь! — дал я очередь на семь-восемь патронов и закинул автомат за плечо.

Именно с автомата я начал выкашивать врага, чтобы ошеломить, сломить волю к сопротивлению, расчистить направление. После взял пистолет и уже более осознанно стрелял в разные стороны, но неизменно туда, где находились враги.

Полетели дротики, хлопала тетива лука. Я был не один в чаше колесницы. Кроме меня и возничего, тут располагался еще один воин из ближнего круга Рыкея. И хочу сказать, что этот был матерым, только в малом уступал моей смертоносности. Но у меня пистолет, а он работал с луком.

Сзади бежали наши пехотинцы и закалывали, рубили, или просто били всех, кто попадался под руку. Если бы противник создал организованную оборону, то нам пришлось бы умыться в крови, и не факт, что чужой. Но огневики не ожидали такой дерзости, которая могла быть удачной только один раз.

Совершенная нами вылазка не имела целью погнать противника прочь, нет. Мы только хотели проредить врага и заставить его опасаться колесниц, распыляя свои силы и постоянно ожидая удара исподтишка, как сейчас.

— Разворот! — прокричал Никей и моя колесница стала заворачивать, подпрыгивая на кочках и телах.

Я был почти уверен, что мы опрокинемся и уже бросал краем зрения взгляды на карабины, чтобы быстро их отсоединить и бежать уже на своих двух ногах обратно в крепость, вход, в которую сейчас держали всего три звезды воинов.

Это был риск. Узнай противник о нашей дерзости, мог бы захватить ворота, которые ранее даже не мыслил штурмовать из-за того, видимо, что испытывал пиетет перед металлом. Но редко какая громкая победа бывает без риска, а, порой, и случайностей. Вот только фортуна благоволит к смелым и сильным. Сегодня удача на нашей стороне.

Ворота захлопнули спешно, несмотря на то, что ни у кого не возникло желания нас преследовать и попробовать ворваться в город на наших плечах.

— Одна вышка захвачена, и враг на том направлении рвется через стену, — докладывал старший воин, как только мы приблизились к дому. — Главный воин Рыкей уже штурмовал нашу захваченную вышку.

Наступила пауза, все замолчали, не отвлекаясь на звуки боя. Думал я, думали другие. Обнаружился прорыв и в него устремляется враг. На других участках обороны относительное затишье. Уже хорошо, что не пускают вражьей нечисти расплодиться и идти на штурм других вышек. Рыкей контратакует, но, я даже боялся подумать, какой кровью даются эти атаки.

— Ты стрелять еще можешь? — спросил у меня Никей.

— Семь рук пальцев, — соврал я, называя меньшее количество боеприпасов, чем было на самом деле.

Оставалось два полных рожка, и еще два магазина к пистолету.

— У меня с собой только одна рука болтов. На складе еще есть, но это время, чтобы идти туда, — задумчиво говорил Никей.

— У меня двадцать болтов! — вызвался вождь Норей.

Как его не берегли, но и молодой лекс успел забрать кровь врага.

— Медлить нельзя, — сказал я и было пошел вперед, но сразу пришло понимание, что могу поступить иначе.

Окно с чердака выходило аккурат на ту башню, что была захвачена. Я, может уже и неплохой боец-рукопашник, но сколь значимая будет польза, если я начну рубиться тесаком? Меньшая, чем я мог бы принести.

— Я в дом и буду от туда стрелять по захваченной башне. Вы возьмите два горшка с огненной смесью и просто подожгите и вышку и людей! — сказал я, не сомневаясь уже ни на йоту в своем решении.

Может потому, что хотел увидеть, что с Севией все в