Самый длинный день в году (СИ) - Тарханов Влад

— Так точно, товарищ Сталин!

— А с некоторыми наработками, которые помогут тебе справиться с работой ознакомишься у товарища Виноградова. Учти: на первом этапе войны твоим противником будут волки из секретного полка Бранденбург-800, их нейтрализации надо уделить особое внимание. Как и известным именам предателей и коллаборационистов, сотрудничавших с врагом. Особенность твоей работы в том, что большинство из них предательства пока еще не совершили. Могут и не совершить. Но и полного доверия к таким товарищам мы не можем иметь. Понятно?

— Понятно, товарищ Сталин!

— И еще. Особое внимание надо будет уделить украинским и белорусским буржуазным националистам. Не забывай еще о том, что есть крымские татары и чеченцы. Подбери людей на эти направления.

— Будет сделано!

— Тогда совещание закончим. Работайте, товарищи. И мне поработать в тишине не помешает.

[1] Европейский концерт — Венская система межгосударственных отношений в Европе, которая просуществовала почти столетие, с 1815 года и должна была служить главным инструментом решения спорных вопросов между государствами континента. Какой-то хлипкий прообраз Европейского союза.

[2] Так ИВС обозначил комиссара безопасности Михеева.

Глава 21

Глава двадцать первая

Катуков, Богданов и многие другие

Недалеко от Молотова. 2 июня 1941 года.

Маневры подходили к логичному концу. Обороняющаяся сторона занимала позиции по реке Сылва, недалеко от Молотова (более известного как Пермь), от села Насадское до Зарубинского, примерно 30 км по фронту. Оборонялась стрелковая дивизия трехполкового состава, усиленная истребительно-противотанковым батальоном и танковой группой из батальона легких и еще одного — средних танков. Да, по нормативам такая дивизия в полном составе должна оборонять позиции в два раза меньшей протяженности, как минимум, но на войне, как на войне! Наступавшие имели в своем составе танковую дивизию, состоявшую из двух танковых полков (среднего и смешанного), полка мотопехоты, полка САУ, усиленные штурмовым батальоном и отдельным артиллерийским полком. Каждая из сторон могла вызвать один раз авиацию для бомбо-штурмового удара по условному противнику. Обороняющимися командовал полковник Михаил Ефимович Катуков, наступающими — полковник Семен Ильич Богданов. Неделю назад подобное учение проходило немного в другом месте и там наступающими частями командовал Катуков, а оборонялся Богданов. Катуков сумел прорвать оборону, пусть и с потерями вырваться через все линии полевых укреплений, обойдя полковые укрепленные пункты, но почти в самом конце победного прорыва был остановлен бомбо-штурмовым ударом авиации. Этот козырь Богданов держал в рукаве до последнего момента. Одновременно с авиацией во фланг наступающим ударил танковый резерв, а когда его перемололи и откинули, Семен Ильич сумел в этот самый последний момент вытащить на прямую наводку гаубицы, которые окончательно поставили точку в беспримерном по скорости прорыве Катукова. Тот умудрился бросить оставшиеся легкие танки (Т-70 и Т-26) в прорыв по самому краешку позиций, почти по кромке какого-то леска, они смогли выскочить на позиции гаубичного полка и задали им жару, но из-за больших потерь средних «тридцатьчетверок» и тяжелых танков КВ наступление было остановлено. На этот раз события развивались по другому сценарию: Богданов сымитировал наступление на самом ожидаемом участке — от Зарубинска до Зуяты, где река Сылва была мелкой и узкой, но основные силы пошли в наступление на противоположном фланге — недалеко от Насадского, где река Сылва давала солидный такой разлив прежде чем впасть в Чусовую. Переправу наводили перед самым рассветом, используя понтонную переправу Н2П, в ее усиленном варианте, по идее, переправа должна была выдержать машины более тридцати тонн весом. Легкие танки Т-70 и Т-26-е проскочили переправу без проблем, шустро скатились на противоположную сторону реки, более-менее спокойно прошли по понтонному настилу тридцатьчетверки, хотя под ними переправу начало хорошо «водить». После прохождения каждой танковой роты приходилось останавливать движение и давать переправе «успокоиться». А вот новый Т-41 (похожий на Т-44 в нашей РИ) из-за своей более широкой базы вообще переправиться не мог, и вроде бы не такая большая разница с тридцатьчетверкой — а вот тебе на. Не прошли. Про КВ вообще молчок. Первый же чуть было не развалил переправу, с матерком и ветерком от начальственного мата был вытащен обратно, если бы разведчики не нашли брод, то на этом эпупей с переправой КВ и закончился бы. Не опасаясь бомбо-штурмового удара, который Катуков уже использовал, Богданов решил обойти Кузино, но неожиданно напоролся на минное поле, потерял время, а по его наступающей группе ударила вся артиллерия обороняющихся. Когда минное поле удалось преодолеть, наступающие наткнулись на подготовленный узел обороны истребительно-противотанкового батальона, состоящего из дивизионов противотанковых орудий 45-мм, усиленных дивизионом ЗИС-2, которые транспортировали обезбашенные Т-26, превратившиеся в артиллерийские тягачи. Тягачи получились так себе, но ЗИС-2 таскали исправно, что и требовалось доказать. А Катуков воспользовался ситуацией после отражения атаки на своем левом фланге, перейдя двумя пехотными батальонами в контрнаступление и заняв деревни Подъельник и Кыласово, убедившись, что атака на правом фланге захлебнулась, в помощь пехоте был направлен и танковый резерв. По условиям учений, если бы обороняющаяся дивизия перерезала дорогу Молотов-Свердловск, то одержал бы победу. Вот Богданов и развернул мотопехоту вместе с самоходной артиллерией, чтобы прикрыть этот критический участок. В итоге оба учения закончились условной ничейным результатом…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Разбор учений происходил в палаточном городке, разбитом недалеко от Кунгура, где была организована еще и временная взлетно-посадочная площадка. Сюда прибывало высокое начальство, тут наблюдатели и участники учений проводили «разбор полетов». Оба эпизода учений были оценены как ничейные. Раздали плюшки, провели анализ, раздали плюхи, всё как всегда. Правда, на этих учениях было много очень высокого начальства, но оно уже убыло, кроме Василевского, который остался переговорить с воевавшими друг с другом полковниками.

— Что скажите, товарищи полковники? — начал неофициальный обмен мнениями Александр Михайлович.

— Конечно, так воевать можно. Правда, если на тридцать километров обороны придется удар не одной немецкой танковой бригады, а дивизии или корпуса, удерживать позиции будет сложно. Нужно оборудовать резервную позицию, третью, а где надо, и четвертую линию обороны с опорой на артиллерийские укрепленные пункты. И еще. Н2П слабоват. Надо его усиливать. А то говорят, средние танки Т-41, а они как тяжелые, по понтонам не переправляются, — это высказался Богданов.

— Обороняющейся стороне обязательно нужен мобильный резерв, который сможет нанести удар по флангу наступающей группе или усилить оборону в критической точке боя. А то удар пехоты со скоростью хода в две человеческие ноги, это как-то неубедительно. И еще… Мотопехота наша на грузовиках, это, конечно, весьма условная мотопехота. Штурмовики использовали новые бронемашины для перевозки подразделения, если учесть еще и дополнительное вооружение этих машин, получается очень хороший ударный кулак, способный проломить достаточно мощную оборону. На этот случай мобильный резерв — самое то.

— Почему не использовали эффективно гранатометчиков? Причем оба?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как-то не знаю… Мне они показались неубедительными в обороне, их эффективность оказалась не так высока, может быть, потому что распределил их по узловым пунктам равномерно, — пожал плечами Богданов

— А я держал их в качестве последнего резерва. Если бы синие все-таки прорвали оборону у Кузино, их и ждали гранатометчики на подготовленных позициях. Я считал, что танки если и прорвутся, то с пехотной поддержкой у них будет не очень. В таких условиях гранатометчики могут отработать более-менее комфортно. — Катуков был совершенно спокоен.