Разбитое сердце Лорелеи - Hаталия Антонова

— Чего это она сегодня не в духе? — пробормотал опешивший Гриша, но, увидев Галину Мишину, тотчас забыл об Инне. — Галка! Привет!

— Привет, Гришаня, — улыбнулась та в ответ.

— Пойдём, потанцуем, — предложил он, — погремим костями.

— До твоих костей ещё добраться надо, — рассмеялась девушка. — Но против танцев я никогда не возражаю, даже с таким неумелым партнёром, как ты.

— Кто неумелый? Я неумелый? — возмутился он. — Это потому, что ты меня в деле не видела.

— Видела, видела! Ты что, забыл, на своём дне рождения ты меня дважды приглашал танцевать?

— Смутно припоминаю, — признался Гриша.

— И оба раза мне все ноги отоптал. Слонопотам ты эдакий! — рассмеялась девушка.

— Теперь всё будет иначе, — заверил её Гудков.

— Свежо предание, да верится с трудом. — Однако руку Грише подала.

И Гриша утянул её к танцующим парам. К удивлению Галины, на этот раз Гриша двигался легко, можно даже сказать, грациозно, попадал в такт и ни разу не наступил ей на ногу.

— О, да ты просто переродился! Я приятно удивлена!

Гудков не стал сообщать ей, что специально к выпускному балу брал уроки танцев. Он просто гордо выпятил грудь.

— Гришечка! — громко сказала Галина, стараясь перекричать музыку. — Два следующие танца тоже мои!

— Арендуй меня уже на весь вечер! — так же громко ответил он, чем вызвал смех окружающих.

— Мне на сегодня и трёх танцев хватит, — ответила Мишина, — я ещё и с другими мальчиками хочу потанцевать.

— Ишь, какая ты непостоянная, — протянул он.

— Смена партнёра в танцах вовсе не говорит о непостоянстве характера, — парировала она.

— Это ещё надо проверить, — многозначительно проговорил Гудков.

— Как?

— Провести научный эксперимент, — он придал своему лицу выражение солидной сосредоточенности.

А она рассмеялась и исчезла сразу же, как только закончилась музыка.

— Галя! А как же ещё два танца?

Ответа не последовало.

— Вот и доверяй после этого женщинам. Либо обманут, либо под монастырь подведут.

— Какая ты сегодня красивая, — сказал Вадим, осторожно взяв Лену за руку.

— Только сегодня? — с лёгким девичьим кокетством спросила она.

— Ну что ты! Я хотел сказать, что ты всегда красивая! Просто в этом платье ты выглядишь замечательно, как луговая нимфа или русалка.

— Скорее всего, русалка, — проговорила она серьёзно.

— Почему же? — не понял он.

— На Руси нимф не бывает, — тихо рассмеялась Лена.

И тут из-за плеча Вадима донёсся голос девушки в белом платье:

— Вадим, можно тебя на минутку?

— Нет, нельзя, — ответил он, не оборачиваясь: голос Инны он узнал сразу.

— Ты пожалеешь! — сказала она.

— Ты повторяешься, — ответил он.

— Что? — переспросила Инна сердито.

— Я говорил, что ты повторяешься, — все так же насмешливо отвечал Вадим.

Инна резко развернулась и ушла.

— Кто это? — испуганно спросила Лена.

Эта девушка ей совсем не понравилась. Она пугала ее, чем именно, Лена не знала.

— Да так, пылкая поклонница, — небрежно усмехнулся Вадим. — Прохода мне не даёт, как рыба прилипала.

— Она твоя одноклассница? — спросила Лена.

— Типа того.

— Почему типа того? — удивилась Лена. — Разве ты не знаешь этого точно?

— Знаю, Лена, знаю! Просто она уже бывшая одноклассница! Ты что, забыла, моя школьная жизнь — тю-тю! Завершилась! Поэтому все одноклассницы и одноклассники стали бывшими.

— Кто тут у нас перешёл в разряд бывших? — весело спросил вынырнувший из-за спины Вадима Лёха.

— Одноклассники, — закатил глаза Вадим.

— Надеюсь, я-то не стал бывшим? — спросил Смирнов.

— Лёха, ты чего?! Ты же мой друг! — Самойлов шутливо шлёпнул Смирнова ладонью по лбу. — Друг! А друзья бывшими не бывают. Правда, Лена? — обратился он к девушке.

— Правда, Вадя, — ответила она.

— Эх, ребята, — вздохнул Смирнов, — вашими бы устами да мёд пить.

— А ты чего такой грустный? — спросил Вадим.

— А чего веселиться-то? Столько лет были вместе, а теперь разбежимся в разные стороны.

— Такова жизнь, как говорят французы, — улыбнулся Вадим и, хлопнув друга по плечу, сказал: — Главное, что мы никуда разбегаться не собираемся.

— Что верно, то верно, — согласился с ним Лёха и заметно повеселел. — Ладно, воркуйте, дети мои, а я пойду с Клавой Ветровой из параллельного потанцую, пока она тоже куда-нибудь не разбежалась.

До завершения вечера оставалось совсем чуть-чуть, когда на горизонте возник Лёха, бочком приблизился к влюбленной паре, отцепил Вадима и отвёл его в сторону.

— Ты чего? — недовольно спросил Самойлов.

— Инка какая-то странная, — проговорил он нерешительно.

— И что? Какое дело мне до её странностей?

— Мне кажется, у неё на уме что-то нехорошее.

— Если у неё вообще есть ум! — огрызнулся Вадим.

— Ты поосторожнее, мало ли, чего она выкинет.

— Пусть выкидывает, что хочет! Наплевать! — рассердился друг и вернулся к Лене.

— Чего он хотел? — спросила девушка.

— Ничего, ерундовые разборки, — подмигнул он ей с видом заговорщика.

Праздник приближался к своему логическому завершению, когда раздался голос Инны Тимохиной:

— Прошу минуту вашего внимания! У меня важное сообщение!

— Прикалывается, — раздался чей-то смешок.

— Я говорю абсолютно серьёзно! — громко произнесла Инна. Неожиданно она запустила свою руку в сумку и что-то вынула из неё. — Вот!

— Что это?

— Тест на беременность!

— Я же говорил, прикалывается, — раздался голос, звучавший до этого.

— Ничего подобного! — выкрикнула Инна.

— И кто отец ребёнка?

У Вадима всё похолодело в груди. Инна развернулась в его сторону и, ткнув в него пальцем с кроваво-красным длинным ногтем, произнесла:

— Он!

Никто даже не успел опомниться, как девушка подошла к Вадиму. Звук пощёчины прозвучал оглушительно в тишине притихшего зала:

— Мерзавец! Я от тебя беременна! А ты малолетке мозги втираешь.

— Врёшь, подлая! — вырвалось у Вадима.

— Ничего подобного! Это скоро узнают все, кому надо! И ты сядешь, если не женишься на мне!

Зал в мгновение пришёл в волнение, все заговорили разом, перебивая и не слушая друг друга.

— Инна сошла с ума! — кричал Лёха Смирнов. — Она говорит неправду!

С Инной тем временем случилась истерика. Кто-то вызвал скорую, кто-то — полицию…

Красивая романтичная атмосфера выпускного бала разбилась вдребезги.

Лена вырвала руку у державшего её Вадима и убежала. Она мчалась по пустым улицам, на ходу глотая слёзы. Ворвавшись в подъезд, она быстро поднялась по лестнице и вдавила палец в кнопку звонка.

Открывшая дверь Вера Максимовна замерла на пороге, потом всплеснула руками. Дочь промчалась мимо неё и заперлась в своей комнате.

— Доча! Что с тобой? — воскликнула Логунова-старшая.

До поздней ночи родители по очереди стучались в дверь комнаты Лены и просили:

— Лена, открой! Ради всего святого, скажи, что случилось! Где Вадим?!

В полночь дверь распахнулась, зарёванная дочь попросила охрипшим голосом:

— Пожалуйста, оставьте меня в покое! Пожалуйста!

— Где Вадим? — спросил отец.

— Он бросил меня, — ответила Лена и посмотрела на отца потухшим взглядом.

Как ни странно, эта фраза успокоила