Детектив за обедом. Убийство подают горячим - Токуя Хигасигава

рубашке со слишком длинными рукавами. А в руках, кажется, несла большой бумажный пакет. Создавалось такое впечатление, что она куда-то очень торопилась. А, да, к тому же она шла, опустив голову, а на голове у нее была кепка с козырьком, надвинутым едва ли не по самый подбородок, — было похоже, что шла она почти вслепую. Мы с ней из-за этого чуть не столкнулись.

— Эй, эта женщина вовсе не проживает в квартире пятьсот четыре! Это и была убийца!

И правда, судя по времени, странная девушка, которая едва не врезалась в Сугихару, вполне могла оказаться убийцей, спешно покидавшей место преступления. А ее стремление укрыться от чужих глаз только укрепляло это подозрение. В пакете же, который она держала в руках, скорее всего, лежала снятая с жертвы одежда.

— А лицо ее видел? Волосы? Волосы были какой длины?! — Инспектор уже не мог скрыть своего возбуждения.

— Нет, толком я там ничего не разглядел. Кепка мешала. Да и потом, я вообще стараюсь в упор не пялиться, а то примут еще за маньяка-извращенца.

— Да пялься ты сколько влезет! Плевать, за кого там тебя вообще примут! Пусть хоть и за маньяка-извращенца! — То ли от волнения, то ли отчего еще, но инспектор вдруг понес какую-то совершеннейшую несуразицу. — Так, ну а рост? Вы же почти столкнулись! Какой у нее был рост? Вот такой примерно?

С этими словами инспектор вытянул руку ладонью вниз и показал, докуда должна была доходить по высоте девушка — где-то на уровне плеча стоявшего перед ним верзилы, то есть около ста пятидесяти сантиметров. Казалось, инспектора Кадзамацури охватил невероятный энтузиазм: еще бы, вот-вот — и дело раскрыто!

Однако Сатоси Сугихара, закачавшись всем своим могучим телом, отрицательно помотал головой:

— Не, та была повыше. Она мне где-то вот досюда доходила. — Он приложил ладонь к переносице, демонстрируя примерный рост повстречавшейся ему девушки.

На мгновение на лице инспектора застыло чувство глубочайшего потрясения. Сатоси Сугихара отмахнул ладонью сантиметров на двадцать выше метки инспектора. Выходило около ста семидесяти сантиметров — довольно высокий рост для девушки. И среди всех подозреваемых, проходивших по этому делу, лишь одна могла похвастаться таким: подруга детства погибшего, подрабатывающая в комбини[58] и мечтающая о карьере актрисы.

Ничтоже сумняшеся инспектор Кадзамацури тут же выкрикнул ее имя:

— Ая Сайто! Значит, все-таки это она! Я так и знал!

Да что ты знал-то?..

5

— …И поэтому инспектор Кадзамацури теперь считает, что преступница — Ая Сайто. Но я вот даже не знаю… Конечно, вполне возможно, что женщина, которую видел Сатоси Сугихара, и правда была Аей. Однако это ведь еще не доказывает, что она обязательно убила Синъити Нодзаки. Может, Ая вообще чисто случайно зашла к нему сразу после убийства, увидела труп и в страхе сбежала. А в бумажном пакете, который она несла в руках, вполне могли быть и ее собственные вещи… Такое ведь тоже не исключено? — Словно ища поддержки, Рэйко посмотрела на высокого мужчину, замершего возле нее, точно тень. Мужчина едва заметно поклонился, а затем без малейших колебаний произнес ту единственную фразу, что, казалось, была отведена ему самой судьбой:

— Да, вы совершенно правы, одзё-сама.

Они находились в одной из многочисленных гостиных особняка Хосё — настолько огромном, что точного количества комнат в нем, по слухам, не знал никто.

Удобно устроившись на роскошном диване, специально заказанном из Северной Европы, Рэйко рассказывала Кагаяме о сегодняшнем происшествии.

К слову сказать, Кагаяма служил в этом доме дворецким. Для Рэйко он был обычным слугой, не более. Однако его ум, без сомнения, куда больше подходил для расследования преступлений, чем ее собственный. Сколько раз уже бывало, что, стоило ей лишь упомянуть о каком-то запутанном деле, над которым безрезультатно билась полиция, как Кагаяма моментально находил разгадку. Для Рэйко он был, безусловно, очень полезен — и в то же время до крайности невыносим.

— К тому же у нас есть показания Хироаки Мияситы. Он видел, как жертва вышла из лифта в сопровождении невысокой девушки. И если судить по описанным им росту и длине волос, это вполне могла быть Тидзуру Морино. Но и в этом случае у нас нет достаточных улик, которые позволили бы утверждать, что убийца — именно она. Так ведь?

Проще говоря, и Ая Сайто, и Тидзуру Морино обе вызывали подозрения в равной степени, но вот точно сказать, кто же из них убийца, пока не представлялось возможным. Тяжело вздохнув, Рэйко завершила свой рассказ, а стоявший рядом с ней Кагаяма почтительно склонил голову.

— Понятно. Теперь картина происшествия мне вполне ясна. Должно быть, для вас, одзё-сама, это дело стало источником страшных затруднений. Позвольте мне выразить сочувствие вашему душевному смятению, — произнес дворецкий, а затем, вопросительно взглянув на Рэйко из-за серебристой оправы очков, добавил одно-единственное слово: — И?

— И?!.. — переспросила Рэйко. От неожиданной реакции дворецкого она резко выпрямилась на диване. — Что еще за «и»?..

— И… вы желаете, чтобы я распутал эту загадку? Вы, одзё-сама, будучи профессиональным детективом, всерьез поручаете раскрытие этого убийства… мне, самому обыкновенному дворецкому? Вы, должно быть, изволите шутить?

— Ха! — Рэйко вскочила с дивана, как будто очнувшись от гипноза.

Эй, Рэйко Хосё, вот же тебя угораздило! Ты так погрузилась в это замороченное дело, что напрочь позабыла и о профессиональной чести детектива, и о гордости благородной госпожи! Неужели ты — да еще и по собственной воле — всерьез вознамерилась обратиться за помощью к этому человеку?

Изо всех сил стараясь сохранить на лице приличествующее ей достоинство, Рэйко вполоборота повернулась к Кагаяме и с показной уверенностью бросила:

— Еще чего! Не смеши меня! С какой вообще стати я стала бы полагаться на совершеннейшего дилетанта? Я и рассказала-то тебе об этом деле лишь по доброте душевной! Подумала, что ты, небось, сгораешь от любопытства. Вот и все! Уж с подобной загадкой я и сама как-нибудь справлюсь!

— Рад это слышать, одзё-сама. А то я, признаться, начал уже несколько беспокоиться. С тех пор, как я стал совать нос в ваши дела, мне не раз удавалось распутать самые хитрые из них в одиночку. И знаете, постепенно у меня сложилось такое впечатление, что в вашем существовании, одзё-сама, больше нет никакой надобности.

Что?! Ах ты бесстыжий дворецкий! Ты это сейчас серьезно?!

От ярости у Рэйко на виске запульсировала вена.

— Ладно, поняла! — Она ткнула пальцем прямо в лицо Кагаяме. — Мне всего-то и нужно, что самой распутать эту загадку, так? Плевое дело! Неподалеку от места убийства были замечены две подозрительные женщины. Одна из них и есть преступница, это уж точно! Значит, разгадка совсем близко!

Как-никак, вариантов-то всего два — даже если ткнуть наугад с закрытыми глазами, шанс угадать остается пятьдесят на пятьдесят.

— Хе-хе, Кагаяма, по-моему, без надобности здесь уже ты.

Она закрыла глаза и представила перед собой лица Аи Сайто и Тидзуру Морино. Эники-беники ели вареники… Рэйко решила полностью положиться на свою интуицию.

Однако миг тишины внезапно нарушила новая дерзость, безжалостно брошенная дворецким:

— Прошу простить меня за прямоту, одзё-сама, однако, быть может, вам на время стоит отойти в сторонку?

Рэйко лихорадочно принялась осматриваться в поисках подходящего предмета, который можно было бы метнуть в Кагаяму. Чайный сервиз из мейсенского фарфора, старинная ваза ко-Имари[59], швейцарские часы… Увы, все вокруг оказалось слишком ценным для воспитательных мер. Рэйко ничего не оставалось, как запустить в Кагаяму чем-нибудь попроще — например, словом.

— В какую еще