Сага об исландцах - Стурла Тордарсон

отец покладистым человеком, когда начинал, и часто гнул в свою пользу, хоть он и стал потом добрым человеком, раз был избран епископом.

Лофт вскочил и сказал:

— Послушать только, ты, трусливая жопа (rassragr maðr), смеешь попрекать моего отца в неправедности! Так никогда не помиримся.

Сэмунд сказал:

— Нет, нет.

Тут подал голос Торвальд:

— «Нет» — это не те слова, которые нужны, чтоб исправить положение.

Затем они послали за Лофтом и просили его соблюдать мировую, в которой уже ударили по рукам. Но Лофт не хотел этого делать, пока Торвальд не принесет клятву в третейском суде.

Они присудили леса Кольскеггу. Сэмунд просил Лофта принести Торвальду клятву, но тот ни за что этого не хотел. Они расстались на том, что и те и другие сочли себя ущемленными хуже, чем прежде.

У дрязг Бьёрна с Лофтом была и глубокая подоплека: Людям из Одди было крайне не душе, что Люди Ястребиной Долины приходят к власти к востоку от Реки. В этом с Лофтом были заодно сыновья Сэмунда, Харальд и Вильхьяльм, которые к этому времени сильно возмужали.

У Сэмунда был обычай устраивать пир каждой зимой на Мессу Никуласа [6 декабря 1220 г.], и он пригласил на него всех видных людей в округе. Сам Сэмунд неизменно сидел посередине длинной скамьи, а своего родича Лофта он посадил на той же скамье рядом с собой. Бьёрн же сидел напротив Сэмунда на почетном месте, на другой скамье. Пили обильно, и было много разговоров за питьем. И вот, вспыхнула перебранка между Лофтом и Бьёрном с его друзьями. Особенно усердствовал Стейнгрим из Ледового Фьорда. Тут же были произнесены кое-какие стихи, и расстались они враждебней некуда.

После этого Лофт посылает людей к Снорри; он расписал Снорри свои невзгоды и, по мнению многих, Снорри не слишком старался удержать Лофта от смуты с Бьёрном.

В конце весны, после дней переезда (eftir fardaga), Снорри послал на юг к Лофту своего провожатого Вальгарда сына Стюрмира, и тот уехал оттуда не сразу[386].

Затем Лофт послал человека на Широкое Жилье сообщить Бьёрну, что он явится к нему на следующей неделе, и просил его хорошенько подготовиться: он, мол, рассчитывает положить их распрям конец.

После этого и те, и другие стали спешно собирать оружие и доспехи. Эйнар сын Гисли прибыл на Широкое Жилье и несколько ночей готовил оружие Бьёрна и его людей. Он был другом Лофта и обещал примкнуть к нему в оговоренное время, а те услуги, которые он окажет Бьёрну, по его словам, будут бесполезны.

По мере того, как приближался день сходки, обе стороны стягивали силы.

С Лофтом было трое сыновей Сэмунда, Харальд, Вильхьяльм и Андреас, и три сына Торстейна сына Йона, Андреас, Амунди, Гуннар. Был с ними и Гудлауг с Поля Тинга, сын Эйольва сына Йона, брата Вальгерд с Ключей, вместе со своим братом Ингибьёрном и своим родичем Финном сыном Торгейра. Гудлауг очень выделялся среди всех спутников Лофта, хотя войско у того было отборное, и числом не менее десяти десятков людей.

У Бьёрна на хуторе было семь десятков людей. Там был Маркус сын Мёрда со Скалы[387] и Паль с Рощи Стейна. Туда прибыл погостить и Арни сын Магнуса[388]. Бьёрн и его люди приготовились держать оборону у южной стороны церкви и церковного двора. Они сняли большие бревна с венцов в том месте, где сходились надвратная и основная постройки церкви, а также там, где сходились церковь и хор, и распределили свои силы: кто-то оказался ближе к востоку, а кто-то к западу.

[17 июня 1221 г.] Когда Лофт въехал на выгон, он произнес следующее:

№ 16

Вот ступает Бука,

С гор на двор, с погромом.

Тащит за собою

Враз хвостов пятнадцать[389].

В тот миг, когда они появились на хуторе, звонили к мессе.

Прибыл туда и Сэмунд из Одди; его люди не спешивались, и у него было две сотни людей. Он послал гонца на церковный двор и сказал, что все, кто перейдут в его войско, получат пощаду, независимо от того, сделают ли они это раньше или позже. Он велел также передать отдельно пощаду для Арни. Но тот ответил, что уже отужинал с Бьёрном накануне, и будет обедать там же.

Лофт тоже спросил, перед тем как идти на приступ, нет ли среди собравшихся каких-либо друзей и свояков Орма Свиногорца или Снорри сына Стурлы, и сказал, что дает им всем пощаду.

Тогда Арни Беспорядок отозвался:

— Я признаю, что сказанное относится ко мне, и все же я в этот раз не расстанусь с Бьёрном.

Бьёрн подал голос и сказал, что еще неясно, кто из них в этот день сможет давать пощаду.

Вот начинается битва, и обе стороны бьются крайне ожесточенно и долго. Лофт наступал с востока, а Гудлауг с запада, там, где стоял сам Бьёрн. Бьёрн был в плотном панцире и сражался доблестно. Они заранее принесли камни и обрушили их на нападавших. Лофт велел своим людям не бросать обратно и ждать, пока запас камней у тех иссякнет. В войске Лофта погиб один человек, в самом начале встречи.

Бьёрн очень утомился от обороны и сказал Арни Беспорядку, чтобы тот оборонял места их обоих, а он пока отойдет к церкви и сделает передышку. Все по мере сил помогали Арни держать оборону, а лучше всего — Стейнгрим. Бьёрн расстегнул панцирь, ибо ему стало жарко. Но когда он вернулся назад, Гудлауг и его люди увидели, что шея Бьёрна открыта. Тогда Гудлауг бросился вперед и поразил Бьёрна в горло копьем, которое они называли Серым Клинком и про которое говорили, что им в свое время владел Гисли сын Кислого[390]. Удар пришелся в горло; Бьёрн отошел к церкви и осел наземь.

Гудлауг подошел к Лофту и сказал ему, что Бьёрн ранен.

Лофт спросил, кто тут постарался.

— Мы с Серым Клинком, — отвечает тот.

— Насколько тяжело тот ранен? — сказал Лофт.

Гудлауг показал ему копье, и белое нутро было далеко на оперенье. Они поняли, что рана смертельна.

Тут Лофта спросили, следует ли продолжать наступление.

Тогда Лофт отвечает:

— Еще жив Стейнгримишко.

Тогда на того навалились, что было сил, Стейнгрим мужественно защищался и пал.

После этого многие бежали с церковного двора в отряд Сэмунда за пощадой; в числе первых это сделали